Демократ Джо Байден готовится выиграть президентские выборы в США. Голосование состоится 3 ноября. Победу действующего главы государства — республиканца Дональда Трампа — не ждут даже сотрудники его предвыборного штаба.

Детали внешней политики Соединенных Штатов при Байдене пока остаются неизвестными, в том числе и в сферах, связанных с Россией. Однако в последние годы администрация США вне зависимости от ее партийной принадлежности (как при демократе Бараке Обаме в 2012–2016 годах, когда Байден был вице-президентом, так и при республиканце Трампе в 2016–2020 годах) стала полагаться исключительно на санкции как инструмент принуждения правительства России к желаемым для Вашингтона действиям.

Многие стратегические и финансовые инвесторы с пессимизмом ожидают, что в случае победы Байдена санкционные риски для России существенно увеличатся, что, в свою очередь, негативно повлияет на российские рынки (рубль, бонды, акции).

Действительно, пока нет причин полагать, что Байден в случае своего избрания выберет другие способы воздействия на Москву. Масштабная санкционная программа Соединенных Штатов в отношении российских организаций, чиновников, военных и бизнесменов сохранится и, скорее всего, будет лишь расширяться. Но ее философию и стиль ждут очевидные перемены.

Новые лица

Ситуация внутри самих Соединенных Штатов и в мире сейчас отличается от 2018 или тем более от 2014 года, когда был присоединен Крым, а кризис на востоке Украины был в острой фазе. Про это часто ошибочно забывают, когда анализируют американскую внешнюю политику и санкции.

Они не привели к смене внешней и внутренней политики Кремля и, скорее всего, не приведут. Байден будет вынужден принять эти реалии и искать свой санкционный путь — особый или новый. Он не сможет стать продолжателем Обамы — «ядерные» санкции против России политически и экономически невозможны, — но также явно не захочет повторять за хаотичным и импульсивным Трампом. Ему потребуется собственное лицо.

Вместо секторальных санкций (то есть направленных на целые отрасли экономики) или ограничительных мер в отношении российских олигархов либо крупных компаний (что было характерно для Обамы и Трампа) администрация Байдена будет в большей степени нацелена на точечные, но болезненные санкции против отдельных российских чиновников, политиков, военных и, возможно, бизнесменов.

Подобная санкционная политика позволит Байдену угодить внутренней аудитории, что является приоритетом для любой администрации, и сохранить пространство для диалога с Москвой, который стал бы невозможен в случае серьезных санкций.

Другой особенностью администрации Байдена станет внимание к традиционным союзникам. В своих публичных выступлениях кандидат от демократов подчеркивает стремление работать совместно с Евросоюзом и НАТО. Это означает, что Вашингтон едва ли ужесточит в одностороннем порядке уже действующие санкции против «Северного потока — 2» и, скорее всего, позволит его завершить. Байден не будет отталкивать старых проверенных друзей в ЕС, которые инвестировали финансовый и политический капитал в этот газопровод.

Санкционное оружие

Ключевым для Байдена в вопросе санкций против отдельных россиян станет глобальный закон имени Магнитского (Global Magnitsky Human Rights Accountability Act), принятый в 2016 году. Закон направлен против иностранных должностных лиц, подозреваемых в коррупции и нарушении прав человека. В России его «жертвами» уже стали глава Чечни Рамзан Кадыров и председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин.

Последствия попадания под санкции на основе закона имени Магнитского такие же, как и от других санкций. Речь идет о запрете на въезд в США, блокировке активов в этой стране и фактический запрет для граждан США на какое-либо коммерческое взаимодействие с санкционным лицом.

Могут возникнуть и нюансы. Одно дело быть публично заподозренным в абстрактной «поддержке режима», и совсем другое — в нарушении прав человека и возможной причастности к убийствам и прочим тяжким преступлениям.

Какая разница, если последствия все равно одинаковы?

Это, конечно, не сильно влияет на обоих, но тем не менее, скорее всего, формальным основанием для этого являются подозрения США в причастности чеченского лидера к грубым нарушениям прав человека. Facebook может допустить присутствие на своих площадках опального в США бизнесмена, но не человека, предположительно организовывавшего убийства политических противников. Впрочем, сама американская компания никогда официально не комментировала свою трактовку санкционных различий между Дерипаской и Кадыровым.

И это лишь одно из возможных репутационных и правовых последствий санкций по закону имени Магнитского, характерных только для этого закона.

Юридический тренажер

Демократы при Байдене будут активно напоминать о важности соблюдения прав человека, верховенстве права и недопустимости коррупции. Однако эту риторику можно обратить против них самих. Парадоксальным образом ответ на санкции, в том числе и связанные с нарушением прав человека, может быть не политическим (как привыкли в Москве), а юридическим.

Дело в том, что законодательство США предусматривает возможность оспаривания санкций сначала в административном порядке (санкционное лицо доказывает Минфину США, что причины или основания, повлекшие ввод санкций, более не имеют места), а затем и в суде в случае, если достичь взаимопонимания с Минфином США не удалось.

Уже известно об успешных кейсах административного исключения российских лиц из-под американских санкций. Например, в марте этого года санкции были сняты с бывшего члена наблюдательного совета «Темпбанка» Аркадия Вайнштейна, который находился в черном списке Минфина США с октября 2017 года за помощь Сирии. В марте США также отменили ограничительные меры в отношении «Независимой нефтегазовой компании», которые были наложены из-за подозрений в коммерческом взаимодействии с КНДР.

Могут ли подсанкционные лица использовать законодательство США, чтобы «победить» госмашину ее же оружием? Ответ будет утвердительным. Нужно лишь заставить власти США последовательно и очень тщательно доказывать подозрения, на основе которых лицо или организация оказались под санкциями. Пока таким «упражнением» небезуспешно занимается Олег Дерипаска, но его примеру могут последовать и остальные.

С 2014 года Россия делает все возможное, чтобы этого опыта стало больше.

Чужой против Хищника

Отсутствие на повестке дня ужесточения или расширения санкций против России со стороны администрации Байдена не должно успокаивать Москву и связанных с правящей элитой чиновников и бизнесменов. Большинство прогнозов прочит России ухудшение отношений с США в случае прихода Байдена к власти.

Ключевая угроза в этом случае лежит не столько в новых раундах санкций, сколько в консолидации элиты в США. Приход Байдена в Белый дом будет означать прекращение жестких конфликтов внутри администрации США, вызванных Трампом, а затем станет фактором налаживания американо-европейского диалога и укрепления НАТО.

Байден последовательно обвиняет Путина и Трампа в успешном подрыве единства западного мира — и, скорее всего, небезосновательно. Победа демократов на выборах в сенат станет началом обратной тенденции.

Еще четыре года президентства Трампа не спасут Россию от новых санкций. В случае если произойдет «американское чудо» и Трамп вновь победит, внутриполитическое противостояние в Соединенных Штатах сделает внешнюю политику абсолютно непредсказуемой. Кроме того, триумф Трампа повысит спрос на внешнего врага у противников действующего президента и части государственного аппарата. Кто-то же должен заплатить за все это? Кто, если не мы, хочется грустно перефразировать девиз русских десантников.

Получается, что Россия на этих президентских выборах в США оказалась в положении человечества из давнего голливудского фильма «Чужой против Хищника». Реклама к нему гласила: «Кто бы ни выиграл — мы проиграем».