В России усыновляли очень мало, стеснялись, боялись огласки. Соседи и знакомые шептались за спиной, мол, родить не могут, так взяли же лишний рот в дом. Да и сами родители, как правило, начинали с вранья своим новым детям, тщательно скрывая правду.

В Америке очень многие усыновляют детей. Усыновляют бедные и богатые, образованные и не очень. Более того, очередь стоит из тех, кто хочет усыновить. Усыновляют и американских детей, и со всего мира, белых и черных, здоровых и больных, не важно. Они усыновляют не потому, что чего-то хотят потом, а потому, что не могут иначе. Это настолько нормально здесь, что усыновление такое же рутинное дело, как рождение своих. Большинство семей, которые усыновили, уже имеют своих детей. Они любят их как своих родных, растят их как родных, лечат и переживают как за своих родных, они и есть, по сути, их родные дети! И не надо мне говорить, что своих в глубине души все равно любят больше. Может, где-то и так, но Америка — не Россия, и хоть улыбка порой и пластмассовая, зато сердце настоящее!

Ко мне в больницу направляют детей на лечение частные педиатры. Из двадцати четырех докторов у семнадцати есть усыновленные дети. Старый итальянец, педиатр, доктор Росс практикует в Скрэнтоне лет сорок пять. Однажды я был свидетелем, как его пациентка, сама еще очень молодая, всего восемнадцать лет, родила девочку и отказалась от нее в больнице. Он был в детском отделении через полчаса, пузатый, с одышкой, опираясь на палочку. Он подписал бумаги сразу на месте, послав копии своему адвокату, и усыновил малышку. Он не мог по-другому! Это был его десятый ребенок. Старший — давно уже сам доктор.

Я много делал и делаю консультаций для людей, которые хотят усыновить. Я смотрю историю ребенка, фотографии, если есть, видео, как развивается, и т.д. Родители хотят знать,что ребенку может понадобиться. Я никогда не брал и не буду брать за это деньги.

Мне кажется, что, усыновляя ребенка, ты как бы временно обладаешь волшебной палочкой и легко, в одно касание, способен кардинально изменить жизнь маленького человека.

Во время «Вьетнама» детей оттуда усыновляли пачками.

С середины 90-х американцы стали усыновлять очень много детей из России, разумно полагая, что они-то и есть те несчастные и обделенные, кому нужна помощь. Их беспощадно обдирали, требовали взятки, а порой просто обманывали, но они с упорством муравьев продолжали выносить на себе тех, кто не мог идти сам.

Я просматривал кассеты с видео, находил телефоны детских домов, созванивался с врачами и по крохам собирал информацию, чтобы помочь родителям. Почти у всех были диагнозы от балды, ничем не подтвержденные. У всех как один — энцефалопатия новорожденных и задержка развития. На УЗИ — смещение срединных структур мозга и прочая бессмысленная херня.

Плачущие дети, усталые, безразличные воспитатели. Типичная картина: ребенок сидит один в яслях, раскачивается, рядом единственная, видавшая виды игрушка, словно он не человеческий детеныш, а детеныш гориллы.

Мой институтский друг Игорь Макаренко и его жена Катя вывезли двух девочек, сестер из какого-то «мухосранского» детского дома, воспользовавшись «волшебной палочкой» и тем самым навсегда изменив их и свою жизнь. Теперь в их доме всегда детский смех, утренники, походы и абсолютное счастье.

Этот неуклюжий, уже немолодой, похожий на Винни Пуха еврейский папа и русская синеглазая красавица, верная подруга, жена — и есть тот самый рыцарь Ланцелот, вырвавший детей из рук дракона! Это им достались сердца, приготовленные Великим и Могучим Гудвином для железного дровосека, качающие горячую красную артериальную кровь — человеческую кровь!

Через две недели после переезда девочек в Америку был принят «закон Димы Яковлева».

Я не сомневаюсь, что пройдет время, и потомки тех, кто подписал этот закон, будут менять свои фамилии и скрывать, что они их дети.

Их голыми жопами посадят на проссанные, старые, из детских домов матрацы, привяжут, откроют глаза инструментами, нарисованными Гойя в цикле «Капричос», и заставят смотреть документальные съемки из детских домов, прямо начиная с Макаренко. И они их будут смотреть вечно!