Предисловие

Зимой этого года трое сотрудников полиции поселка Малышева в Свердловской области стали знамениты тем, что несколько километров по лесу и сугробам несли на руках уставшего и замерзшего 73-летнего мужчину.

Пожилой человек в прошлом был охотником. В тот январский день был мороз –25 °C. Он решил прогуляться по тропам былой охотничьей славы, но потерялся. Ушел из дома в обед. Полиция получила вызов около 21:00.

Наряд ППС вел поиск несколько часов с фонариками — потерявшийся был обнаружен. Но идти он не мог — обессилел. Вот и взвалили его на себя.

Мужчину передали работникам скорой помощи, он остался жив. Отличившиеся — полицейские отдельной роты ППС: инспектор Анатолий Неприн, сержант Денис Голиков и сержант Максим Бакшаев.

Спасение

Анатолий Неприн — самый старший в наряде. Он служит в полиции уже 13 лет. Денис Голиков и Максим Бакшаев — по четыре года. Один из мотивов службы — стабильная зарплата. В среднем в поселке люди зарабатывают 25–30 тысяч рублей в месяц. А в полиции, уже у сержантского состава — 23–27 тысяч рублей. «При этом можно выйти на пенсию раньше по выслуге лет», — добавляет Голиков.

Служба начинается в восемь утра и длится сутки. «Бобик» на скорости 20 км/ч «нарезает» круги по поселку, заезжая во дворы и закоулки на окраинах. Поселок Малышева находится почти в 100 километрах от Екатеринбурга. Здесь проживает около девяти тысяч человек. К поселку прилегают другие, застроенные частными домами: Изумруд, Чапаева, Шамейский — все это тоже зона ответственности малышевских полицейских.

Спрашиваю, как в этих краях криминогенная обстановка? Анатолий Неприн отвечает:

Убийства здесь случаются редко. Последние два произошли прошлым летом — одно из них совершил психически нездоровый человек. Крупных краж тоже не бывает. Основных бед две: пьянство и молодежная наркомания со всеми вытекающими — хулиганством и драками. Закладок в поселке не делают, наркотики привозят из Асбеста и Екатеринбурга. В основном спайс, соли и другую «синтетику».

Но работа полицейских не только ловить преступников. Неприн, Голиков и Бакшаев стали известны благодаря спасению человека.

— Это не первый случай, когда у нас в лесу теряются люди, — говорит Денис Голиков. — Прошедшим летом, например, потерялся парень, пошел выгуливать собаку. В другой раз заблудился дачник, отправился по грибы. Мы искали их при помощи машины с включенной сиреной — они вышли на ее звук.

Вспоминая тот январский день, когда в поисках пожилого мужчины они прошли шесть километров по лесу, полицейские рассказывают, что операция осложнялась не столько непроглядной теменью, сколько сугробами по колено. Даже идти было трудно.

— В некоторых местах приходилось пролезать под буреломом. Мы шли и звали его. Наконец где-то в темноте послышался слабый голос.

— Мы подняли его, и он стал ковылять. Прошел метров пять и повалился. Потом еще несколько раз пытался встать и пойти. Но было видно, что он обессилел.

Полицейские решили нести мужчину на себе: взваливали на плечи по очереди.

— Пока шли, особо ни о чем не говорили — все устали, замерзли и хотели только одного: добраться до теплой машины и отдохнуть. Да и дедушка оказался неразговорчив. Ему повезло, что он оказался в районе старой лесопилки. Она послужила ориентиром. Если б рядом с ним не было совсем ничего, поиски могли бы затянуться до утра. И кто знает, выжил бы он?

Из леса вышли только около двух ночи. Заблудившегося тут же подхватили сотрудники скорой помощи. У мужчины не обнаружили обморожений, но еще несколько часов он не мог самостоятельно ходить.

«Звонок зарегистрирован — необходимо ехать»

— Бывают анекдотические случаи вызовов, — вспоминает Анатолий Неприн, пока мы курсируем по поселку. — Недавно, например, кот залез на дерево. Хозяйка решила, что нужно звонить в полицию. Нам пришлось приехать, хотя это компетенция МЧС. Был случай, когда бабушка вызвала нас, чтобы мы заставили ее внука делать уроки. Полиция не может отказаться от выезда на место. Звонок зарегистрирован — необходимо ехать. Любой выезд нужно оформлять — даже самый нелепый. Это минимум 20 минут. А в это время где-то действительно может происходить преступление.

По дороге идет человек. Наш патрульный автомобиль тормозит, инспектор Неприн открывает дверь.

— Здравствуйте, уважаемый, вы идете по проезжей части, создаете аварийную ситуацию. Прошу перейти на пешеходную дорогу, — предельно вежливо.

Видно, что человек провел веселую ночь, выглядит помято. Сначала он пытается что-то возразить, но затем все же ретируется на тротуар.

— Можно было бы, конечно, оформить это как правонарушение, — поясняет Денис Голиков. — Но зачем? Человеку сделали предупреждение, он понял, что поступает неправильно, и тут же исправился.

Одна из ежедневных функций наряда ППС — выборочный контроль масочного режима в магазинах. Заходим в торговую точку. Пожилая женщина без маски. Анатолий Неприн, представившись, просит ее надеть, напоминает про пандемию. Женщина прислушивается.

Протоколов не оформляют.

Еще один объект внимания — подростки. Нередки случаи мелких магазинных краж или уходов из дома. Случаются драки. Некоторых школьников полицейские уже знают в лицо.

Патруль замечает троих ребят, состоящих на учете. Джип тормозит, Анатолий Неприн выходит пообщаться. Подростки реагируют по-свойски, тянут руку поздороваться, инспектор не отказывает, задает формальные вопросы: как дела, ничего не случилось, что делаете? Пообщавшись, напутствует: только не хулиганьте. Они, улыбаясь, отдают честь и идут дальше. Основные ЧП, как правило, случаются вечером.

Подъезжаем. На стук в дверь никто не отвечает. Патрульные уже вызывают на помощь МЧС, когда «домашний тиран» все же открывает квартиру. Сразу видно: он под наркотиками, ведет себя неадекватно.

«Что вам надо, я вас не звал, что вы мне мешаете отдыхать, уйдите», — отвечает он на предложения полицейских одеться и проследовать с ними. Приходится его задержать. Женщина написала на него заявление — дальнейшую его судьбу решит следствие и суд.

Стемнело, но служба продолжается до утра. В конце нашей встречи спрашиваю: «Если в поселке все относительно спокойно, то как же планы по выполнению показателей?»

— Если систематически не будет никаких результатов, значит сотрудник полиции не работает, — поясняет Денис Голиков. — Но это не значит, что нам на каждый день ставится задача сделать определенное количество протоколов, начальники наши тоже понимают ситуацию, они сами начинали работать «на земле». Не всегда есть возможность раскрыть преступление по горячим следам, и административное правонарушение нельзя придумать из ничего.

Они едут работать дальше. Просто охранять порядок в небольшом поселке в 100 километрах от Екатеринбурга. И, может быть, даже снова кого-то спасать.