Керолайн живет на севере Англии, в Ньюкасле. Там же, судя по всему, обитают ее персонажи Нора и Арт. Однако их город не сегодняшний экологически продвинутый Ньюкасл. Небо завешено фиолетовым смогом, долгое пребыванье снаружи наносит тяжкий вред здоровью, умерших расчленяют, добыть органы, еще пригодные для пересадки больным. Фауны больше нет, флора дышит на ладан. Впрочем, биотехнокомпания «Истон-Гроув» пробует заселить леса выращенными в пробирке птицами, лягушками, белками, но те выглядят фейковыми и ведут себя странновато.

Компания и Нору с Артом заселила в домик с очистителями воздуха и садовым участком. Едва британское госздравоохранение, надорвавшись, передало (продало) свои функции частным фирмам, «Истон-Гроув» объявил дорогущую программу health care для богатой аристократии и бизнес-элиты, а затем программу подешевле, на которую, свезло, и подписались герои «Составных созданий». Родители Арта, американцы, за гроши разбрасывали удобрения по нивам Висконсина и погибли от постоянного контакта с ядами в почве, но сам Арт сделался беллетристом, автором боевиков, какие покупают скоротать перелет и забывают, выйдя из аэропорта. А у страховой служащей Норы деньги благодаря матери-художнице: ту скушал рак легких, остались картины, ценимые коллекционерами.

Отношения Норы и Арта не супружеские, партнерские, «Истон-Гроув» спарил их по итогам анализа их генов. Только-только познакомились, а уже живут вместе, притираясь друг к другу, борясь с неловкостью. Неловкость возрастет, когда в дом привезут зверюшку, по описанию более всего похожую на енота (Хардейкер, правда, утверждает, что вдохновлялась собственной кошкой).

Енота, но круглоухого, голубоглазого и с человеческими зубами. Инструкции по уходу: кормить спецкашицей, держать в наглухо закрытом помещении, не гладить, не потворствовать, никакими именами не называть. Нора дает зверюшке кличку Нат (nut, «орешек», точь-в-точь ведь грецкий орех, если сворачивается клубочком), балует ее объедками со стола, позволяет носиться по дому. Сердце захвачено в плен, Нора привязалась, чтоб не сказать втюрилась.

Пока предположим: в Нат воплощена связь между Артом и Норой, то бишь, нечто взывающее к заботе, подпитке, тревоге о будущем («Истон-Гроув» запрещает им заводить детей).

К несчастью, оба эгоцентрики, каждый по-своему. Спасибо таланту Керолайн Хардейкер, Норин эгоцентризм нам по умолчанью ближе. От ее лица ведется повествование, мало-помалу мы целиком сливаемся с нею, проникаемся ее повседневными заминками, идиосинкразиями, слабостями, логикой. Мы готовы понять ее, сопереживать ей, оправдывать ее. Вплоть до финала.

Действие романа занимает год; финальная глава охватывает следующие лет пятьдесят жизни Норы, а тебя по мере осознания обнимает настоящая жуть. Какая экология, трансгуманное проросло в альвеолах, себе, себе, себе, в себя, в себя. Обещали, что доставят мешок с костями и мясом, ходячий овощ, а Нат смышленая, забавная, ласковая. И эти глаза, синева этих глаз. Присосись, привыкни.

Борис Кузьминский, специально для «Новой»