ДОКУМЕНТ

Председателю Следственного комитета
Российской Федерации
А. И. Бастрыкину

Заявитель:
Кара-Мурза Владимир Владимирович

Заявление о преступлении

« 1.1. 26 мая 2015 года около 15.30, находясь на встрече <…> в здании РИА «Новости» <…>, я неожиданно почувствовал себя плохо (учащенное сердцебиение, пониженное давление, обильное потовыделение, рвота). В связи с резким ухудшением моего состояния мои коллеги вызвали скорую помощь, которая госпитализировала меня в Городскую клиническую больницу им. И. В. Давыдовского <…>.

В связи с продолжающимся существенным ухудшением моего состояния я был перевезен в Научный центр сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева <…>.

В связи с продолжающимся обострением моего состояния я был переведен в отделение реанимации Городской клинической больницы № 1 им. Н. И. Пирогова <…>.

Несмотря на проводимые реанимационные мероприятия, мое состояние стало критическим, и я впал в кому. У меня последовательно отказали почки, легкие, сердце и другие жизненно важные органы. Я был полностью переведен на систему искусственного жизнеобеспечения и находился в таком состоянии в течение нескольких недель.

<…> по требованию моей супруги Кара-Мурза Евгении Олеговны и моего адвоката Прохорова Вадима Юрьевича были взяты образцы моих биоматериалов (кровь, моча, волосы, ногти), которые были направлены моей супругой для анализа в зарубежные клинические центры <…>.

<…> результаты анализа <…> показали аномальное превышение в организме по крайней мере 3 элементов — марганца, меди и цинка, — а также иные нарушения в работе организма.

К счастью, благодаря усилиям медиков Городской клинической больницы № 1 им. Н. И. Пирогова мне удалось выжить.

Я являюсь общественным и политическим деятелем, на момент покушения на мою жизнь и госпитализации являлся федеральным координатором движения «Открытая Россия»* и членом Федерального политического совета оппозиционной по отношению к нынешним властям Российской Федерации Политической партии «Республиканская партия России — Партия народной свободы». Общеизвестно, что я активно содействовал принятию «Акта Сергея Магнитского», направленного против коррупционеров и нарушителей прав граждан Российской Федерации, негативно воспринятого нынешними властями Российской Федерации.

Очевидно, что критическое состояние моего здоровья на грани летального исхода, отсутствие возможности постановки внятного диагноза и серьезность последствий отравления свидетельствуют о том, что с большой долей вероятности можно предполагать предумышленное отравление неким ядом либо боевым отравляющим веществом, идентификация которых затруднена.

Полагаю, что попытка моего убийства путем отравления была вызвана моей политической, идеологической и общественной деятельностью и направлена на ее пресечение. Данное покушение на убийство не было доведено до конца по не зависящим от его организаторов и исполнителей обстоятельствам — благодаря усилиям врачей. <…>

1.2. По вышеуказанным обстоятельствам 11 декабря 2015 года мной было подано Заявление о преступлении в Следственный комитет РФ <…>.

19 января 2016 г. в рамках доследственной проверки я дал соответствующие объяснения по моему Заявлению о преступлении следователю следственного отдела по району Хамовники Следственного управления по Центральному административному округу Главного следственного управления Следственного комитета РФ по г. Москве М. В. Кузнецову.

Однако по сей день ни я, ни мой представитель адвокат Вадим Прохоров <…> так и не уведомлены о принятом по моему Заявлению решении и не получили копии соответствующего Постановления о возбуждении уголовного дела по моему Заявлению либо об отказе в этом.

1.3. В связи с бездействием следователя <…> 06 декабря 2016 года мной была подана соответствующая Жалоба <…> председателю Следственного комитета РФ А. И. Бастрыкину <…>.

Однако я по-прежнему, вопреки требованиям уголовно-процессуального закона, не получил ни копию постановления по своему Заявлению о преступлении <…>, ни ответ на Жалобу на бездействие следователя <…>.

2.1. Рано утром 02 февраля 2017 года я находился в квартире родителей своей жены по адресу: Москва <…>. Около 05.30 я почувствовал резкое ухудшение самочувствия (учащенное сердцебиение, низкое давление, затрудненное дыхание), родители жены вызвали мне скорую помощь, которая около 07:30 госпитализировала меня в Городскую клиническую больницу им. С. С. Юдина <…>.

Несмотря на проводимые реанимационные мероприятия, мое состояние стало критическим. У меня последовательно отказали жизненно важные органы. Я был введен в медикаментозную кому, полностью переведен на систему искусственного жизнеобеспечения и находился в таком состоянии в течение нескольких дней.

К счастью, благодаря усилиям медиков Городской клинической больницы им. С. С. Юдина мне удалось выжить.

Как при госпитализации, так и в выписном зпикризе от 19 февраля 2017 г. мне был поставлен следующий диагноз: «Токсическое действие неуточненного вещества».

<…> Очевидно, что сознательное бездействие Следственного комитета России привело к повторению данной критической ситуации.

Полагаю, что повторная за чуть более чем полтора года попытка моего убийства путем отравления была вызвана моей политической, идеологической и общественной деятельностью и направлена на ее пресечение. <…>.

2.2. Во время моего пребывания в состоянии комы в Городской клинической больнице им. С. С. Юдина по требованию моего адвоката Прохорова Вадима Юрьевича были взяты образцы моих биоматериалов <…>, которые затем были направлены для анализа в зарубежные клинические центры <…>.

Результаты анализа <…> опять показали аномальное превышение в организме ряда элементов (в частности: марганца — в 66,8 раза; кобальта — в 1,7 раза; урана — в 88,3 раза), а также иные нарушения в работе организма.

2.3. <…> 22 февраля 2017 года мной было подано Заявление о преступлении в Следственный комитет РФ <…>.

13 апреля 2018 г. в рамках доследственной проверки я дал соответствующие объяснения по скайпу по моим вышеуказанным Заявлениям о преступлении <…> следователю следственного отдела по району Хамовники Следственного управления по Центральному административному округу Главного следственного управления Следственного комитета РФ по г. Москве Д. Г. Полещуку.

Однако по сей день ни я, ни мой представитель адвокат Вадим Прохоров <…> так и не уведомлены о принятых по моим Заявлениям о преступлении <…> постановлений о возбуждении уголовного дела по моему Заявлению либо об отказе в этом.

3.1. 11 февраля 2021 года <…> было опубликовано совместное журналистское расследование «Контрсанкции. Как сотрудники ФСБ пытались отравить Владимира Кара-Мурзу» <…>.

Из результатов данного журналистского расследования и содержащихся в указанной публикации сведений следует, что с высокой вероятностью к попыткам моего убийства путем отравления в мае 2015 года и в феврале 2017 года в качестве исполнителей причастны следующие действующие сотрудники Федеральной службы безопасности РФ:

1. Мезенцев Роман Михайлович. Дата рождения: 17.11.1973
2. Самофал Александр Александрович. Дата рождения: 23.08.1981
3. Кудрявцев Константин Борисович. Дата рождения: 28.04.1980
4. Сухарев Валерий Николаевич. Дата рождения: 02.04.1956

3.2. Самофал Александр Александрович — сотрудник Второй службы ФСБ России (Управление по защите конституционного строя). Координирует свои действия с сотрудниками Института криминалистики ФСБ (НИИ-2 ФСБ России, или в/ч 34435), в состав которого предположительно входит лаборатория по производству ядов и боевых отравляющих веществ.

24–27 февраля 2015 года А. А. Самофал находился в Томске в тот же период, что и я (25–27 февраля 2015 года).

22 марта 2015 года А. А. Самофал находился в Санкт-Петербурге одновременно со мной.

25–27 марта 2015 года совместно с Р. М. Мезенцевым и К. Б. Кудрявцевым находился в Калининградской области — одновременно со мной.

22–24 мая 2015 года, непосредственно накануне первой попытки моего убийства путем отравления, А. А. Самофал совместно с В. Н. Сухаревым совершил поездку в Казань — одновременно со мной. Следует полагать, что в этот период и было совершено нанесение яда (либо боевого отравляющего вещества) на мою одежду — что и привело к моему сильнейшему отравлению и последующей госпитализации с введением в многодневную кому.

В 2016 году (в преддверии второго отравления) офицер ФСБ России А. А. Самофал одновременно со мной посетил следующие регионы: 25–26 апреля 2016 года — Татарстан, 08 сентября 2016 года — Санкт-Петербург, 21 ноября — 01 декабря 2016 года — Нижний Новгород (вторая поездка — совместно с К. Б. Кудрявцевым).

3.3. Мезенцев Роман Михайлович — старший офицер Второй службы ФСБ России, находящийся (исходя из имеющихся данных биллингов телефонов) в постоянном контакте с полковником Станиславом Макшаковым (заместителем начальника НИИ-2 и предполагаемым куратором направления ядов и боевых отравляющих веществ в системе ФСБ России).

25–27 марта 2015 года Р. М. Мезенцев совместно с А. А. Самофалом и К. Б. Кудрявцевым находился в Калининграде — одновременно со мной.

3.4. Кудрявцев Константин Борисович — сотрудник НИИ криминалистики ФСБ России, специалист по ядам и боевым отравляющим веществам. В телефонном разговоре с лидером российской оппозиции Алексеем Навальным в декабре 2020 года <…> подтвердил свою причастность и причастность других сотрудников ФСБ России к его отравлению боевым отравляющим веществом типа «Новичок».

25–27 марта 2015 года К. Б. Кудрявцев совместно с А. А. Самофалом и Р. М. Мезенцевым находился в Калининграде — одновременно со мной.

21 ноября — 01 декабря 2016 года К. Б. Кудрявцев совместно с А. А. Самофалом находился в Нижнем Новгороде (одновременно со мной).

3.5. Сухарев Валерий Николаевич — офицер ФСБ России, сотрудник НИИ криминалистики ФСБ России, специалист по ядам и боевым отравляющим веществам. В период отравления Алексея Навального в Томске, судя по данным телефонных биллингов, в августе 2020 года принимал активное участие в подготовке, проведении и попытке сокрытия следов покушения на жизнь Навального.

22–24 мая 2015 года, непосредственно накануне первой попытки моего убийства путем отравления, В. Н. Сухарев совместно с А. А. Самофалом совершил поездку в Казань — одновременно со мной. <…>.

Полагаю, что преступные действия по организации и исполнению моего убийства путем отравления в мае 2015 года и в феврале 2017 года подпадают под пункты «ж» и «л» части 2 статьи 105 Уголовного кодекса РФ «Убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, по мотивам политической или идеологической ненависти или вражды», не доведенное до конца по не зависящим от этих лиц обстоятельствам <…>.

Учитывая изложенное и на основании ст. 141, 144–146 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

Прошу:

1. Провести проверку вышеизложенных обстоятельств покушения на мое убийство <…> и возбудить уголовное дело <…>.
2. Привлечь к уголовной ответственности следующих лиц, предположительно причастных к организации и исполнению покушения на мое убийство путем отравления, являющихся сотрудниками Федеральной службы безопасности РФ <…>.

В. В. Кара-Мурза,
18 февраля 2021 года».

*Генпрокуратура признала организацию «нежелательной» на территории России