Сегодня комиссия Общественной палаты по безопасности и взаимодействию с ОНК решала, исключать ли из московской комиссии самого активного ее члена Марину Литвинович. Заседание прошло в закрытом режиме, СМИ и других правозащитников на него не пустили. Окончательное решение по Литвинович должен принять Совет Общественной палаты на основании голосования комиссии по безопасности. Дата окончательного решения пока неизвестна.
Разгром общественных наблюдательный комиссий, процесс замены правозащитников, которые действительно занимались защитой прав арестантов, на ветеранов ФСИН, МВД, армии идет уже много лет. И вот подходит к своему логическому завершению.
Напомню кратко историю общественных наблюдательный комиссий, закат которых мы сегодня наблюдаем.
Законопроект об ОНК был внесен в Госдуму еще в 2000 году, но принять его депутаты смогли лишь спустя восемь лет, 10 июня 2008 года. И это был прогрессивный закон, позволяющий раскупорить тюрьмы и колонии, запустить туда воздух и тем самым покончить с правовой вакханалией, которая там творилась.
В первые составы ОНК по всей стране вошли люди, которые всю свою жизнь занимались правозащитой, у них не было ни малейшего сомнения, что у осужденных есть право на человеческое отношение к себе. В том числе и у тех, кто находится в СИЗО и чья вина в совершении преступления еще не доказана в ходе судебного процесса.
Для примера, первый состав ОНК Москвы возглавил известный правозащитник Валерий Борщёв, советский диссидент, депутат Госдумы первого и второго созывов.
Борщёв два созыва, до 2013 года, возглавлял ОНК Москвы. Именно на эти годы пришлось расследование убийства Сергея Магнитского.
Заключение ОНК Москвы об этой трагедии правоохранители долго игнорировали, но в конце концов Генпрокуратура была вынуждена признать этот документ серьезным обвинением в адрес сотрудников ФСИН. И именно это заключение стало сигналом для власти, что такие ОНК системе не нужны.
В 2013 году правозащитника Валерия Борщёва заменили на Антона Цветкова, лидера патриотической организации «Офицеры России». Из сорока членов ОНК Москвы 23 проголосовали за то, чтобы организацию возглавил Цветков. Уже при формировании ОНК второго и последующих созывов «доброжелатели» воспользовались лазейкой, заложенной в самом законе об ОНК: он предусматривает, что кандидатов в члены ОНК могут выдвигать любые общественные организации. Не правозащитные, а любые. Вот кандидатов и начали выдвигать «Офицеры России» и организации ветеранов МВД и ФСИН.
«Офицеры России» как раз правильно зарекомендовали себя в том же «деле Магнитского», когда занимались защитой обвиняемого в смерти Магнитского заместителя начальника СИЗО «Бутырка» Дмитрия Кратова. Кратову инкриминировалась статья УК «Халатность, повлекшая по неосторожности смерть человека», но обвиняемый был оправдан.
В 2017 году из нового состава ОНК Москвы были выдавлены члены Совета по правам человека при президенте России Елена Масюк и Андрей Бабушкин. Зато членом ОНК стал экс-начальник СИЗО «Бутырка», фигурант «списка Магнитского» Дмитрий Комнов.
И такая картина была по всей России. Ветераны ФСИН заполонили региональные ОНК.
Увы, в реальности их деятельность выглядит попыткой обратно «загерметизировать» тюрьмы и колонии, чтобы общество снова перестало получать информацию о том, что на самом деле происходит внутри пенитенциарной системы.
Вот совсем свежий пример. Замглавы ОНК Владимирской области Владимир Григорян заявил, что Навальный — симулянт. При этом Григорян не посещал Алексея Навального в покровской ИК-2, не изучал его документов, потому что сам находится в госпитале, получает квалифицированную медицинскую помощь. Но зато Григорян с гордостью рассказал, что «почти 30 лет проработал в этой ФСИН».
Это заявление легко проверить: Григорян действительно тридцать лет прослужил в пенитенциарной системе, дослужился до звания подполковника. А выйдя на пенсию, подался в правозащитники.
Вот и Марину Литвинович, по всей видимости, тоже заменят пенсионером ФСИН.
