Стихийный мемориал появился 12 ноября, когда стало известно об очередном замученном, — Романе Бондаренко. На следующее утро ни свечей, ни цветов на месте уже не было: посольские, пользуясь тем, что на ночь на вахте никто не остался, зачистили «мусор»… Теперь вахтовики дежурят по очереди, круглосуточно.

— Мы на «ту» сторону даже не ступаем, чтобы не затащили на территорию, за ворота, — говорит юноша в бирюзовой куртке. — Затащат — пропадем, и тоже никто не найдет. Как в Беларуси.

Украинскую границу пересекали по-разному, но в срочном порядке и налегке. Рассказывают о друге, который вообще пешком дошел до Чернигова, и только там остановил попутку на Киев, раньше не рисковал. Водитель присмотрелся: «Пацан, это же я тебя на КПП видел? Сто километров пешком? Даешь…»

После участия в акциях в Минске все находятся под серьезными уголовными статьями за насилие по отношению к представителям органов власти.

— объясняет парень в темной шапочке. А маски срывают действительно. Так выглядит кампания деанонимизации силовиков.

— Будете просить статус беженцев? — спрашиваю.

— В Украине? Тут очень тяжело получить статус, — не оборачиваясь, отвечает девочка с русыми волосами.

— А к правозащитникам обращались?

Ребята молчат. Выглядят подавленными. Дома у каждого остались родители, фактически превратившиеся в заложников. Рассказывают, была надежда — протест поддержат массовой забастовкой рабочие, но она не оправдалась. Теперь, может быть, забастуют медики.

— Система потихоньку ложится, денег у Лукашенко все меньше.

— А разгоны все жестче…

Я не рискую проводить параллель с Майданом. Тем более предполагать, что Роман Бондаренко, Денис Кузнецов, Артем Поруков, Никита Кравцов и остальные, чьи фото неровным светом освещает пламя костра — Вечного огня, лишь начало белорусской Небесной сотни.

— У нас нет другого выхода, кроме мирного протеста, — будто читает мои мысли парень в темной шапочке. — И нет других требований, кроме тех, что уже выдвинуты: освободить политзаключенных и провести новые выборы. Вы же понимаете, что Москва сразу отправит войска в Беларусь, если только вооруженное сопротивление пойдет.

Понимаю и соглашаюсь.

А Европа выразит озабоченность, которая как мертвому припарка.

— Нет, как раз санкции очень нужны, — возражают ребята. — И солидарность.

В Киеве их уже больше 300 человек. Новорожденный благотворительный фонд, Белорусский дом в Украине, оплатил хостел, помогает на волонтерских началах собирать еду, термосы с чаем, теплую одежду, лекарства, но возможности слишком ограничены. Да и конечная цель акции неясна. Стоять на киевской вахте до полной победы демократии в Беларуси? Посольство же официальным письмом попросило главу Шевченковской районной госадминистрации Киева вмешаться и «принять меры» против «неизвестных лиц», угрожающих нормальной жизнедеятельности дипмиссии.

Что это значит, стало понятно накануне седьмой годовщины Майдана. В день, когда в Минске хоронили Романа Бондаренко, в Киеве установили памятный крест — в палисаднике жилого дома, сразу за парапетом со свечами и цветами… Чуть раньше на «вахте» появился газовый обогреватель, похожий на огромный гриб, — специально для улицы.

— Сергей за свои деньги нам купил! — объяснили мне.

Благотворителем выступил Сергей Коротких, он же Боцман, он же Малюта, экс-командир разведроты полка «Азов» (организации, запрещенной в РФ. —Ред.), бывший руководитель отдела охраны объектов стратегического назначения при департаменте Государственной службы охраны МВД Украины, ныне просто гражданин Украины и политический деятель с самолетом «Альбатрос» и почти миллионом долларов сбережений, согласно декларации 2015 года. (Малюта—известный в России наци, уехавший в Украину, чтобы избежать возможного ареста и предъявления обвинений в причастности к убийствам «лиц неславянской внешности». Теперь же, судя по всему, пытается оседлать антилукашенковское движение в Украине, подкидывая тем самым сюжет кремлевским пропагандистам. — Ред.)

Металлический крест привезли на белом микроавтобусе, который встал в ряд за черными джипами-внедорожниками. На стороне посольства многократно усилили внешнюю охрану: студенческий пикет растворился в массе взрослых мужчин. Боцман-Малюта осуществлял общее руководство, попутно снимая селфи и видеорепортаж на телефон.

К месту приблизился представитель департамента благоустройства с пачкой каких-то документов в прозрачном файле. И долго, не проронив ни слова, смотрел на портреты погибших… Когда в конце 2013-го на Майдане начали ставить палатки, Янукович тоже через мэрию собирался все снести под видом заботы о киевлянах и гостях столицы, любящих гулять по центру, вокруг елки.

У внедорожника два полицейских в форме дружески общались с ребятами-белорусами. Донеслись обрывки разговора:

— …Вот нарушение прав человека! Один лопатой машет, а столько народа наблюдает!

— Сейчас у нас гонят на Борисыча (имелся в виду Арсен Аваков, министр внутренних дел Украины.—О.М.), но при нем порядок. И вы не бойтесь.

— Какие здесь менты… — не без зависти вздохнул протискивавшийся сквозь толпу паренек с бело-красно-белым флагом на плечах. Кстати, фонд Белорусский дом в Украине именно по причине вовлеченности в акцию Сергея Коротких дистанцировался от всего, связанного с установкой креста.

— …Отлично. Теперь для картинки. Положили цветы, построились справа и слева и кричим «Жыве Беларусь!», — скомандовал Боцман.

Грохнули петарды, окутав палисадник алым дымом. Джипы уехали.

Дежурства на «вахте света» продолжаются в прежнем режиме.