Один из влиятельнейших в прошлом иерархов РПЦ — 85-летний митрополит Филарет (Вахромеев) — скончался 12 января. В больнице он оказался в середине декабря, когда анализы показали наличие в его организме коронавирусной инфекции. Как заразился почетный экзарх, мы едва ли узнаем. Он уже много лет практически не покидал своей резиденции, круг его общения был чрезвычайно узок, а с началом пандемии и вовсе ограничился несколькими помощниками и медицинскими работниками…
Филарет был старшим товарищем нынешнего патриарха РПЦ по неформальному кружку так называемых «никодимовцев» — советской генерации епископата, которую вознес на вершины церковной иерархии митрополит Никодим (Ротов). На Поместном соборе 2009 года, избиравшем патриарха, кандидатура Филарета вызывала, пожалуй, больше сочувствия соборян, чем кандидатура Кирилла. Филарет был старше, сановитее и за ним не тянулся шлейф медиаскандалов.
Для многих неожиданностью и разочарованием стал самоотвод, который взял Филарет перед вторым туром голосования.
Именно этот его поступок, который в церковной среде окрестили «сговором «никодимовцев», снял последнее препятствие на пути Кирилла к патриаршему престолу.
Филарет вырос в интеллигентной музыкальной московской семье. Его отец — Варфоломей Вахромеев — преподавал в Гнесинке и был автором известного учебника по элементарной теории музыки. Также он написал учебник церковного пения для семинаристов, за что был удостоен церковного ордена. Однако карьера самого Филарета слабо была связана с музыкой. Сразу после школы он поступил в Московскую духовную семинарию, а затем и в академию, где постригся в монашество и был рукоположен в сан иеромонаха патриархом Алексием I.
В разгар «хрущевских гонений», когда повсюду закрывались храмы, а иных архиереев-правдолюбцев зажали в тюрьму, началась головокружительная карьера 26-летнего иеромонаха. Ее загадка кроется в сближении со всемогущим митрополитом Никодимом (Ротовым), который в начале 60-х сам стал архиереем и вскоре уже занял вторую по значимости в РПЦ Ленинградскую кафедру.
«Никодимовцы» не доверяли выходцам из московских духовных школ, считая их слишком консервативными. Но встречались исключения. Молодой иеромонах (а с 1963 г. архимандрит) Филарет сразу проявил себя как убежденный экуменист, разделявший симпатии Никодима к католицизму, и был назначен секретарем вновь созданной комиссии по вопросам христианского единства при Священном синоде РПЦ.
Председателем комиссии, разумеется, был Никодим. Едва достигнув 30 лет, Филарет возводится в сан епископа Тихвинского, викария Ленинградской епархии. Хиротонию совершает митрополит Никодим. А еще спустя три года, уже в звании епископа Дмитровского, Филарет становится заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений — ключевого ведомства Московской патриархии, через который известные государственные структуры советского государства решали деликатные внешнеполитические задачи, используя «церковную линию». Кто тогда был председателем отдела — вы уже догадались.
Начались зарубежные поездки молодого епископа, а уже в 1970-е он в сане архиепископа и митрополита последовательно занял должности патриаршего экзарха Средней Европы и Западной Европы. В те годы под омофором того же Никодима начиналась еще более стремительная карьера его нового протеже — 25-летнего архимандрита Кирилла (Гундяева): когда Филарет возглавлял экзархат в Западном Берлине, Кирилл усердно служил Родине в Женеве. Уже после распада Советского Союза, в 1991 г., члены парламентской комиссии Верховного Совета России Глеб Якунин и Лев Пономарев, работая в архивах КГБ, выяснят, что во внутренней документации этой организации Филарет (Вахромеев) проходил под агентурным псевдонимом «Островский».
После загадочной смерти митрополита Никодима на приеме у папы Римского, в 1978 г., Филарет получает назначение в Минск, что, впрочем, мало сказалось на его международной активности. В 1981–89 гг. он возглавил ОВЦС МП и в Минске проводил заметно меньше времени, чем в Москве или в многочисленных зарубежных поездках. Интересно, что предшественником Филарета на посту председателя Отдела был другой «никодимовец» — митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий (Поярков), а преемником — также «никодимовец» архиепископ Кирилл (Гундяев).
После распада СССР и ухода из ОВЦС МП Филарет, наконец, получил возможность сосредоточиться на служении в Беларуси. Если при советской власти вся ее территория представляла собой одну епархию, а власти иногда кичились, что их республика — «самая атеистическая» в СССР, то в процессе распада страны был создан Белорусский экзархат из нескольких епархий, который также получил право называться Белорусской православной церковью (БПЦ МП).
Подразумевалось, что со временем эта церковь станет столь же самоуправляемой в составе Московского патриархата, как соседняя Украинская. Но если в УПЦ МП были заметны националистические настроения, то белорусская церковная жизнь лежала в руинах, а предстоятель нового экзархата даже не знал белорусского языка.
Опираясь на свой обширный советский опыт, Филарет быстро и без труда нашел общий язык с ностальгирующим по советскому стилю Александром Лукашенко и стал его верной опорой. Даже в последние годы, когда почетный экзарх тяжело болел и слабо ориентировался в окружащей обстановке, диктатор любил посещать его, обмениваться приветствиями и позировать перед камерами.
Чем больше становилась немощь Филарета, тем ярче сиял вокруг него ореол блаженного старца, чем не могла не пользоваться лукашенковская пропаганда.
Откровенно говоря, к моменту своего выдвижения в патриархи в 2009 году Филарет уже был болен. Едва ли он смог бы инициировать масштабные реформы в РПЦ или вернуть ее в экуменическое русло, которое она покинула под влиянием роста фундаменталистских настроений в 90-е. Единственное, что он мог сделать на соборе, так это помешать избранию Кирилла. Но он решил не делать этого. В конце концов, при всей стилистической разнице между двумя иерархами, основные пункты их программы совпадают. И унаследованы они от общего духовного наставника, который пытался довольно радикально сменить курс РПЦ 50 лет назад. До сих пор последователи Никодима уверены, что его проект «воцерковления коммунизма» уберег бы от распада «великую страну». Идеи Никодима находили определенное понимание в КГБ, но не воспринимались всерьез верхушкой КПСС…
Патриарх Кирилл вынужден был отправить в отставку своего старого соратника и единомышленника в 2013 году, когда уже всем было очевидно, что митрополит Филарет по состоянию здоровья утратил возможность управлять церковными делами. Специально под него был учрежден титул почетного екзарха. И Филарету сохранили протокольное право присутствовать на заседаниях Синодов РПЦ и БПЦ МП. Поначалу он приходил на заседания и сидел на них с загадочным видом. К августу 2020 года состояние иерарха было таково, что едва ли он мог получать и воспринимать информацию о бурных процессах, происходящих в стране и приведших, в частности, к отставке действующего патриаршего экзарха всея Беларуси митрополита Павла (Пономарева), посмевшего осторожно выразить сочувствие избитым студентам…
В плане церковной политики кончина митрополита Филарета мало на что повлияет. Разве что пошатнутся позиции в Минске опиравшегося на его имя священнического клана. Но в плане символическом это очень значимая потеря для РПЦ. Носителей «никодимовской» традиции в церковном руководстве становится все меньше — и самый молодой из них, патриарх Кирилл, приближающийся к 75-летнему рубежу, оказывается в определенном вакууме, когда его идеология и ценности все хуже понимаются и вопринимаются молодым, постсоветским поколением церковных сановников.
