Прохладным майским утром высокий худощавый мужчина в голубом пиджаке и очках перебегал из одной сувенирной лавки в другую на набережной голландской Гааги в поисках накладных усов и шляпы. «Моя семья будет в восторге, когда увидит меня в этом по телевизору», — говорил он на чистом русском. Но ни в одном сувенирном магазине на набережной Гааги в тот день не было того, что искал этот высокий худощавый господин в очках. «Какая жалость, — сказал мне Грозев, когда мы заходили в зал для пресс-конференций, — так хотелось порадовать ребят».

На той пресс-конференции в мае 2018-го мой товарищ Грозев рассказал всему миру о том, что к поставкам ЗРК «Бук», из которого был сбит малайзийский «Боинг» рейса MH17, причастен генерал российской военной разведки Олег Иванников. Идентифицировать генерала с позывным «Орион» удалось при помощи экспертизы голоса — разговор Иванникова о «Буке» с другими российскими военными перехватили украинские спецслужбы, опубликовав запись и номера их телефонов на YouTube. Но тогда никто еще не знал, кто именно скрывается под позывным «Орион». Грозев вместе с коллегами изучил мобильные базы данных и историю звонков «Ориона» — а достать их в Украине не сложнее, чем в России, — и вышел на след генерала, пользовавшегося в том числе и каналами открытой связи.

В тот день в Гааге он публично выступал как представитель Bellingcat, и было видно, что волновался. И хотя выступал Грозев без усов и шляпы, но под забавным, пусть и немного неприличным псевдонимом — Мориц Ракушицкий (разбейте фамилию на две части!).

Факты, изложенные в том докладе Bellingcat относительно генерала Иванникова, в Минобороны РФ не смогли опровергнуть до сих пор. Не смогли они опровергнуть и выводы из расследования «Новой», которое вышло годом раннее, — в нем мы идентифицировали Сергея Дубинского, другого российского генерала, отвечавшего за транспортировку «Бука», — сегодня Дубинский является обвиняемым по делу об атаке на МН17.

«Правительство [РФ] не может опровергнуть, в сущности, ни один факт ни по одному громкому расследованию, которое ведут независимые площадки. Хотя мы очень ждем хоть каких-то рациональных комментариев», — говорил тогда Ракушицкий.

Сегодня весь мир знает его как ведущего расследователя Bellingcat Христо Грозева.

Хотя вообще-то для друзей он Кристо, через «К» — то есть на русский, а не на болгарский манер. С Россией у этого интеллигентного и красивого болгарина связано два десятка лет жизни. В 1990-е и 2000-е Грозев инвестировал в российские медиа и владел радиостанциями в разных городах. Но Россия отплатила болгарскому инвестору со свойственным ей цинизмом — в 2006 году Грозева вынудили продать все его медиапроекты в России, а в 2016-м его разрешение на пребывание было и вовсе аннулировано ФСБ. Так российские силовики, выставив успешного инвестора Грозева за дверь, получили Морица Ракушицкого. О чем, наверное, сегодня сильно жалеют.

— Конечно, я бы очень хотел приехать снова в Россию, — говорил мне Грозев. — Но боюсь, при путинском режиме это будет невозможно.

— Ты не боишься за себя?

— Боюсь, конечно. Для меня все еще загадка, зачем [власти] надо убивать своих оппонентов. Это что-то очень личное, это не системное, я полагаю. Насчет меня самого, то я сделал, наверное, свое главное расследование [о Навальном]. Не знаю, сделаю ли еще когда-нибудь круче. Возможно, это мое последнее расследование. Но я так часто себе говорю, а потом выясняется, что есть еще столько всего, что надо раскрыть… Даже если кто-то захочет мне физически помешать, то это ничего не изменит. Мы [в Bellingcat] заложили пример, как можно работать с данными, и научили других ребят по всему миру, как делать расследования. Таких, как я, — уже сотни, а будет еще больше. И правительствам, совершающим преступления, подобно российскому правительству, будет не так просто скрывать свои следы.

— При этом вскрывая пробелы в работе спецслужб, ты ведь, по сути, помогаешь им делать работу над ошибками и становиться эффективнее, устранять возможные утечки.

— Государство с таким уровнем коррупции, как в России, никогда не сможет устранить все утечки. И чем жестче будет режим, тем больше из него будет утекать информации. Потому что людям внутри системы надо что-то зарабатывать. Система так живет, и если убрать из нее коррупцию, то внутри не останется никакого стержня. На ближайшие полгода да, возможно, утечек станет меньше, но затем — я тебя уверяю — все вернётся на круги своя.

В 2019 году его совместный с Романом Доброхотовым, постоянным партнером-расследователем, материал (1, 2) об отравлении Скрипалей получил награду European Press Prize. В жюри председательствовал главред варшавской «Газеты Выборча», легендарный Адам Михник. Грозев тогда тоже говорил, что это его последнее расследование: «Снова плотно займусь своим бизнесом. Жена меня ругает, что своей журналистикой я разоряю семейный бюджет… Ну а что поделать? Вокруг столько тем, по которым можно работать, я и так игнорирую большую их часть, потому что масштабные дата-расследования — это очень дорого. Но от каких-то тем я просто не могу отказаться. Особенно когда жертва объявляется преступником, а сильный внаглую называет себя жертвой. К сожалению, это касается сегодняшней России в большей степени, чем кого-либо еще… И мне горько от этого, потому Россия — это моя вторая страна после Болгарии».