Главных новостей все, естественно, ждали от адвокатов задержанных. Однако те сообщили, что с них взяли подписку о неразглашении, поэтому, на какой именно срок для Артема и Катерины избрали самую строгую меру пресечения, белорусам неизвестно. Согласно статье 127 УПК Беларуси, мера пресечения в виде заключения под стражу не может превышать двух месяцев (затем прокуроры районов и городов могут продлевать заключение), но в истории не было случаев, чтобы ее назначали на меньший срок. Так что пока можно утверждать, что оба арестованы до 19 января 2021 года.

Напомним, речь идет об обнародовании результатов экспертизы убитого жителя «площади Перемен» Романа Бондаренко. Загвоздка в том, что результаты этой экспертизы полностью противоречат официальной версии СК, согласно которой во время задержания Роман был пьян. Эту же версию озвучивал и Лукашенко. Однако документ из больницы скорой помощи, который журналистке Катерине Борисевич передал врач этой же больницы Артем Сорокин, говорит об обратном: Роман был абсолютно трезв. В его крови было 0 промилле алкоголя. В результате задержали и врача, и журналистку.

Известно, что Генпрокуратура возбудила уголовное дело по факту разглашения врачебной тайны, повлекшего тяжкие последствия. Под тяжелыми последствиями Генпрокуратура имеет в виду «повышение напряженности в обществе, создание атмосферы недоверия к компетентным государственным органам, а также побуждение граждан к агрессии и противоправным действиям». Речь идет о части 3 статьи 178 УК Беларуси. Наказание по этой статье предусматривает лишение свободы на срок до трех лет со штрафом и лишением права занимать определенные должности либо без лишения.

Известно, что 27 ноября ведущие независимые СМИ направили в Генпрокуратуру обращение с просьбой избрать для Катерины Борисевич иную меру пресечения (личное поручительство, залог, домашний арест), а не заключение под стражу. Однако реакции на обращение так и не последовало.

Кстати, по иронии судьбы Катерину Борисевич считают одним из лучших журналистов страны, пишущих на криминальную и правовую тематику. Ее не раз награждали Следственный комитет и Генпрокуратура грамотами и дипломами «за правовое просвещение граждан и освещение деятельности правоохранительных органов».

О том, в каком состоянии находятся задержанные и как продвигается их дело, белорусы могут узнать лишь небольшими урывками от разных источников информации. К примеру, из сюжета, который показали по государственному телеканалу СТВ, стало известно, что делом Борисевич и Сорокина занимается Генпрокуратура. В том же сюжете показали задержанного врача-анестезиолога Артема Сорокина, в котором он полностью признает свою вину и призывает бастующих в знак солидарности с ним коллег вернуться к работе.

Все думающие белорусы понимают: подобные признания заключенные делают вынужденно и под большим давлением. Признался — значит, сильно надавили. И сейчас все понимают, что в случае с Артемом Сорокиным все было именно так, ведь забастовки врачей власти невыгодны. Без них, особенно во время пандемии и массовых избиений белорусов, никуда.

О Катерине Борисевич пока известно лишь то, что никаких признательных показаний она публично не давала. Из письма, которое она прислала одной из своих коллег, понятно, что девушка держится и бодрится, надеется на свое скорое освобождение. За все время Катерине пришло лишь одно письмо, хотя достоверно известно, что письма и открытки со словами поддержки ей сейчас пишут тысячи белорусов.

Известно также, что из СИЗО КГБ журналистку перевели «на Володарку» — в СИЗО № 1 на улице Володарского в Минске. Об условиях, в которых сейчас находится девушка, остается догадываться только по рассказам заключенных, которые уже прошли через это СИЗО. По их словам, бытовые условия там намного хуже, чем в СИЗО КГБ: по десять человек в камере, в сырости и почти без дневного света. В камере — общий туалет-дырка и один умывальник с холодной водой. Подъем в 6.00, отбой в 22.00. Лежать днем на кровати нельзя.

Белорусская ассоциация журналистов требует немедленно освободить Катерину Борисевич, призывая Генпрокуратуру сосредоточиться на поиске виновных в смерти Романа Бондаренко, а не преследовать журналиста, подготовившего материал; и врача, давшего комментарий по социально важной теме, не нарушив при этом никакие права родственников погибшего (претензий к Катерине Борисевич и Артему Сорокину родственники Романа Бондаренко не имеют). Белорусские правозащитные организации уже признали журналистку и медика политзаключенными, а Международная организация Amnesty International — узниками совести.

Кстати, всю прошлую неделю белорусы ждали от Лукашенко обещанных им «интересных» подробностей о смерти Романа Бондаренко

Такое обещание он дал во время посещения предприятия «Гомсельмаш», когда один из журналистов поинтересовался его мнением об информации про погибшего минчанина, опубликованной в крупных телеграм-каналах страны.

— Если ты намекаешь на последние «сливы» в telegram-каналах, отдельные разговоры, переговоры, связанные с гибелью этого парня <…>, то я тебе должен сказать и всем: не время, потерпите немножко, на следующей неделе все расскажем.

Однако, видимо, журналистка и врач помешали очередной сказке, предъявив доказательства трезвости Романа. Никаких «интересных» историй о Романе от Лукашенко на прошлой неделе белорусы так и не услышали.

Минск