Мы привыкли считать, что инвалиды — это другая реальность. Нечасто встретишь человека с ограниченными возможностями в парке или просто на улице. Что же мы знаем об их жизни? Я решила узнать, как проходит день человека с инвалидностью, и по одному дню провела в гостях у инвалидов 1-й, 2-й и 3-й группы.

Илья

Квартира на 8-м этаже. Пришлось подниматься пешком: лифт был сломан. Здесь живут 20-летний колясочник Илья и его мама Марина.

В прихожей сразу бросаются в глаза старые желтые обои. Им, по словам Марины, тоже уже двадцать лет.

Потертый диван, стулья на качающихся ножках, скрипучие шкафы. Садимся пить чай.

Потом пошли на прогулку. «В маленький лифт коляска не входит, а грузовой пока сломан. Придется спускаться по ступенькам», — пояснила Марина. Она стащила сына (его рост 175 см, а вес 80 кг) с коляски и спустила на этаж ниже. Там посадила его на стул — для этих целей она поставила по стулу на лестничных площадках каждого этажа — и немного передохнула. Таким образом мы добрались до первого этажа. Потом Марина еще раз поднялась и кое-как спустила инвалидное кресло Ильи.

А потом — еще ступеньки. Пандуса нет. Тяжелая железная дверь подъезда, ее очень непросто толкнуть. Мы потратили целый час чтобы выйти из дома. «Лифты часто ломаются. Наверное, старые стали. Приходится справляться вот так», — грустно улыбнулась Марина.

Когда мы возвращались назад, Марина была совсем замучена бесконечными подъемами инвалидной коляски на тротуары и ступеньки. Ведь в городе по-прежнему ничего не предусмотрено для людей с особенностями. Хотя разговоры о пандусах и дружелюбной среде идут уже много лет. Но цена им понятна после одной прогулки с Мариной и Ильей по их московскому району. Впрочем, назад мы поднимались уже на лифте: почини-и-или!

Вечером очень усталая Марина кое-как затащила Илью в ванную: без поручней это крайне сложно. Потом уложила сына на старую деревянную кровать. Натерла ему руки и ноги остатками крема для расслабления мышц. По ее словам, крем эффективный. Тюбик стоит 800 рублей. Уходит их — четыре в месяц.

«Там последние остатки, в тюбике. Но купить новый пока денег нет. Через три дня должна быть пенсия», — сказала женщина. На этом мы расстались.

Лера

Еще один день я провела со студенткой Лерой. И вот что она рассказала:

Маша

Третий разговор. С Машей, ей 25 лет:

Нет денег на поручни для ванной, на санаторную кашу без мучного хруща? На что же деньги есть?

***

В прошлом году мне написала женщина с просьбой помочь распространить информацию о сборе средств на лечение ее сына. У ребенка стоял диагноз СМА. Спинальная мышечная атрофия. Годовалому мальчику были нужны миллионы на дорогостоящее лекарство. И оставался лишь месяц, чтоб собрать нужную сумму — купить, ввести, — иначе будет поздно и бесполезно.

Через два дня после ее обращения я вышла на улицу и увидела во дворе около своего дома новинку — огромное ландшафтное украшение: зеленого быка из искусственных материалов. В розницу в интернет-магазине «Топиари.рф» такой бык стоит 360 000 руб.

«Топиари» — это вот как раз такие фигуры, которые годами выстригают из живых кустарников в садах английских замков. У нас не английский замок, но обломилось и нам. Там широкий выбор, в интернет-магазине: ангелы, ежики, «Дерево счастья», жирафы, саксофонисты… Все из стеклопластика, покрыты искусственным газоном. На сайте подробно рассказано, почему такие — в зеленой пластмассовой шкуре — даже лучше живых.

И управа наша согласна. На ее сайте зеленому быку посвящен текст:

«Облик нашего района становится все привлекательнее и краше… Бык (или телец) уже стал настоящей достопримечательностью. Жители и гости… с удовольствием фотографируются рядом с зеленой фигурой, делают селфи. Уже пошли слухи о том, что наш бычок приносит успех, процветание, карьерный рост и пр. Надо лишь погладить тельца, и желание сбудется. Конечно, все это шутка. Хотя…».

Да, я понимаю: пенсии Ильи и Леры и зеленый бык для процветания идут по разным графам бюджета. Может быть, даже пандусы (которых нет) и зеленый бык из нашего замка идут по разным графам бюджета. Да и вообще: собеседники мои живут в других районах.

Я только цифры не сличать не могу: зеленый пластиковый бык за 360 000 руб. в розничной продаже — это инвалидная пенсия Ильи за два года. Или пенсия по уходу его мамы Марины — за три года. Или поручни для коляски для шестидесяти инвалидов 1-й группы.

Дело даже не в том, что у моих собеседников и их мам — отчаянно маленькие зарплаты и пенсии. А в том, что — оказывается! — у казны в последние годы появились деньги на многое. На тротуары, которые меняют каждые полгода. На кашпо для цветов, которые висят на фонарях вдоль парковой аллеи и зачастую попросту пусты. На пластмассовых зеленых парнокопытных и другие украшения.

…Но не на людей. Никак не на людей.