В мае 2020 года активисты тверского НОДа и руководство Тверского медицинского университета, размещенного в здании бывшего областного НКВД, демонтировали с его стены две мемориальные доски — в память о советских жертвах сталинского террора и в память о польских его жертвах. «Новая газета» несколько раз писала о вандализме в Твери, но руководство области к публикациям отнеслось вполне хладнокровно и ни разу на них даже не ответило.

«Мемориал» оспорил это самоуправство в суде, процесс еще не закончен.

Зато в одном из документов администрации Тверской области «катынский расстрел», как и расстрелы в Твери (Калинине) и Харькове палачами из НКВД, был аттестован как «якобы состоявшийся», невзирая на то, что Россия, как известно, давно признала ответственность СССР за это преступление и неоднократно извинялась перед поляками. Но официальный российский госорган впервые присоединился к «отрицателям Катыни» — небольшой, но пассионарной группе голосистых людей, истово «разоблачающих» советский след в этой трагедии и возрождающих след немецкий. С исторической точки зрения вся их «аргументация» обстоятельно разобрана и опровергнута, включая такие хиты, как «жетоны Кулиговского и Маловейского» или «пишущие машинки Берии».

Но отрицателям все божья роса. И события последних месяцев манифестируют совершенно новое качество. 16–18 ноября под эгидой Российского военно-исторического общества отрицатели собирались на междусобойчик в Осташкове (задумывали на территории мужского монастыря Нило-Столобенская пустынь, но монахи их к себе не пустили).

Официальный сайт РВИО сообщил, что «С целью объективного и всестороннего обсуждения указанной темы к участию в конференции были приглашены профессиональные историки, политологи, общественные и политические деятели из Москвы, Санкт-Петербурга, Твери, Смоленска, Волгограда. По видеосвязи перед участниками конференции выступили профессор Гровер Ферр (США) и Малгожата Кульбачевская-Фигат (Польская Республика)». Среди участников отмечен депутат Госдумы Алексей Чепа — тот самый, что предлагал перенести ООН вон из Нью-Йорка и законодательно запретить россиянам участвовать в розыгрышах американских грин-карт.

Назывался междусобойчик не коротко: «Научно-практическая конференция на тему российско-польских отношений, в частности, сложных вопросов истории, включая вопрос судьбы польских военнопленных, содержавшихся в 1939–1941 гг. в советских лагерях».

То есть предлагается дезавуировать всю катынскую историографию, как и катынскую историю, и вернуться даже не в 1989, а в 1946-й и заново «отыграть» Катынь, перевалив ее на немцев, что с треском провалилось на Нюрнбергском процессе!

Тпрр, приехали!..

«Базовые» участники этой конференции годами публикуют свои «работы», из книги в книгу переписывая то, что почему-то считают «фактами», уважительно ссылаясь при этом друг на друга. Их опровергают, приводят документы, ни у кого, кроме этой компании, сомнений не вызывающие, — в том числе подписанные Сталиным, Берией, членами политбюро, десятилетиями хранившиеся в «особых папках» секретных партийных архивов. Изданы тома, в которых поименно названы расстрелянные поляки и их палачи. Было проведено следствие Главной военной прокуратурой, опрошены (тогда еще живые) свидетели. Имеются видеозаписи допросов, скажем, бывшего начальника Калининского управления НКВД Токарева и десятки его же шифрограмм, отправленных с места расстрелов: «Исполнено 293…», «Исполнено 164…»

В начале 2000-х дело было закрыто — «в связи со смертью виновных». Часть документов передана Польше, часть осталась засекреченной.

Там, может быть, они бы нашли объяснение того, кто и зачем в течение десятилетий в кабинетах на Старой площади (по их мнению) тайно занимался бессмысленной фальсификацией сотен документов в расчете на то, что через полвека появится возможность очернить святых людей — от генсека Сталина до палача Блохина? Но как же смогли они, эти агенты потерпевшего поражение гитлеризма, в результате надуть и легковерного Горбачева, и не менее легковерного Ельцина, и даже — о ужас! — Путина с Медведевым, заставив их извиняться за своих предшественников, обвиненных в чудовищных преступлениях?

Впрочем, бог с ними, с этими звездами отрицательского небосклона. Их — при всей их пассионарности — можно и пожалеть. Клио — муза не из пугливых.

Но почему их так упорно поддерживают руководители РВИО, не устающие бить себя в грудь и клясться в своей верности «исторической правде»? Среди функционеров общества немеряно разнообразных начальников, включая губернаторов, министров, помощников президента — и все они вдруг открыли в себе и для себя «любовь к отеческим гробам» и жилку домашнего историка.

Так не лучше ли им всем сложить свои лоббистские потенциалы и добиться от государства и от силовых ведомств того, чтобы раскрылись их архивы, дабы питать собой будущие книги и дискуссии на настоящих профессиональных форумах? Или хотя бы настоять на возобновлении уголовного «катыньского» дела, тем паче в Следственном комитете создана целая структура, специально предназначенная для выявления и наказания гитлеровских преступников времен войны (самое, согласитесь, время), ей бы этим и заняться.

И не пора ли в Твери, наконец, вернуть свинченные вандалами-отрицателями доски на их привычные места, поименно назвать и наказать тех, кто их демонтировал?

Но пока откровенная фальсификация истории признается борьбой за единственно подлинную историю страны, по-прежнему изнемогающей от непрекращающихся провокаций своих многочисленных врагов.