Наука как угроза с Запада

Взяться за просвещение «народные избранники» впервые решили в ноябре прошлого года, как ни странно, в Комиссии по противодействию иностранному вмешательству в Совете Федерации. Как тогда говорил глава комиссии Андрей Климов (это он неоднократно заявлял, что московские протесты лета-2019 не обошлись без иностранного влияния), изменения закона об образовании смогут закрепить возможность увольнения преподавателей, если в их образовательной деятельности найдут признаки разжигания розни, экстремизма и подрыва конституционного строя.

Кроме того, сенатор предложил дополнить законодательство термином «просвещение» для обеспечения регулирования такого рода деятельности и участия образовательных организаций в международном сотрудничестве. Вскоре после этого законопроект, подготовленный несколькими сенаторами и депутатами во главе с Климовым, был внесен в Госдуму и принят в первом чтении в конце декабря. При этом уже тогда инициатива вызвала полемику — профильный комитет в Госдуме хоть и рекомендовал принять законопроект в первом чтении, написал к нему разгромное заключение, указав на большое количество несостыковок в документе.

Новый закон предлагает зарегулировать просветительство (под это определение могут попасть как онлайн-лекция на YouTube, так и, например, языковые курсы). Теперь все, что связано с деятельностью «вне рамок образовательных программ», но направленной на «распространение знаний, умений, навыков, ценностных установок, опыта и компетенции», должно будет контролировать правительство (порядок контроля пока не ясен, но предполагают, что это будет лицензирование). Ужесточение закона авторы обосновали иностранной угрозой.

Как сказано в пояснительной записке к проекту, отсутствие регулирования в сфере просвещения «создает предпосылки для бесконтрольной реализации антироссийскими силами в школьной и студенческой среде под видом просветительской деятельности широкого круга пропагандистских мероприятий».

Регулирование просветительства далеко не единственный способ, которым хотят бороться с влиянием извне. Если законопроект примут в текущем виде, высшие учебные заведения и другие образовательные организации будут обязаны получать заключения для подписания соглашений о международном сотрудничестве от уполномоченных федеральных органов власти. Требование должно защитить учащихся от «негативного иностранного вмешательства в образовательный процесс».

По словам сенатора Андрея Климова, законодатели шли к этой норме уже пять лет, и закон буквально «выстрадан». Намерения у чиновников совершенно благие, в поправках нет слов «запрещать и согласовывать». По его мнению, внести определение «просвещение» в законодательство требуется, так как отсутствие нужного определения не позволяет, в том числе, организовать поддержку просветительской деятельности.

Кроме того, как рассказал Климов корреспондентке «Новой», новый закон необходим, так как под видом просветительской деятельности какая-нибудь тоталитарная секта может учить людей «несогласным головы отрезать». При этом текущего законодательства не хватает, чтобы не допустить этого.

— Они не будут говорить прямо про отрезание голов и не будут представлять собой запрещенную в России ИГИЛ. Они будут заниматься просветительской деятельностью в их понимании этого слова. Я с этим встречаюсь постоянно. У меня буквально весь стол завален обращениями граждан с просьбами пресечь такую деятельность, однако пока никого не убили, не взорвали и не призвали, все нормально, — сетует Климов.

Бюрократизация международных отношений, по мнению сенатора, необходима для разрешения сложных ситуаций с другими странами. В качестве примера сенатор называет возвращение школьников и студентов в Россию c программ обмена после приостановки авиасообщения с разными странами во время пандемии.

Климова не смущает критика его законопроекта, в том числе отрицательные заключения различных органов власти и отсутствие поддержки документа в некоторых субъектах России (сенатор называет это «нормальным процессом»). В разговоре с «Новой» он спокойно отнесся также к критике со стороны научного сообщества, отметив, что «у нас свободная страна, где любой человек имеет право высказать свою точку зрения, а все рациональное будет потом изучено». При этом ранее в разговоре с «Коммерсантом» Климов выразил мнение, что «научное сообщество — штука очень широкая», а людей, которые выступают против законопроекта, на самом деле «взбаламутили» силы из-за рубежа.

Просветители идут в бой

Тем временем против принятия поправок в Закон «Об образовании» уже выступили многие ученые и просветители. В числе первых сбор подписей против проекта организовал один из ведущих российских астрофизиков, доктор физико-математических наук Сергей Попов. В его петиции на портале Change.org сказано, что из-за появления многочисленных бюрократических требований, в том числе необходимости лицензирования и согласования содержания каждой лекции, «многие просветительские проекты, основанные в первую очередь на энтузиазме их участников, могут оказаться под угрозой исчезновения». Попов требует учесть голос просветительского сообщества и отозвать законопроект. На момент написания материала свою подпись под петицией оставили больше ста тысяч человек — очень большая цифра для такой относительно специальной темы.

Как рассказывает астрофизик, петицию он создал после того, как закон приняли в первом чтении, — до этого казалось, что в Госдуме его не пропустят, так как «он критикуется буквально всеми». В петиции ученый выразил озабоченность основными положениями поправок. В разговоре с газетой Попов также отметил, что в новом законе ничего не говорится о поддержке просветителей.

— Ни в поправках, ни в пояснительной записке нет ни слова о намерении поддерживать просветительскую деятельность. Все говорит только о намерениях зарегламентировать и т.д. В свою очередь, я думаю, что просветительскую деятельность вообще не надо регулировать. Она ведь всегда находится в определенных форматах, которые регламентируют законы. Это уже накладывает на просвещение все разумные ограничения, — заключает ученый.

Схожего мнения придерживается сооснователь сообщества «Диссернет», доктор биологических наук Михаил Гельфанд. Он, как и многие другие ученые, стал одним из подписантов петиции Попова, кроме того, выступил соавтором декларации ученых и популяризаторов науки в газете «Троицкий вариант — Наука», где Гельфанд занимает пост заместителя главного редактора. На момент публикации материала ее подписали более тысячи ученых и просветителей.

В декларации ученые требуют немедленно отозвать законопроект, указывая, что его концепция не может быть улучшена отдельными поправками. Помимо этого авторы заявляют, что не будут признавать правомочность ограничительных мер в случае принятия законопроекта, а также отказываются обращаться за лицензиями, если такие будут введены, и предварительно согласовывать тексты выступлений и презентаций.

В разговоре с «Новой» Михаил Гельфанд обратил внимание, что некоторые части статьи уже повторяют существующее законодательство «об экстремизме», так что ничего нового в них нет. Тревогу, в свою очередь, вызывает введение обязательного согласования любых контактов с иностранцами, особенно на фоне принятых законов об «иноагентах».

— Если внимательно прочитать даже не сам закон, а пояснительную записку к нему, то становится ясно, что основная цель — сделать так, чтобы в качестве популяризаторской деятельности не рассказывалось что-нибудь неприятное сенатору Климову. Мы это проходили много раз: сначала вводится что-то вязкое и неконкретное, со словами, что две лишних бумажки ничего плохого не сделают, а потом за отсутствие этих бумажек людей начинают репрессировать, — напоминает Гельфанд.

Как отмечает российский молекулярный биолог, старший научный сотрудник Института проблем передачи информации им. Харкевича, популяризатор науки Александр Панчин, согласно определению, приведенному в законопроекте, просветительской деятельностью можно считать почти все что угодно. Панчин напоминает о форуме «Ученые против мифов», вспоминает YouTube-каналы научпоп блогеров, а также просветительские фонды «Эволюция» и «Траектория», которые занимаются в том числе организацией научно-популярных лекций.

Биолог отмечает, что, несмотря на то, что на практике регулировать все и всех, скорее всего, не будут, уязвимыми окажутся очень многие проекты.

— Большинство хороших популяризаторов науки — энтузиасты. Люди, которые занимаются этим по собственной инициативе в свободное от работы время. Необходимость получать лицензии, чтобы читать научпоп лекции, может сильно ударить по этому энтузиазму. Никто не любит бюрократию, но особенно ее не любят ученые, — говорит Панчин.

Биолог не видит никаких позитивных последствий для науки в принятии поправок в Закон «Об образовании».

— Есть примеры откровенно дезинформирующих проектов, вроде различных передач о псевдонаучных гипотезах на РЕН-ТВ или «Битвы экстрасенсов».

Но даже если бы речь шла о регулировании откровенно противных мне антинаучных идей, я бы сто раз подумал, прежде чем поддержать такое регулирование. Потому что ценность свободы слова очень высока. И если сегодня кому-то запретят высказываться в защиту гипотезы о плоской Земле, где гарантия, что завтра не запретят высказываться в защиту нормальной науки? — рассуждает Панчин.

Против принятия законопроекта выступили даже академики Российской академии наук (РАН). В начале недели президиум РАН во время заседания единогласно решил направить в Госдуму запрос об отзыве законопроекта о просветительской деятельности. Вопросы у академиков возникли по поводу ограничения на подписание международных договоров: так, придется получать согласование Минобрнауки на любой договор с иностранными преподавателями, на проведение международных конференций и других событий с международным участием.

— Это настолько дикая норма, что даже руководство РАН попросило остановить утверждение этого законопроекта. Если предыдущие законы были направлены на то, чтобы исключить какой-либо обмен между российскими и зарубежными гражданскими организациями и любые общественные темы квалифицировали как «политическую деятельность», то теперь российские власти идут дальше и хотят взять полностью под контроль «просветительскую деятельность», т.е. проекты на даже сугубо научные темы. Такой же режим был в советское время: из других стран приезжают только деятели культуры, которые одобрены в ЦК КПСС, — возмущается сотрудник Карлова университета политолог Александр Морозов.

С ним согласен астроном, популяризатор науки и сотрудник Пулковской обсерватории Кирилл Масленников. По его мнению, сейчас происходит попытка реставрации советских норм, когда вокруг был «враждебный капиталистический лагерь».

— Через какое-то время ситуация изменилась, и в научном сообществе появилась надежда, что Россия сможет интегрироваться в мировое сообщество, потому что наука без международной коммуникации сейчас не работает. Но сейчас Россия находится в изоляции, и особенно это видно в астрономии. С точки зрения сенатора Климова, это хорошо. Я считаю, что это контрпродуктивно и ни к чему хорошему не приведет, — резюмирует Масленников.

Просвещение больше не нужно

Помимо самой идеи законопроект вызывает достаточное количество вопросов с правовой точки зрения. «Новая» обсудила поправки со статс-секретарем Федеральной палаты адвокатов России, старшим партнером коллегии адвокатов Pen&Paper Константином Добрыниным. Как отметил Добрынин, для него является загадкой, каким образом данный законопроект прошел обязательное согласование в Минобрнауки и других федеральных органах исполнительной власти. По словам эксперта, сама идея определения в нашем законодательстве понятия «просветительская деятельность» может быть и неплохая, однако техника ее исполнения в законе «чудовищная».

— Авторы будто забыли, что просветительская деятельность представляет собой деятельность по пропаганде и целенаправленному распространению научных знаний и иных социально значимых сведений, которые формируют общую культуру человека, а также основы его мировоззрения и комплекс интеллектуальных способностей к практической деятельности, и при этом указанная деятельность вовсе не относится исключительно к сфере образования, — указывает Добрынин.

Добрынин называет абсурдной идею о выдаче заключений для международного сотрудничества, которая к тому же противоречит существующему закону. В соответствии с пунктом 9 части 1 статьи 3 ФЗ «Об образовании» одним из основных принципов государственной политики и правового регулирования отношений в этой сфере является автономия образовательных организаций. По словам Добрынина, сейчас организации, входящие в систему образования, принимают участие в международном сотрудничестве в сфере образования посредством самостоятельного заключения договоров с иностранными организациями и гражданами в соответствии с законодательством России в иных формах, предусмотренных Федеральным законом и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Помимо этого адвокат считает, что авторы законопроекта откровенно лукавят, когда говорят, что реализация поправок не потребует дополнительного финансирования за счет средств федерального бюджета.

— Мне как бывшему сенатору очевидно, что для подготовки заключений для подписания образовательными организациями соглашений о международном сотрудничестве Минобрнауки или Минпросвещения должны быть укомплектованы необходимым и достаточным штатом работников, которые обладают актуальной экспертизой, что однозначно потребует дополнительных расходов. Однако если бы авторы это указали, то им бы пришлось согласовывать это в Минфине, где их бы, скорее всего, отправили восвояси, — говорит Константин Добрынин.

Принятие поправок в закон — далеко не первый случай давления на просветителей. Возможности общения ученых с коллегами из других стран уже угрожали пару лет назад. В августе 2019-го Министерство науки и высшего образования издало рекомендательный приказ, согласно которому ученые должны были получать разрешение на встречи с иностранными коллегами, а также писать отчеты. Так, согласно приказу, руководитель научной организации, которая хочет принять иностранцев, за пять дней до встречи должен был уведомить о ней министерство и перечислить всех российских участников дискуссии. Кроме того, на встрече с иностранцами должно было быть не менее двух россиян. После каждой встречи руководитель должен был направить в министерство отчет, заверенный круглой печатью, паспортные данные всех участников и сканы паспортов иностранцев. Рекомендации также вызвали недоумение в научном сообществе. Действие приказа отменили в феврале прошлого года.

Кроме того, многие эксперты вспоминают историю фонда «Династия». В 2001 году фонд был основан Дмитрием Зиминым для поддержки и развития российской фундаментальной науки. С 2002 года «Династия» перечислила на научные и образовательные проекты более 2 млрд руб. В 2014 году, согласно отчету «Династии» на сайте фонда, расходы на поддержку научных и просветительских проектов составили более 340 млн руб. Однако после признания «иностранным агентом» в 2015 году Дмитрий Зимин решил закрыть фонд.

Чего стоит ожидать на втором чтении 21 января, пока действительно неясно; законом недовольны и многие депутаты Госдумы. Поправками возмущен депутат Госдумы от КПРФ Олег Смолин, входивший в президентскую рабочую группу по обсуждению изменений в Конституцию.

— У меня есть два основных аргумента против этого законопроекта. Во-первых, с моей точки зрения, этот законопроект фактически парализует международное сотрудничество российских организаций. Если на любой международный договор нужно будет получить согласие, понятно, что министерства только и будут согласовывать эти договоры. Во-вторых, в российской традиции просвещение имеет сугубо положительную коннотацию. Данный закон полностью извращает это понятие, — говорит Олег Смолин.

О политических мотивах изменения законодательства мнения ученых и политологов расходятся. Биолог Михаил Гельфанд предполагает, что конкретного запроса у государства на ограничение просветительской деятельности нет, все это больше желание чиновников «выслужиться перед начальством».

— Люди, которые писали законопроект, никакого отношения к образованию не имеют. Я считаю, что все это было сделано, чтобы показать свою ретивость и получить галочку в досье, которое ведется на них в администрации президента. Но они уже проиграли, потому что раздразнили не самую последнюю часть общества, — говорит Гельфанд.

Как полагает политолог Екатерина Шульман, просветители попали в законопроект скорее «по касательной», в то время как новая норма «вполне логично» дополняет другие новые законы, направленные на ограничение международного сотрудничества (начало этому тренду было положено в 2012 году, когда Госдума приняла поправки об «иноагентах» к закону о некоммерческих организациях).

Ужесточение законодательства в области контактов с зарубежьем Шульман связывает с уходом администрации Трампа. По мнению эксперта, российские власти вполне могут считать, что демократическая администрация Байдена более склонна к вмешательству в российские внутренние дела.

Тем не менее, как отмечает Шульман, на текущем этапе на принятие закона можно повлиять. В качестве примера эксперт приводит законопроект о контрсанкциях, принятый в 2018 году. Изначально он включал в себя запрет на импорт лекарств, но ко второму чтению, после протестов НКО, закон значительно смягчили. При этом если закон о просвещении примут в текущем виде, он коснется не только популяризаторов науки.

— Поправки к Закону «Об образовании» затруднят жизнь довольно большому количеству людей, в том числе тем, кто не имеет никакого отношения к общественной деятельности. Много самозанятых зарабатывают себе на жизнь курсами, мастер-классами, коучингом и консультированием, так что новый закон может подорвать налогооблагаемую базу, — утверждает Шульман.

Астроном Кирилл Масленников также считает, что законопроект направлен в первую очередь на ограничение контактов с иностранцами. Однако Масленников также уверен, что здесь можно увидеть и желание государства ограничить информацию. Потому что стране, которая хочет, «чтобы все ходили строем», не нужны мыслящие люди. С ним солидарен популяризатор науки Александр Панчин. По его мнению, просветительское движение в России в первую очередь показывает ценность скептицизма и рационализма, стремление думать самостоятельно. Ученый считает, такое мышление идет вразрез с некоторыми популярными у отечественных политиков трендами: клерикализацией общества и построением теорий заговора о внешних врагах. Чем больше людей привыкнет к тому, что утверждения должны подкрепляться фактами и исследованиями, тем меньше будет внимать популистской риторике, а это «хлеб и соль» многих политиков.

— В 2020 году большинство самых острых политических вопросов были связаны с наукой: эпидемия коронавируса, эффективность масок, вакцин и противовирусных лекарств, а также правильные методы проведения клинических исследований, свойства блокаторов холинэстеразы и надежность источников научной информации, вроде журнала The Lancet.

Самые разумные ответы на эти вопросы давали, разумеется, ученые. Все это вызвало повышенный интерес населения к науке. Может, поэтому именно сейчас политики спохватились, что, оказывается, ученые могут высказывать мнения, не согласованные с руководством, — предполагает Александр Панчин.