портрет явленияОбщество

Лечить их надо

Что придумал Минпрос для борьбы с политической активностью школьников: от конкурсов до лечения и обучения в «учреждениях закрытого типа»

Этот материал вышел в номере № 31 от 24 марта 2021
Читать
Лечить их надо
Участники несанкционированной акции в поддержку Навального в центре Москвы. Фото: Виктория Одиссонова / «Новая газета»
С тех пор, как школьники начали выходить на несанкционированные митинги, а полиция стала их задерживать, политические взгляды несовершеннолетних перестали быть предметом семейных распрей и явились поводом для беспокойства на уровне Министерства просвещения.

«Я тебе табличку на лоб приклею»

Участие несовершеннолетних в уличных протестах — головная боль для учителей. Как реагировать на нее — учителя не знают. Соцсети, а за ними и СМИ публикуют воспитательные монологи, адресованные ученикам. Вот, например, отрывок из такого спича в исполнении костромской учительницы:

Учительница — ученику
«Ты — паяц! Паяц — это клоун. Если у тебя хватает ума только на это, мне тебя жаль. Понимаешь, над клоунами смеются. Тебя всерьез не будет никто воспринимать никогда в жизни, если ты не переменишься. Неразумный, своей головы нет. А этот у нас главный оппозиционер — я тебе табличку на лоб приклею. У тебя что, с мозгами проблемы? Да или нет? Чего ты глазами-то хлопаешь? Ты давай, как ты всегда».

Подобных записей опубликовано десятки:

учителя и вузовские преподаватели объясняют ученикам и студентам, что те — глупые пешки в руках нечистоплотных политических сил, что они вредят Отечеству и своему будущему.

Школьные учителя обычно делают эти внушения не по инструкции, а, так сказать, по зову сердца и вкладывают в них всю силу личного убеждения. Но выходит и неубедительно, и оскорбительно, и, самое печальное, неконституционно (на всякий случай напомню: в Конституции еще не отменена 29-я статья, которая гарантирует каждому гражданину «свободу мысли и слова» и предостерегает: «Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них»).

Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Без давления

Министерство просвещения всякий раз, как такой монолог публикуется, испытывает испанский стыд (нынешние дети говорят — кринж), но деваться ему некуда: это его работники. Поэтому оно недавно выпустило руководство для школ, которое требует обходиться без «негативного эмоционального и административного давления на несовершеннолетних и их родителей», когда школа воздействует на детей, участвующих в несанкционированных акциях. Это указано в письме № 07-408 от 28 января 2021 года, подписанном ответственным секретарем Правительственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, директором Департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Минпросвещения России Л.П. Фальковской.

К письму приложены рекомендации для комиссий по делам несовершеннолетних: что делать с детьми, задержанными на акциях протеста. Это приложение писали какие-то очень добрые люди. Из него следует, что школьники не виноваты:

  • ведь в регионах просто не провели «системную разъяснительную работу», в них не было «конструктивной дискуссии как способа разрешения противоречий»;
  • никому не объяснили «наличия видов уголовной и административной ответственности за вовлечение несовершеннолетних в участие в протестных акциях, реальной угрозы жизни и здоровью несовершеннолетних, высокого риска травматизма различной степени тяжести при их участии в протестных акциях».

А объяснить это все населению должны региональные СМИ. И не только объяснить, но и распространить «альтернативный позитивный контент для несовершеннолетних и их родителей».

Региональные власти тоже не должны сидеть без дела: в сфере их ответственности — патриотическое воспитание и «формирование законопослушного поведения несовершеннолетних».

Если кто не знает, как формировать законопослушное поведение, то можно почитать послание Минпроса. Во-первых, объяснить детям, что ими кто-то управляет извне и манипулирует, а во-вторых, что в ходе протестных акций они могут получить травмы или повестись на «провокации на совершение противоправных деяний, влекущих административную или уголовную ответственность». Все, тут они должны проникнуться и сказать: «Ладно, я остаюсь дома».

Нет, будь я матерью оппозиционно настроенного подростка, я бы тоже внушала ему: «думай головой» и «не лезь на фонарь». Но Минпрос в своих рекомендациях на этом не останавливается: в приложении к цитированному письму он предлагает

занять проблемных подростков альтернативной созидательной деятельностью.

Документ
Листайте [Рекомендации по организации рассмотрения на заседаниях комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав субъектов Российской Федерации вопросов предупреждения вовлечения несовершеннолетних в участие в несанкционированных массовых протестах (акциях)](https://yadi.sk/i/RgCrU4HztI0Egg)

Приготовь маме завтрак

Во-первых, Минпрос предлагает опросить несовершеннолетних на предмет их участия в протестных акциях. Если они состоят на учете в ИДН — пусть инспекция следит, чтобы они сидели дома в дни протестных акций. А вот если они дома не сидят и на учете не состоят, то надо пускать в действие «психолого-педагогические ресурсы»: объяснить, что за участие в акциях оппозиции будут «правовые последствия» — «с апеллированием к жизненной стратегической мотивации несовершеннолетнего (дальним перспективам)».

Еще предлагается поискать причины противоправного поведения ребенка в семье: вдруг его дома не любят?

Ну и, наконец, вовлечь заблудшего в какую-то позитивную деятельность «с использованием воспитательного ресурса волонтерского движения, детских и молодежных общественных организаций».

Какие это организации — Минпрос поясняет в письме № 07-480 от 2 февраля 2021 года: при работе с юными оппозиционерами рекомендуется «использовать ресурсы общественно-государственной детско-юношеской организации «Российское движение школьников». Любой желающий может заглянуть на сайт Российского движения школьников рдш.рф. Чем же будут занимать оппозиционеров, чтобы они не увлекались «противоправной» деятельностью?

У РДШ четыре направления:

  • военно-патриотическое,
  • медийное,
  • гражданская активность,
  • личностное развитие.

С военно-патриотическим примерно понятно; медийное направление означает школьные СМИ; личностное развитие предусматривает популяризацию здорового образа жизни, выполнение комплекса ГТО, туристические походы и слеты, посещение театров и музеев. Гражданская активность предполагает краеведение и поисковую деятельность, развитие школьных музеев.

Пример одного из множества постов акции РДШ
Пример одного из множества постов акции РДШ

Среди проектов, которые реализуются прямо сейчас, на сайте РДШ много предложений снять ролик на определенную тему и выложить его в Тик-Токе с хэштегом, упоминающим РДШ. Например, приготовить маме завтрак или сделать доброе дело, или снять стендап-выступление, или к первому апреля снять на видео розыгрыш и выложить его с хэштегами#РДШ#1апреля#РазыграйсРДШ#МедиашколаРДШ. В «ВКонтакте» посты с хэштегом#РДШ набирают три-четыре лайка, в Инстаграме — обычно в пределах десяти, в ТикТоке — даже несколько сотен.

А уж если юный оппозиционер не поддается увещеваниям и перевоспитанию, то «территориальные (муниципальные) комиссии наделены полномочиями по принятию решения о возможности применения к указанным несовершеннолетним мер воздействия либо о возбуждении перед судом ходатайства о помещении несовершеннолетних в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа».

Сумасшедший или преступник

Тем, кто ходит на митинги, вполне ясно, что 31-я статья Конституции гарантирует свободу собраний. Но Минпрос не может не принимать во внимание неконституционный, безумный закон о митингах — и поэтому участие школьников в массовых несанкционированных мероприятиях однозначно рассматривает как «нарушение законодательства при проведении публичных и массовых мероприятий» и «антиобщественные действия».

А значит, оппозиционные убеждения несовершеннолетних — это или психологическая проблема, или психическое отклонение, или девиантное поведение.

Ну, как в СССР: не любишь партию и комсомол — значит, вялотекущая шизофрения или издержки жизни тунеядца.

Со взрослыми оппозиционерами уже сделать ничего нельзя — только объявить их преступниками, предателями, пятой колонной, по возможности паковать в автозаки и шить «санитарные» и «транспортные» дела. А вот несовершеннолетних, пока они не вышли из-под опеки государства, еще можно попробовать обратить на путь истинный. Для этого нужна реализация «комплекса мер, направленных на обеспечение занятости подростков социально-полезными видами деятельности, организованного досуга, социальной адаптации, психолого-педагогической коррекции поведения для недопущения совершения противоправных деяний».

Если подростку нехорошо дома — пусть идет к психологу корректировать поведение. Если ему нечем заняться — пусть вступает в Российское движение школьников, готовит маме завтрак и постит его в инстаграме — или, на худой конец, пусть займется краеведением. А если не вылечится и не займется добрыми делами — то добро пожаловать в «учебно-воспитательное учреждение закрытого типа».

Минпрос может предупреждать сколько угодно, но если школьник или студент все же попал в поле зрения правоохранителей — здесь уже никто не заботится о том, чтобы на него не давить, исключить «негативное эмоциональное и административное воздействие». Здесь уже объяснят, что они собственными руками губят свое будущее: никто их не возьмет на работу.

Полиграф. Фото: Екатерина Сычкова / URA.RU / TASS
Полиграф. Фото: Екатерина Сычкова / URA.RU / TASS

Мы, сегодняшние взрослые, привыкли ухмыляться, слушая такие угрозы. Особенно мое поколение — те, кто успел глотнуть свободы в конце 80-х, кто еще застал «первые отделы» в вузах, но никогда ни на одной работе не имел собеседования на полиграфе, — не то что бесед по душам со службой безопасности. Тем большим откровением — или отрезвлением — становятся беседы с собственными детьми и их гостями.

говорят Школьники
— Я повесил резюме на HH.ru, единственный отклик был — с «Раша тудей». Что-то я не хочу туда, — говорит молодой человек, весьма политически активный в социальных сетях. — А меня на полиграфе опрашивали. На секретарскую должность, ага. Пыталась ли я что-то себе присвоить на бывшем месте работы, пытаюсь ли я попасть в штат, чтобы присвоить и увести базу данных, пробовала ли я наркотики… — А я тут на культурный проект устраивалась. Сейчас же как: если хочешь получать нормальную зарплату, то это только на проектах, которые поддерживают государственные корпорации — Сбербанк, «Норникель», кто там еще. Ну вот, я на один такой проект пришла. Чисто культурный, никакой политики. Мне говорят: нужно пройти собеседование со службой безопасности. Я подумала, что будут спрашивать, пыталась ли я украсть базы данных. Ничего подобного! Они первым делом спросили, как я отношусь к Путину и Навальному. Хожу ли на оппозиционные митинги. Есть ли у меня друзья с оппозиционными взглядами. Читаю ли я «ОВД-Инфо»! В общем, не прошла я собеседование.

Это уже не страшилки детской комнаты полиции или ректората — а реальность, данная в ощущении нашим детям. Кто придерживается оппозиционных взглядов — тот или душевнобольной, или преступник. Душевнобольного надо лечить, преступника — перевоспитывать. Детей, сбившихся с пути, занимать военно-патриотическими мероприятиями. Тех, кто не вылечился и поддается вражеской пропаганде, на работу брать нельзя — за этим следит служба безопасности.

От редакции
Просим вас рассказать о вашем личном опыте, если вы или ваши дети сталкивались с «воспитательными мерами» школ и ректоратов по искоренению политической активности среди студентов и школьников. А так же — о том, как проходят современные собеседования при устройстве на работу или на практику. [email protected]_
shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow