Законопроект об умерщвлении бездомных собак пролежал в Госдуме сутки — и был поспешно отозван авторами. Не поверите: из-за недовольства граждан. Поправки, внесенные в ГД 15 марта, должны были подкорректировать закон «Об ответственном обращении с животными», который действует с января 2020-го. Он, в частности, запрещает убивать бездомных животных, предписывает отлавливать их гуманными способами (шприц со снотворным), стерилизовать (это снижает агрессию), вакцинировать и выпускать на той территории, где поймали. Вокруг этой аббревиатуры — ОСВВ — и развернулись бои.

Здоровый оскал

В Петербурге программа ОСВВ появилась задолго до федерального закона, она действует больше 15 лет, в Ленобласти — восемь. И мы в Питере забыли о новостях про нападения бездомных собак на людей. Но авторы поправок считают метод неэффективным: в стране, объясняют, такого эффекта нет. Закон, повторим, действует всего год.

«ОСВВ легализует явление бездомности и с ним уже не получится никогда справиться, — сказано в пояснительной записке к законопроекту (орфография и пунктуация оригинала сохранены). — Данная процедура удаляет у животных репродуктивную функцию, но не здоровый оскал». В качестве решения проблемы авторы поправок предлагали эвтаназию — «безвозвратный отлов».

На их языке — регулировать «численность животных без владельцев, находящихся в приютах». Критерий для «регулировки» — уровень «минимальной бюджетной обеспеченности».

Зоозащитники сразу назвали документ «живодерским законом». И присвоили ему имя Николая Валуева — бывшего боксера, а теперь депутата. В Думе Валуев занимает пост первого зампредседателя Комитета по экологии и охране окружающей среды. Зоозащитники подняли шум. Почему-то их не начали блокировать в соцсетях и арестовывать в пикетах. Наоборот, слово «живодерский» поспешил повторить секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак. Словно только-только узнал об инициативе коллег. И уже через сутки, 16 марта, законопроект из Думы был отозван.

Николай Валуев, названный в Сети живодером бесчисленное множество раз, не был автором злополучных поправок. Убивать животных предложили три женщины, ни по депутатским обязанностям, ни по прежней профессии никак не связанные с фауной: Галина Данчикова, Марина Беспалова и Надежда Максимова.

Данчикова — член Комитета по бюджету и налогам, Максимова — первый зампред этого же комитета, Беспалова заседает в Комитете по законодательству. Объединяет их только партийная принадлежность — угадайте, какая.

Зато для их товарища по партии Валуева закон профильный, он, повторим, второе лицо в Комитете по охране окружающей среды. Бывший боксер давно и настойчиво продвигает идею, что надо бы всех бездомных собак поубивать. В разном контексте в его выступлениях постоянно всплывает эта тема. С него, собственно, последняя затея с поправками и началась.

«Значительно участились случаи»

Николай Валуев заседает в нижней палате парламента десятый год. В 2011-м он прошел туда по списку «Единой России» от Кемеровской области, теперь представляет Брянщину, хотя родился и всегда жил с семьей в Ленинграде/Петербурге. В первую пятилетку в Думе Валуев был рядовым членом Комитета по физкультуре, спорту и делам молодежи. На втором сроке от спорта отошел, ему ближе стала природа.

В феврале, за месяц до появления в Думе упомянутых поправок, Валуев отправил письмо в Общественную палату РФ, председателю комиссии по экологии Елене Шаройкиной. Он просил провести общественные слушания по поводу приостановки действия закона «Об ответственном обращении…». Сообщал, что получает «огромное количество писем от граждан». После принятия закона в стране «значительно участились случаи нападения бездомных собак на людей». Подтвердить это цифрами Валуев не мог, потому что «данная статистика не ведется», но ссылался на «получаемую информацию от СМИ». Общественные слушания, о которых он просил, назначили на 17 марта.

Тем временем на сайте Российской общественной инициативы открылся сбор подписей за усыпление бездомных собак. В петиции так и было сказано: усыпление. «После стерилизации собаки ничуть не теряют агрессии к людям и другим животным: они точно так же кидаются на прохожих, шумят по ночам», — писал автор (аноним). Собаки «каждый день гоняют и рвут кошек — ничейных и хозяйских», от этого в городах «в жутких количествах, никого не боясь, плодятся крысы и мыши». К 13 марта инициатива собрала 3472 голоса (против — 6804 голоса) и была закрыта.

А дата слушаний в Общественной палате приближалась. Как-то так совпало, что аккурат к ней коллеги Валуева внесли свой законопроект «об эвтаназии». Документ пришлось отозвать, но народ на слушания уже был зван. Они и состоялись. Но теперь, благодаря скандалу, пришли не только те, кого хотели бы видеть единомышленники Валуева. Организатором и модератором выступала Елена Шаройкина. Пришлось, как она сказала в приветственном слове, найти самый большой зал в ОП.

Полтонны корма

— В средствах массовой информации появилось негодное с точки зрения своей юридической подоплеки утверждение, что 498-й закон может быть приостановлен. Это вообще с какого потолка? — искренне удивился Валуев, выступая первым и от волнения, видимо, забыв, для чего просил созвать слушания. — Ну это как минимум странно и очень спорно.

Убивать собак, как выяснилось, он никогда и не предлагал. У него самого, поделился Валуев, три собаки и три кошки, к тому же он помогает собачьему приюту в Брянской области. В прессе действительно были новости, как депутат Госдумы «порадовал волонтеров и обитателей приюта под названием «Муха», привезя туда полтонны собачьего корма. — Слово «отстрелы» отсутствовало даже во времена самого махрового Советского Союза, когда в принципе никто особо с бродячими животными не якшался, — заявил Валуев.

Но депутата сильно подвел его собственный помощник, охотовед и охотник Валерий Кузенков. Выступая после Валуева, он выразил недовольство: зачем бродячие собаки не только в городах бегают, но еще и в лес заходят. Дичь распугивают, едят.

— Охотники будут их добывать абсолютно так, как мы добываем диких животных. Собак, которые чипированы, которые с ошейником, я не буду стрелять.

— А как вы это увидите? — удивилась Елена Шаройкина. — Так это видно! — успокоил ее Кузенков.

Вторя Валуеву, он тоже говорил про участившиеся случаи нападений и о «покусах». Позже выступал еще один охотник, охотник-общественник, как он сам себя назвал, Максим Парфирьев. Он тоже очень хочет отстреливать собак своими руками.

— Я против применения слова «убийство» к животному, — объявил он. — Потому что убийство — это тяжкий грех. А бродячие собаки подлежат уничтожению.

Парфирьев объяснил, как вредны собаки: из-за них, добавил он аргумент, у нас и случаются ДТП. Цифр «охотник-общественник» не знает. Пытался выяснить в МВД, как собаки устраивают ДТП, но ему ответили, что такой статистики нет.

Однако на слушания пришли и другие люди, знакомые не только с практикой «отстрела». У них оказались наготове и статистика, и графики. По их данным, в регионах, где программа ОСВВ работает давно, количество бездомных животных уменьшалось, а число нападений на людей и вовсе стремилось к нулю. Предприниматель Теймураз Миралиев рассказал, что в Нижнем Новгороде за три года, с тех пор как начали стерилизовать бездомных собак, вешать им бирки с номером и отпускать, их число на улицах сократилось с 15 тысяч до трех тысяч.

— Николай Валуев и другие говорили, что количество покусов увеличилось, — напомнил залу глава Альянса защитников животных Юрий Корецких, водя указкой по цифрам в презентации. — По стране оно уменьшилось за 2020 год на 14 процентов.

— Мы не тратим время на это, никто не против ОСВВ, — нетерпеливо перебила его Шаройкина.

— То есть мы признаем факт, что ОСВВ реально уменьшает количество покусов? — удивился Корецких.

— Конечно, мы это признаем! — кивнула Шаройкина. — А что, есть люди, которые не признают? Кто не признает, кто?

Валуев скромно молчал. Шел второй час заседания. Тема дискуссии поменялась радикально.

— Вы уже поняли, что мы не обсуждаем эвтаназию? — спросила Шаройкина.

— Донесите это до инициаторов сегодняшнего мероприятия, — попросил Корецких.

Еще три с половиной часа говорили уже не об эвтаназии. Закон, о котором идет речь, нуждается в поправках, но, как считают специалисты, не в «убийственных».

«Меня спрашивали, какой будет откат»

На практике ситуация с бездомными собаками и «покусами» все-таки печальная. Закон работает худо-бедно, хотя бы в части ОСВВ, только там, где за эту программу взялись профессионалы — кинологи, биологи, ветеринары, владельцы приютов, а не местные чиновники.

Согласно закону, программу ОСВВ оплачивает бюджет региона. Местные власти на тендерах отбирают подрядчиков для отлова, стерилизации и вакцинации. О том, как это происходит на практике, рассказала юрист Екатерина Кузьменко. Она проанализировала три с лишним тысячи закупок. В тех регионах, где программа появилась только в 2020 году, госконтракты, по ее словам, «поражают феноменально». Вопреки закону местные власти открытым текстом, прямо в конкурсной документации по-прежнему поручают подрядчикам истреблять животных.

— В половине случаев заказчики не могут даже корректно поставить задачу, они не знают федеральный закон, — рассказала Кузьменко. — Иногда в технических заданиях мы видим задачу умерщвлять животных при отлове, отстреливать собак на улицах, избивать собак ногами. Умерщвлять собак по причине неудобства кормления, невостребованности, старого возраста, молодого возраста… Ну и так далее. Это реальные примеры, это пишут в технических заданиях, на это нанимают подрядчиков. Результат неэффективного, непрозрачного регулирования — завышение объема оказанных услуг. После этого нам говорят, что неправильный закон, он не работает.

Евгения Степина занимается ОСВВ как подрядчик, работает в Московской области с 2016 года. Во многих районах, куда она пришла, раньше собак убивали.

— Я проводила программу ОСВВ в большом количестве районов, — рассказала Степина. — Там, где мы работали, резко снизилась численность бездомных животных, это признают и зоозащитники, и администрация. До нас там животных уничтожали, и я могу сравнить оба подхода — гуманный и негуманный. Получилась невероятная, казалось бы, вещь: собак убивают, а их на улице становится больше. Мы их стерилизуем и выпускаем, а их становится меньше. Через два года я поняла, почему так происходит.

На тендеры по ОСВВ идут волонтеры, приюты, благотворительные фонды, то есть люди, заточенные убрать животных с улицы, а не заработать денег. А когда я начинала, больше чем в половине администраций ко мне подходили с вопросом, какой будет откат? Потому что раньше у них в контрактах писалось: «эвтаназия».

Люди, исполняющие контракт на эвтаназию, не будут заниматься ею реально. Потому что наркоз — это дорого, — подытожила Евгения Степина.

К концу четвертого часа выступлений появился список проблем с законом «Об ответственном обращении…». Принять-то его приняли, но не учли почему-то, что исполнение требует денег. В законе описана масса чьих-то обязанностей, но нигде нет санкций за невыполнение. Большая часть норм осталась декларацией. Нет регистрации и единой базы животных, которые уже прошли через ОСВВ. Нет наказаний для людей, выкинувших животное на улицу или «забывших» на даче. Это главный источник появления бездомных. Нет сертификации заводчиков. Нет, наконец, внятных санитарных требований к приютам и четко описанных обязанностей их владельцев. Почему-то такие поправки не пришли в голову трем женщинам, решившим, что самое «ответственное обращение» с животными — это их убивать.

Предполагалось, что после слушаний в Общественной палате появится какой-то итоговый документ. Как сказано на сайте ОП, резолюция «ляжет в основу рекомендаций… профильной рабочей группе при Комитете Госдумы по экологии и охране окружающей среды», чтобы та учла их в новых поправках. То есть, надо так понимать, на стол депутату Валуеву ляжет.

Лежит ли она там неделю спустя или только готовится лечь, неизвестно. Пока в пабликах зоозащитников откуда ни возьмись появилась новость, будто недели не прошло, а в отношении 23 нерадивых чиновников за саботаж 498-го закона возбуждены уголовные дела. И благодарить за это надо непосредственного начальника Валуева — председателя комитета Бурматова. Правда, поиск текста «новости» в Гугле выдает ссылки совсем на другие дела, датированные февралем. Но кто ж это будет проверять.

«Дата события не определена»

Закон «Об ответственном обращении с животными» не могли принять восемь лет. Впервые проект появился в Думе в 2010 году. Среди инициаторов был Владимир Мединский. До марта 2011-го разные депутаты добавляли себя в список соавторов, больше ничего с законопроектом не происходило. Дважды, в 2013 и 2017 годах, заключения по нему давала та самая Общественная палата, где теперь так хорошо рассуждали о его несовершенстве. Во втором чтении несчастный закон пытались принять в 2012 и 2017 годах, но не случилось.

Резво взялись за закон депутаты только в декабре 2018-го. Зато приняли сразу во втором и третьем чтениях за два дня — 18–19 декабря. Интересно, успели будущие авторы поправок «об эвтаназии» хотя бы прочесть его перед голосованием или только теперь случайно озадачились? Еще через два дня закон ударно одобрила верхняя палата, а через неделю подписал президент.

В силу закон вступал сразу, но основные положения — с января 2020-го. За полгода до этого в него попытались внести первые поправки: в Ленобласти депутаты хотели подкорректировать сроки. Их предложение было отклонено.

В феврале 2020-го свои поправки внес депутат Олег Шеин. Он предлагал добавить нормы о регистрации животных, о контроле их численности, об обязанностях владельцев приютов. Хотел ввести обязательную видеофиксацию процедур, связанных с ОСВВ. Депутат Валуев не мог не знать о поправках, потому что заключение давал его комитет. И даже в думский календарь включал — на ноябрь 2020-го. С тех пор по поводу первого чтения в думской базе значится: «дата события не определена». В ноябре появился еще один проект поправок — от депутатов Пермского края. Они просили внести пункт о собаках-поводырях, на которых не распространяются некоторые запреты, действующие для домашних животных. Комитет Валуева постановил рассмотреть документ в первом чтении в январе 2021-го. Сейчас «дата события не определена».