В трех магазинах села Териберка, воспетого Звягинцевым в «Левиафане», сроду не бывало очередей. Брать там особо и нечего — огурцы в бочке да местный хлеб. Однако вот уже неделю как в сельпо не протолкнуться: в разгар коронавируса Мурманская область открылась для туристов — и они приехали.

В стареньком аэропорту в кои-то веки открыт второй терминал прилета — гавань принимает чартеры с туристами. Турист на них исключительно российский. Китайский прилетает на обычных бюджетных рейсах из Питера и Москвы. «Китайцы летели с путеводителями, спрашивали, будет ли северное сияние, далеко ли мы от Москвы», — летевшая тем же рейсом подруга удивляется, что даже во время закрытых границ китайские туристы добираются до Мурманска.

Много лет ждущий ремонта, он мало чем примечателен — разве что скандалом, разгоревшимся вокруг его наименования в честь императора Николая Второго. Скандал схлынул, наименование осталось. Зала ожидания приличного здесь нет и поныне, зато есть баннеры, посвященные императору. Когда их расклеивали, ковидные ограничения в области были довольно суровы, но тут сделали исключение — выставку открывали митрополит со спикером облдумы и масса других товарищей без масок. Спикер через пару дней слег с ковидом.

Ковидная ситуация в Мурманской области более чем серьезная, несмотря на легкий спад в период каникул. Спад, скорее, статистический, чем фактический: в сводки оперативного штаба не входят данные пяти населенных пунктов и всего Северного флота, хотя он, между прочим, фактически даже не градо-, а регионообразующая структура. Реальные данные не обнародуются — на многочисленных брифингах это не раз спокойно подтверждали официальные лица. Но даже те цифры, что публикуются, показывают серьезность положения. Регион много месяцев сохраняет третье место во всероссийской статистике по числу смертей на 100 000 населения. Сейчас — повторю, с неполными данными штаба — область на 13-м месте в стране по абсолютному числу заражений (37 600) и на 6-м — по числу заражений на 100 000 человек.

При этом еще в начале декабря депутат Госдумы г-н Кривоносов, зампредседателя комитета по туризму, объявил Мурманскую область одним из трех регионов, приоритетных для внутреннего туризма в новогодние каникулы (вместе с Сочи и Калугой). Заявление было широко растиражировано и дало старт рекламной кампании Мурманска как открытой для туристов точки на карте. Гостям обещали полярную ночь, северное сияние, стада оленей (последние, правда, давно стали краснокнижной редкостью, но не важно).

В ответ на недоумение эпидемиологов глава оперштаба региона губернатор Чибис ответил, что селить в гостиницы и на съемные квартиры будут только при наличии отрицательного теста на COVID-19 и некоей «справки о благополучном эпидокружении». Вводилось это требование с 25 декабря, но накануне, уже не так громко и без лишних комментариев, было объявлено, что справки не нужны.

Под Новый год при стабильно высокой заболеваемости, когда ежесуточный прирост составлял 270–280 человек, разрешили почти все — даже открыли кинотеатры и филармонию.

Имидж радостного, не тронутого «чумой» города создавали, не жалея денег. Центр Мурманска утыкали различными светящимися конструкциями, за которые бюджет области выложил больше 20 миллионов. Жители окраин принялись жаловаться в соцсетях, что в этом году им впервые не хватило ни лампочки, ни елочки — но их голоса утонули в радостных реляциях.

Счастье напоказ лилось через край — узкие дорожки сквера в центре города превратили в крытый каток, снабдив деревянным навесом с иллюминацией. Опасно ли кататься по ледовой трассе с углом поворота 90 градусов, гуляющие понять не успели — навес катка рухнул вскоре после открытия. К счастью, дело было ночью, никто не пострадал. Губернаторская пресс-служба в утреннем новогоднем угаре разразилась сообщением, что причиной стало не строительство из дерьма и палок, а «умышленное расшатывание третьими лицами». Кто именно раскачивал лодку, кто тот вредитель, что хотел подпортить праздничный имидж города, отчаянно борющегося за статус туристической столицы Арктики, осталось не выясненным.

Между тем по соседству с катком развернулась ярмарка. Пару десятков ларьков соорудили на аллее так кучно, будто и нет никакого ковида. Народ толпится в очередях. Масок, конечно, никто не носит — дело ведь происходит на улице. Люди стоят за морскими деликатесами, коньками напрокат и просто разной снедью, которая тут же и употребляется. О термометрии и обработке рук не слышали.

В Кировске и Апатитах — городах близ горнолыжного курорта — овербукинг, забронировано все, включая койко-места. Правда, ски-пассы продают только по местной прописке или по специальным пропускам от оперштаба, но предприимчивые граждане уже нашли, как говорят, обходные варианты. Те же, кому кататься не интересно, устремились по старой памяти в Териберку. «Родина Левиафана» последние несколько лет популярна у охотников за северным сиянием, но такого, как в этом году, еще не было: местные жители публикуют фото с «каменного пляжа» — труднодоступного морского берега, усеянного камнями, круглыми, как яйца динозавров. Туда в день добиралось человек 5–10. Сейчас — по 150. В квартирах спешно устанавливают нары — приезжие готовы платить за койко-места в любых условиях.

В день в области от коронавируса умирает по 3 человека. Прирост заражения, согласно официальным релизам, — более 240 человек в сутки. Каков он с учетом закрытых данных, неизвестно.