Сильнее всего сейчас ошибаются те, кто думает, будто нынешние митинги — продолжение всей старой протестной политики, когда мы гордо и весело шагали по Болотной или кричали «Мы здесь власть!» летом 2019 года, а потом все заканчивалось и продолжалась обычная жизнь.
В этот раз, несмотря на то, что события происходят на тех же улицах наших городов, ставки заметно выше. Скорее всего, конец протестов обозначит «общественный договор нового типа», который навяжет нам власть. В рамках этого договора достойная человеческая жизнь, где ты не боишься говорить, что думаешь, и не ждешь, что утром тебе выломают дверь в квартиру, будет доступна лишь родственникам высшего начальства.
Почему так получилось? Для начала нужно ответить на вопрос: почему Навального раньше никак не могли посадить, а теперь посадили?
И ответить, кажется, не сложно: просто раньше в Кремле считали, что тюрьма для Навального не поможет в борьбе за личную и вечную власть, а теперь решили, что как раз будет очень полезной. И даже попытка отравления, как ясно из событий прошлого года, считалась отменным планом.
Что поменялось за последние годы? Тоже нетрудно найти правдоподобную гипотезу: народ разлюбил российскую власть. Вся политическая система современной России была построена на специфической народной любви, и в какой-то момент в московских аэропортах было полно желающих покупать символику с портретом президента Путина. Больше не покупают, сувенирные лавки переключились на торговлю другими товарами.
Именно на возгонку народного обожания были направлены все пиар-акции Кремля от «прямой линии, на которой случаются чудеса» до многолетнего функционирования правительства непопулярного премьер-министра Медведева, на фоне которого так легко выглядеть героем. Все это осталось в прошлом.
Нормальная жизнь в России кончилась к 2014–2015 годам, когда был развязан позорный конфликт против крупнейшего славянского соседа.
Насилие неизбежно возвращается с фронтов в тыл, этот феномен хорошо описан историками. Триггером в 2015 году могло стать уже убийство Немцова, но тогда в массовом насилии не было особой нужды, ведь власть еще любили. Теперь между ней и народом остались только дубинки. В какой-то момент в ходе обвала популистской автократии случился перехват власти в стране группой силовиков.
Тут нет никаких специальных инсайдов, достаточно оглядеться вокруг. Все, от появления «политруков» в школах до парализованной судебной системы и заблокированных полицией городов, указывает на фирменный стиль управления постсоветских спецслужб. Решить политическую проблему в их представлении — значит запугать или посадить оппонента.
Идеологическое обоснование происходящего, картина мира, которой сейчас диктуется «образ будущего», связаны с тем, что «политические лидеры» блюют собственной пропагандой. Их больше не любят, обозначен «конец прекрасной эпохи» бесконечного извлечения ренты из страны и всего, что в ней еще живо. И они поверили, что так получилось из-за иностранных врагов и шпионов. Начальство всегда безупречно и вечно, просто невозможно, находясь в своем уме, не любить такое. Но есть те, кто вредит, и таких почему-то становится все больше.
Сделан решительный шаг к пиночетовской России, в которой «внутренних врагов» свозят на стадионы, потому что их больше негде держать. Пока вместо стадионов использованы рейсовые автобусы, в которых люди стоят по полсуток у ворот тюрем. И в ближайший год здесь запланировано к уничтожению все — медиа, образование, легальное участие в политике и любое достойное дело вашей жизни.
Ключевая ошибка тех, кто не увидел масштаб ставок, заключается в том, что они решили, что если не привлекать внимание и промолчать, то эти лихие времена можно пережить, как-нибудь адаптироваться. Это жалкая иллюзия, пора попрощаться с ней.
Вся правда сейчас — с горсткой студентов, выходящих на площади городов, чтобы продемонстрировать своими телами, безоружными и щуплыми, в цветных смешных пуховиках, что они не готовы принять кремлевские планы на будущее. Если вас нет рядом с ними, то постарайтесь найти в себе мужество не промолчать.
Сталкиваясь с неправосудным судом, доносом на месте работы, государственным насилием, не молчите.
Кажется, наша надежда на то, что отдельные люди и целые профессии, как это было в ходе «московского дела» в 2019-м, сейчас начнут говорить. За последние десятилетия толерантность людей к насилию резко снизилась, и уже мало кто готов спокойно смотреть на то, как полицейский пинает женщину в живот.
Идеологам, решившим конкретно и четко управлять Россией, этого не сообщили, но тихо существовать с насильниками в одном государстве в 2021 году невыносимо так же, как молча наблюдать за избиениями в собственном доме.
Журналисты не будут молчать про арест Сергея Смирнова за его работу главредом «Медиазоны». Врачи собирают волонтерские группы для помощи избитым на митингах. Студенты-юристы идут в суд защищать задержанных, потому что адвокатов не хватает.
Если мы не промолчим, у нас еще есть надежда.
