Недавно из Госдумы прозвучала критика российской науки с точки зрения ее ориентации на международные научные базы Web of Science и Scopus. Фактически эта критика намекает на то, что эти базы данных представляют собой инструменты распространения негативной информации о России.

На этот выпад можно было бы ответить аргументом о шпиономании и конспирологии. Эти явления, уже фактически ставшие частью мировоззренческой культуры российских чиновников, традиционно наносят значительно больше вреда развитию экономики, чем сами шпионы.

Однако в связи с нападками на Web of Science и Scopus хотелось бы отметить кое-что другое. Такие инструменты, как Scopus — база данных, содержащая краткое описание и сведения о цитировании рецензируемой литературы, — представляют собой пример институционального решения, позволяющего создавать более функциональные профессиональные сегменты по сравнению с их традиционными аналогами. Эти базы данных отбирают издания, соответствующие определенным стандартам научного качества, таким образом выполняя функцию пограничного пункта, разделяющего научное и ненаучное знание.

Решения, подобные Scopus и Web of Science, можно найти не только в науке. Различные ассоциации, допускающие в свои ряды тех, кто соответствует определенному профессиональному минимуму, есть в самых разных профессиях, включая адвокатское дело, финансовый анализ или спорт. Это островки, при помощи которых профессиональные сообщества пробуют защититься от проникновения разрушающих их институтов и отдельных негативных свойств культурной среды. Нередко такие островки возникают благодаря присоединению к международным институциональным решениям, потому что национальные оказываются слишком слабыми и неустойчивыми.

Увы, российская профессиональная среда, в том числе и научная, нередко сталкивается с неблагоприятным отбором. Это явление в том числе принимает форму присуждения различных регалий тем, чей вклад в развитие соответствующей отрасли абсолютно несоразмерен полученным наградам. Самые разные начальники, включая государственных чиновников, используют профессиональные знаки отличия для поощрения тех, кто отличился не столько в соответствующей профессиональной сфере, сколько лично перед ними в решении тех или иных, нередко бюрократических по содержанию, задач.

Одновременно с этим общий дефицит возможностей для социального продвижения и недостаток этики способствуют тому, что многие индивиды получают свои регалии обходными путями, не имеющими отношения к профессиональным заслугам.

В результате регалии начинают давать смешанные сигналы. Они могут указывать как на достижения в соответствующей профессиональной сфере, так и на то, что перед вами персонаж, отличившийся перед властью.

Наукометрия, частью которой является Scopus, — это инструмент, который позволяет создавать в науке сегменты, относительно защищенные от деструктивных институтов и элементов культуры. Слабому научному коллективу, чьи научные степени и звания явно несоразмерны его способности регулярно выпускать качественные научные работы, трудно периодически публиковать работы в журналах, вошедших в научные базы.

Не стоит идеализировать наукометрию, как и любой другой инструмент в сфере, измеряющей результаты поведения людей. Да, в науке можно найти достаточное число поверхностных и несправедливых рецензий, высокую популярность работ с недостаточно продуманными идеями, а также значительно меньшее внимание к действительно важным научным результатам. Однако в среднем наукометрия маркирует более тщательно выполненные научные работы.

Поэтому предложение перестать ориентироваться на Web of Science и Scopus фактически означает большой шаг к депрофессионализации науки и предоставлению еще более широкого допуска в нее тех, кто получил научные регалии за ненаучные заслуги и ради подачи ложных сигналов обществу.

Возвращаясь к конспирологии, если шпионы действительно будут наблюдать за таким развитием событий в российской науке, то даже перед ними становится стыдно.