Когда Полонский, тогда еще мало кому известная фигура, впрягся в строительство «бизнес-квартала международного образца» Москва-Сити, ему был всего 31 год. Он, конечно, уже не был новичком в строительном бизнесе. На его счету уже был десяток проектов в Санкт-Петербурге и Москве, включая даже элитные жилищные комплексы «Корона» и «Золотые ключи». Однако небоскребов тогда в России еще никто не строил. И Полонский не был исключением.

Строительство небоскребов «Федерация» из трех башен было вызовом. Не только Полонскому — но и всему строительному рынку России. Он справился. «Восток», 351-метровая башня комплекса «Федерация», стал самым высоким зданием не только в России, но и в Европе.

К 2017 году, к моменту окончания возведения башни «Федерация», Полонский успел стать знаменитым. Сюжетная линия его жизни выглядит нереальной, куда больше похожей на синопсис приключенческого романа. Детство в Санкт Петербурге, юность в донецкой Горловке, срочная служба в ВДВ, во время которой в 1991–1992 годах Полонскому довелось разводить грузин и осетин в раскаленном Цхинвали. Потом — работа в бешеном темпе: в начале 2000-х он завтракал в Москве, обедал в Вене, а к ужину мог прилететь в Пекин. Включение в 2008 году в список 100 россиян — долларовых миллиардеров журнала «Форбс». Хамское «у кого нет миллиарда — тот может идти в жопу» — и пара оплеух от банкира Лебедева в прямом эфире НТВ, в ответ на очередное хамство.

250 млн рублей долга по налогам в 2020 году. Подготовка в Звездном Городке к полету в космос в качестве туриста — и отмена этого полета из-за 2-метрового роста. Выдвижение кандидатом в президенты России. Заточение в тюремных камерах в Камбодже и спецблоке российской Матросской Тишины. Свадьба в этой самой тюрьме. И уникальный приговор: после двух с половиной лет, проведенных в тюремных застенках, несмотря на то что обвинение требовало для Полонского восемь лет колонии за хищение денег дольщиков жилищного комплекса «Кутузовская миля», суд приговорил его к пяти годам лишения свободы, но тут же постановил «освободить от отбывания наказания в связи с истечением срока давности».

Сейчас Полонский обосновался в Сочи, где снимает скромную двухкомнатную квартиру. Правда, у самого моря, на первой линии, где он любит встречать рассветы и закаты на балконе… Именно в Сочи я с ним и встретился.

— В спецблоке Матросской Тишины ты провел два с половиной года (см. справку «Новой». — Ред.). Что это было за время? Вычеркнутое из жизни? Отбросившее тебя назад?

— Раньше в Матросской Тишине сидели вполне приличные люди, интеллигентные, все стопятьдесятдевятники. У нас камера была — поэтов. Все писали стихи. Но надо понимать, что не просто так нахождение в тюрьме приравняли к пыткам. И как бы там ни было все чистенько и красивенько, нахождение человека по экономическому преступлению в «кремлевском централе» — это за гранью добра и зла. Вообще я считаю, что из всех арестантов только 10% должны находиться в тюрьмах — обвиняемые и осужденные по тяжким преступлениям. Всем остальным можно техническими методами ограничить свободу перемещения.

Я человек комплексной профессии. Я девелопер, архитектор, строитель, предприниматель. [Чтобы узнать страну], я должен был попутешествовать, [должен был] побывать и в тюрьмах, чтобы понять, что это такое.

— Нет в планах строить тюрьмы?

— Ты знаешь, мы обсуждали в свое время постройку коммерческой тюрьмы в России. Но у нас здесь все так устроено, что это все выльется в какую-то неправильную конструкцию. Я думаю, что все-таки тюрьмами пусть занимаются другие ребята, а я буду строить оазисы и создавать будущее.

— Но я все равно задам вопрос, связанный с прошлым. Тебе был вынесен уникальный приговор. Судья зачитал: приговорить Полонского Сергея Юрьевича к пяти годам лишения свободы по статье 159.4. И вторым пунктом решил: от отбывания наказания освободить в связи с истечением срока давности. То есть судья, с одной стороны, сказал, что Полонский напрасно сидел, что он не должен был сидеть, а с другой стороны, все-таки не мог отказать тем, кто многие годы занимался сбором доказательств твоего преступления. Почему был вынесен такой приговор?

— Ты понимаешь, у нас в стране обсуждать что-либо, связанное с уголовными делами в области экономики, — это не уважать себя. По моему делу у следствия не было никаких аргументов вообще, никаких доказательств. Там должен был быть стопроцентный оправдательный приговор. Но наша система не может сдать назад, и поэтому они приняли такое решение: переквалифицировали статью и за истечением срока давности выпустили прямо в зале суда. Ты же сам видел: конвоиры аплодировали, потому что все конвоиры, которые меня возили, они были на этих судебных заседаниях, и они тоже были в шоке от этой истории. Само уголовное дело — это позор и следствия, и прокуратуры…

Есть же экспертиза, назначенная следствием. Не моя экспертиза, МВД сделало. Понимаешь, МВД, не я. Экспертиза установила, что в проект «Кутузовская миля» было вложено 2 млрд 742 млн рублей. Привлечено денег дольщиков — 2 млрд 400 млн. Внимание: на 342 млн больше вложено в проект, чем привлечено. Точка, все. Это арифметика занимает ровно пять минут времени, больше нет смысла что-либо обсуждать.

— Убедил, обсуждать судебный процесс и приговор нет смысла. Но можно хотя бы «подвести итоги» последствий этого процесса и приговора?

— А эти итоги очевидны. Компания Mirax Group, построившая «Федерацию», разрушена. Исчезла лучшая компания в России, а возможно, и в Европе, фактически единственная в стране, которая могла проектировать и строить полностью «под ключ» высотные, стоэтажные здания.

Что касается бизнеса, мы тоже видим, сейчас от 75 до 85% денег — это госзаказы. Предпринимательское сообщество, мягко говоря, деморализовано. Судебная система как не работала, так и не работает, фактически любой, кто занимается хоть каким-то более-менее бизнесом, — это преступник, потому что все процессы находятся в серой зоне, особенно сейчас, когда коронавирус. И я тебе скажу по секрету, что если тебе еще не вменили статью 159 УК, значит, что-то с тобой не так, это уже вызывает подозрения. Или ты банкрот, который надувает щеки, или ты работаешь «под крышей» ФСБ или полиции.

— Ну давай теперь от прошлого к будущему. MIRAX, в конце концов, хороший опыт?

— Когда мы строили башню «Федерация», мы фактически создали новый рынок. В России как такового девелопмента не было. Не было долевого строительства, не было архитектуры. Она, конечно, была, но из хрущевских времен. Нам пришлось фактически полностью перекроить весь строительный комплекс, начиная от требований по безопасности и заканчивая инженерными системами. Не было даже подрядчиков, которые в состоянии были выполнять эти работы, поэтому нам пришлось открыть свои школы, где мы обучали подрядчиков, поставщиков, сотрудников.

Мало кто понимает вообще, что мы сделали. Мы создали новое пространство, мы дали энергию.

Нам фактически удалось вытащить бизнес из подвалов в пространство мирового класса.

Мы долго анализировали и поняли, что без создания пространств будущего нельзя идти в это самое будущее…

— Это началось еще с «Золотых ключей», когда ты там построил не только жилые дома, но и детский сад, и школу, и зоопарк?

— Ну, фактически да. Мы начали создавать именно пространство, в котором машины под землей, а наверху парки. Это очень важный момент. Как происходила трансформация общества? Сначала люди понакупали себе автомобилей, а офисы у них были в подвалах или в комнатах в зданиях, построенных еще при Сталине или Хрущеве. И после работы люди возвращались к себе в сталинский дом или в хрущевку. Они садились в машину — и в машине было комфортнее, чем в квартире и в офисе. Потом люди купили себе квартиры, вторым этапом. Мы дали им такую возможность — прежде ведь не было ничего. Третьим этапом люди уже сделали себе офисы. Они стали находиться в более-менее одинаковой комфортной среде. Но сейчас вновь меняются требования к среде. Москва-Сити сегодня уже не соответствует требованиям времени. Там нет парка. А это важно.

Надо понять следующее: как бы мы ни хотели, онлайн все-таки не решает многие задачи, без офлайна креатив пропадает. В скором будущем, если у тебя не будет пространства, где бизнесу комфортно, он будет деградировать и проигрывать конкурентам. Это гарантированно. Людям нужна природа, нужно место, где можно погулять. Почему исчезла энергетика из Москва-Сити? Потому что изначально на 16-м участке планировалось разбить парк. А его отдали под застройку. Вот в Нью-Йорке есть Центральный парк, где может отдохнуть офисный работник из небоскреба.

Откатывание назад. А назад оглядываться не надо, надо смотреть в будущее.

— И что там, в этом будущем?

— Вот смотри. Раньше все города были концентрические. Почему? Потому что доставка из точки в точку человека и всего, что необходимо человеку, чтобы жить и работать, была очень дорогой: на каретах, пешком надо было идти… Потом появились машины. Как только появились машины и поезда, уже можно было создавать города и пригороды. А сегодня мы говорим о том, что новые технологии позволяют создавать города не концентрические, а города-линии. Сочи с этой точки зрения — идеальное место: 136 км (а может быть, и все 400) до Крыма.

— Я правильно понял, что город-линия — это то, чем сейчас занимается Полонский?

— Да. Я этим занялся еще 12 лет назад, как раз когда мы купили острова в Камбодже. То есть мы понимали тогда, что нужно создавать уже новые пространства для креативного бизнеса. Креативному классу необходимо море, солнце, горы. В Москве восемь-девять месяцев в году нет солнца. Москва не пространство для креативных ребят.

— Поэтому основатель «Телеграма» Павел Дуров со всей своей командой перебрался в Эмираты?

— Эмираты, надо понимать, стали мировым интеллектуальным хабом. И я, собственно говоря, как раз про это и говорю: да, будущее как раз за созданием хабов. Интеллект — это самый высокоценный продукт. Объективно мы, россияне, реально неглупые ребята. Вот реально неглупые. Но то же самое «Сколково», например, если брать его как креативный кластер, уже обречено на проигрыш конкурентам. В Москве слишком холодно.

Сюда, в Сочи, огромное количество ребят-предпринимателей переехало, из тех, кто как раз занимается именно айтишным бизнесом, креативным бизнесом. Огромное количество блогеров, тиктокеров здесь в Сочи. Я вообще прогнозирую, что в ближайшие 20–25 лет 75 млн жителей России переедут с севера на юг. Им просто нечего будет делать в городах, вариантов нету. Мы должны быть готовы к фундаментальным вещам. Через 15–20 лет гарантированно половина профессий исчезнет, это 85% рабочих мест. В той же Москве уже не будет такого огромного количества жителей.

— А сколько останется?

— В этом и вопрос: а сколько нужно будет? Большие города, они живут, когда есть энергия, когда есть жизнь. В Москве есть 20% жителей, которые что-то делают, а 80%, — это те, кто обслуживает. Это водители, бухгалтеры, юристы, которые завтра не будут нужны.

И если мы не подготовим территорию опережающего развития, мы проиграем.

— Гонку за Марс?

— Ну, Маска мы уже не догоним, да и что там делать-то, на Марсе? Давайте сделаем новые вызовы, как мы сделали Сити: возведем город-линию, хаб, где по хайвэю тебя доставят в любую точку города буквально за 20 минут. Скорости сейчас уже огромные, чтобы забыть об этой проблеме. Структура пространства должна быть принципиально другой.

Самое ценное в будущем — это мозги, высокоинтеллектуальный потенциал, необходимый для упрощения жизни человека. И мы должны ухаживать за мозгами, мы должны беречь пассионариев, мы должны принципиально перестроить вообще всю инфраструктуру. И создать для мозгов комфортное пространство.