Президент России в указе «О стратегических целях на 2030 год» поставил задачу «обеспечения темпа устойчивого роста доходов населения и уровня пенсионного обеспечения не ниже инфляции». Азербайджан победил Армению в Нагорном Карабахе с помощью атакующих дронов. Что общего у этих двух внешне совершенно не связанных друг с другом событий?
Начнем с того, что «рост доходов населения и пенсий не ниже инфляции» означает, что никакого реального роста доходов не предусматривается,
потому что номинальный рост будет съеден той самой инфляцией. То есть в самом лучшем случае доходы населения — понятно, что в первую очередь речь идет о зарплатах, — через десятилетие будут на уровне мегапровального 2020 года, который был седьмым годом сокращения доходов населения, годом карантина и глубокого снижения стоимости нефти.
И это напрямую, официально записано как цель на 2030 год. А ведь цель еще надо достичь. Понятное дело, что президент ставит задачу-максимум, выполнение которой будет огромным успехом, а его вероятность изначально рассматривается как не очень большая — в противном случае в указе стояло бы требование обеспечить в 2030 году рост доходов выше уровня 2020 года, по принципу «замахивайся на большее, чтобы получить желаемое».
Но и эта скромная цель — десятилетняя стагнация зарплат и пенсий — будет рассчитана на данных Росстата об инфляции, которые, мягко говоря, отличаются от реальности, данной нам всем, посещающим магазины, в ощущениях. То есть в реальности покупательная способность зарплат и пенсий в 2030 году будет меньше, чем в провальном 2020-м, а поскольку речь о целом десятилетии, то прилично меньше.
Почему? Вновь обратимся к президенту, который на встрече в Тобольске 1 декабря прошлого года заявил, что спрос на нефть будет расти следующие 5 лет, причем всего на 1% в год, а с 2026 года и вовсе начнет падать — правда, на 0,1% в год. То есть, по сути, признал, что эра нефти подходит к концу.
Но этому формальному признанию предшествовало реальное — тот самый указ о целях на 2030 год, предусматривающий (в реальности), что реальные зарплаты и пенсии через 10 лет будут прилично меньше нынешних.
Причиной же пятилетней стагнации спроса на нефть (а рост на 1% в год после падения на 9% в 2020-м — это именно стагнация на доковидном уровне), а затем и перманентного спада спроса станет, ясное дело, переход мирового автопарка с двигателя внутреннего сгорания на электродвигатель.
Ну и чего тут общего с атакующими дронами, спросите вы? А общего очень даже немало.
Помните, когда-то нам сказали — и правильно сказали, — что «слабых бьют»? А теперь представьте Россию через десятилетие: сырьевая экономика потерпела крах, уровень жизни народа серьезно упал даже против 2020 года, наш ВПК находится под санкциями, которые не дают использовать в нашем оружии новые иностранные технологии и комплектующие.
Знаменитый «цап-царап» может украсть пару-тройку технологий, но полагаться на него в обеспечении обороноспособности страны… Зачем тогда СССР, который осуществлял «цап-царап» в гораздо большем масштабе, выстроил огромную военную науку, в рамках которой, кстати говоря, осуществлялось 70% всех НИОКР Страны Советов?
Думаете, советские вожди, когда речь шла об обороне страны, были глупее нынешних? Менее эффективными — да, были. Сжигали в топке гигантских ВПК и армии четверть ВВП страны ежегодно. Сейчас обходятся в разы меньшим расходом, а сэкономленные природные ресурсы экспортируют.
Но нищее население, за последние полтора десятка лет не видевшее ничего, кроме постоянного падения покупательной способности зарплат и пенсий, к 2030 году будет относиться к власти так, как сейчас относятся белорусы.
Итого имеем: огромное по площади государство с развалившейся экономикой, жесточайшим расколом между властью и народом (и это еще если в условиях обнищания федерального бюджета сохранится единство центра и регионов), армией, на вооружении которой стоят технологии даже не прошлого, а позапрошлого поколения.
Одна отрада: к 2014 году НАТО как военная организация, по сути, перестала существовать, да и сейчас, семь лет спустя, находится в состоянии, малоотличимом от клинической смерти:
- на то, чтобы на Варшавском саммите в июле 2016 года хоть как-то отреагировать на присоединение Крыма к России и войну в Донбассе, у НАТО ушло более 2 лет,
- на то, чтобы сформировать первый из четырех (!) подлежащих отправке в страны Восточной Европы батальонов, у НАТО ушло 9 месяцев — 9 месяцев менее чем на 1000 человек,
- США вывели из Европы 90% живой силы, сократив контингент с 213 000 до 24 000, причем преимущественно обслуживающего персонала практически законсервированных баз, 100% танков, 90% авиации, 75% флота,
- армии основных европейских держав сократились: Англии — с 159 000 до 87 000 (в 1,8 раза), Германии — с 335 000 до 59 000 (в 5,5 раза), Франции — с 311 000 до 110 000 (в 3 раза).
По сути, от НАТО в Евразии осталась одна лишь Турция. С чьей подачи Азербайджан прямо на наших глазах и разгромил отставшую в военных технологиях Армению всего за несколько дней.
Впрочем, Турция нам не противник. Анкара, возможно, спит и видит, как вернуть под свое влияние российские мусульманские республики, но на прямой военный конфликт ради этого не пойдет — силенок маловато.
Другое дело Китай, страна с самой большой в мире армией, вторыми в мире военными расходами ($266 млрд по оценке СИПРИ в 2019 году), мобилизационным ресурсом, превосходящим российский на порядок, на порядок же большей современной экономикой, огромным современным ВПК, 3000 км общей границы с Россией… и устами вице-премьера Китая Ли Юаньчао высказанной на ПМЭФ-2014 претензией на то, чтобы заселить китайцами часть малонаселенных земель российского Дальнего Востока и интегрировать их в северо-восточный экономический регион Китая.
Как показывает пример Гонконга, стоило Великобритании ослабеть, лишившись поддержки союзников по Евросоюзу, как Китай тут же перестал соблюдать договор по статусу острова и перевел его под прямое управление из Пекина. То есть все договоры о «окончательной и бесповоротной» демаркации границы с Китаем действуют лишь до того момента, пока в Пекине не придут к выводу, что Россия достаточно ослабла для того, чтобы Китай мог их нарушить.
Причем проблема в том, что два последних поколения китайцев не видели ничего, кроме роста экономики и зарплат. Остановка роста способна нанести сильнейший удар по КПК и власти Китая. А деревья, как известно, «не растут до небес». Потому впереди в любом случае остановка роста экономики Китая или в лучшем случае сокращение темпов роста до околонулевых величин.
Даст о себе знать «эффект базы» — экономика Китая стала слишком большой, чтобы и впредь расти темпами по 6–9% в год. Компартия готовится к такому варианту, усиливая контроль над бизнесом с тем, чтобы, когда придет время, в кратчайшие сроки и с минимальным сопротивлением принудить его поделиться прибылями с трудящимися: если вы хотите, чтобы собака приносила вам палку, будьте готовы потратить пару лет на то, чтобы ее к этому приучить. Но это разовый шаг.
И вот тогда у властей Китая появится серьезный соблазн «маленькой и победоносной». Маленькой — потому что Пекину нужна будет победа, а не крупные территориальные приобретения. Воевать с гигантской Индией в надежде на значимую победу бессмысленно. Тайвань находится под прикрытием США, и атака на него чревата слишком большими издержками — вплоть до прямого военного столкновения с Вашингтоном. Северная Корея — и так китайский вассал, хотя и весьма норовистый.
Остаемся мы и Вьетнам. Но за последние 50 лет о Вьетнам последовательно обломали зубы Франция, США, да и сам Китай. Открыв экономику, Вьетнам бурно развивается, переманивая производства в том числе и из Китая, где зарплаты значительно выше вьетнамских.
Методом исключения остается Россия, которая поссорилась со всем миром. Китайская агрессия против нас будет воспринята «мировым сообществом» с олимпийским спокойствием, если не со злорадством,
а где-нибудь в Вашингтоне даже с облегчением выдохнут: «Хорошо, что не Тайбэй».
Есть тут и другой нехороший момент. В Европе, которая является главным экспортным рынком для наших углеводородов, в 2020 году случилась электромобильная революция, доля электромобилей и подключаемых гибридов в общих автопродажах на 4 крупнейших авторынках Европы выросла за год: в Германии — с 4 до 26,7%, во Франции — с 3,1 до 19,1%, в Великобритании — с 7 до 23%, в Италии — с 1,1 до 11%.
И выталкиваемые энергопереходом с европейского рынка российские углеводороды будут находить спрос на рынке китайском, с ростом объемов экспорта все больше привязывая Россию к Китаю. Китай при необходимости, в условиях жесточайшей конкуренции на рынке нефти и газа, сможет заменить поставки из России на импорт из стран ОПЕК, а если чуть-чуть «поступиться принципами» — то и США.
Стать союзником Китая невозможно: стоило его «лепшему другу» Ирану в 2012-м угодить под первое нефтяное эмбарго, как Китай тут же воспользовался проблемами союзника, заявив, что готов продолжить покупки иранской нефти по цене на четверть меньше мировой.
А когда Иран заупрямился — за несколько месяцев переключился на импорт из Саудовской Аравии, после чего Иран был вынужден сдаться и пойти на китайские условия. Прямо по русской пословице про дружбу и табачок. Или по американской про «ничего личного».
