КомментарийКультура

Чикагская семерка? Нет, московская, наша

Нетфликс номинирует на «Оскар» кино о московских протестах и басманном правосудии

Этот материал вышел в номере № 122 от 6 ноября 2020
Читать
Топовый голливудский сценарист Аарон Соркин, снявший «Суд над чикагской семеркой», конечно, имел в виду не нас, а Америку. Первая ассоциация, возникающая у американского зрителя, — недавние расовые бунты, BlackLivesMatter. А мы смотрим и поражаемся: это же «дело 212»! «Новое величие»! «Сеть»*! Вот Влад Барабанов, вот Жуков, вот наши полицейские, наши приставы, наш Следственный комитет. Похоже один в один, только исход другой.

Дело чикагской семерки — самый громкий процесс над американскими левыми 1960-х годов. Читая о нем, натыкаешься на имена Леннона, Антониони, Годара и других легендарных людей. К Чикаго были прикованы глаза всего мира. Этим делом закончилась беззаботная эпоха Вудстока и Лета Любви, с него началась долгая борьба американцев за свои права, которая продолжается по сей день.

Боролись и раньше, но после Чикаго это стало носить характер холодной гражданской войны — либо они нас, либо мы их. Другого выхода нет.

Речь шла не о революции (хотя это слово произносилось) и смене конституционного строя, а всего лишь о том, чтобы продвинуть своего кандидата (честные выборы, представительная демократия) и покончить с войной (пацифизм). Ничего из этого не вышло. Выбрали Никсона, одного из самых жестоких и недемократичных президентов Америки, война во Вьетнаме продолжилась.

И вот суд. На скамье подсудимых по обвинению в заговоре и организации массовых беспорядков семеро: Эбби Хоффман, Джерри Рубин, Дэвид Диллинджер, Том Хейден, Ренье Дэйвис, Джон Фройнс, Ли Вайнер.

Кадр из фильма «Суд над чикагской семеркой». Кадр: Kinopoisk
Кадр из фильма «Суд над чикагской семеркой». Кадр: Kinopoisk

Восьмой — Бобби Сил, лидер «Черных пантер», его дело потом будет выделено в отдельное производство. Менее похожих людей трудно себе представить. Какой там заговор, они об элементарных вещах договориться не могут, собачатся всю дорогу, дело чуть не доходит до драки.

Хоффман (его сыграл Саша Барон Коэн) и Джерри Рубин — йиппи, контркультурные клоуны. Их уровень протеста — заняться публичным сексом, выдвинуть свинью в президенты, запустить ЛСД в городской водопровод (этого не сделали, был только треп).

Хоффман говорил: «Наша цель — сбить всех с толку. Нас не понимают — и замечательно: понимая нас, они нашли бы способ нас контролировать». У него с властью разногласия в первую очередь эстетические. В Америке Никсона ему противно и скучно.

Диллинджер пацифист, Хейден — левак из организации «Студенты за демократическое общество». Сил — борец против расовой дискриминации.

Кадр: Kinopoisk
Кадр: Kinopoisk

Но суду на все эти нюансы плевать. Для него они преступники уже потому, что молоды и ведут себя чересчур свободно. Плюс политический заказ: судье и обвинителю заказали их посадить, не посадить нельзя, так велела система.

Американские протестующие мало похожи на наших, они гораздо смелее, веселее, решительнее. А вот система власти очень даже похожа. Американское басманное правосудие. Те же жирные наглые хари в администрации, те же полицейские костоломы, купленные прокуроры, судьи, затыкающие рот адвокатам, и куча провокаторов, спецагентов. В деле чикагской семерки их было не меньше, чем в «Новом величии». Не было только пыток, как в «Сети». А, нет, были: Бобби Сил провел три дня с кляпом во рту (по фильму 10 минут).

Все они далеко не овечки, не невинные ангелы. Убежденные люди, активисты. Называли копов свиньями, прокалывали шины полицейских машин, кричали до боли знакомые нам слова: «Чьи улицы? Наши улицы!»

Помните 2012 год? «Кто здесь власть? Мы здесь власть! Это наш город!»

Но это меркнет на фоне того, что сделала полиция. Копы сняли жетоны и плашки с именами и устроили кровавую мясорубку, фактически развязали войну. Когда все это — газ, пущенный в толпу, разбитые лица женщин, проломленные полицейскими дубинками головы — показывали у нас в СССР, на кухнях говорили: во врут, Америка же рай, как там может такое быть. Поэт Емелин сказал мне недавно: «Наши несогласованные митинги больше всего напоминают борьбу студентов США против империализма и агрессии во Вьетнаме, какой нам ее показывало советское телевидение. Прямо кадр в кадр, и полиция так же себя ведет. Нельзя было и подумать, что это повторится у нас». Теперь мы знаем, что это правда.

Кадр: Kinopoisk
Кадр: Kinopoisk

«Мы пытались мирно протестовать на гребаном слете демократов», — говорит Хейден. Не получилось. И это тоже похоже: из любого мирного протеста власть устраивает битву. Из двух слов «мирный протест» для нее важнее второе, она слышит только его.

Но есть и ноу-хау, до которого у нас пока недодумались. Судья позволяет произнести последнее слово только одному из подсудимых, Хейдену, и предупреждает: «Если вы будете говорить коротко, почтительно, без политики и с раскаянием, я учту это при вынесении приговора». Хейден вместо последнего слова зачитал имена солдат, погибших во Вьетнаме, огромный список. Это колоссальная сцена, главная во всем фильме. Все встали, даже прокурор, который, по Соркину, не такой уж плохой человек, просто служба у него такая. Судья в бессильном гневе стучал молотком, но ничего сделать не мог.

А дальше было вот что. Пятерых из них признали виновными и приговорили к пяти годам заключения. Сели даже их адвокаты — за неуважение к суду. Жизнь не сказка и не голливудский фильм, в ней добро не всегда побеждает зло. Побеждает не сразу или не побеждает вообще. Но важно создавать прецеденты, это они и сделали.

И все-таки это была победа. Через два года апелляционный суд отменил вердикт. Судья лишился работы за профнепригодность.

Сил, который до кучи обвинялся еще и в убийстве, оправдан, вердикт: невиновен. Вот тут непохоже на нас совсем. Пока еще ни один апелляционный суд в России не отменял приговоров осужденным по политически мотивированным делам.

Хэйден сказал, что «если бы нас оставили в покое на чикагских улицах, то мы едва ли стали бы известными», но в результате «мы стали архитекторами, организаторами, гениями заговора с целью свержения правительства — нас выдумали».

После Чикаго эта выдумка материализовалась, стала реальностью. Единственное, чего добилась власть, — радикализации протеста. Из радикального крыла «Студентов за демократическое общество» выделилась организация Weathermen, ее члены уже не пытались мирно протестовать — они изготавливали бомбы и устраивали взрывы, в том числе в полицейских управлениях.

8 октября 1969 года по призыву Weathermen молодежь побежала по улицам, разбивая окна магазинов и автомобили, показывая тем самым, что война во Вьетнаме может прийти в каждый дом. Итог: 6 человек застрелено, арестовано 68, ранено 28 полицейских. Беспорядки продолжались около четырех дней.

Кадр: Kinopoisk
Кадр: Kinopoisk

Это прямое следствие дела чикагской семерки, прямой ответ на него. Вот чего добился чикагский басманный суд.

Сама атмосфера, в которой родился фильм, напоминает нам о том, что проблематика его все еще актуальна. Изначально «Суд» должен был снимать Спилберг, они говорили об этом с Соркиным еще в 2007 году. Но началась забастовка голливудских сценаристов, и проект был отложен.

Люди бастуют и бунтуют уже полвека, а началось это в чикагском суде.

Интересно, что сам Соркин отнюдь не левый и даже не большой либерал. Война, например, ему нравится, о чем он неоднократно высказывался. Но, будучи честным художником, он снимает честные фильмы. Игнорировать реальность не получается.

Другое напоминание об актуальности — решение Нетфликса выдвинуть всех актеров фильма на «Оскар». Игра действительно потрясающая. Созданы образы не шаблонных революционеров (каковых среди них не было), а людей взбалмошных, эмоциональных, искренне озабоченных несправедливостью, острых на язык, со своими тараканами в голове. Вполне современный тип. Таких легко встретить на улицах Минска, Москвы, Парижа.

И блестящие диалоги. Соркин вообще мастер диалога, а «Суд» — одна из лучших его работ. Рекомендуется всем, кто оказался в похожей ситуации, а таких, к сожалению, в последнее время много.

«По-моему, этот съезд демократов пройдет в полицейском государстве».

— Почему вы не отвечаете на вопрос?

— Мне трудно сосредоточиться, впервые меня судят за мысли.

***

— Вам знакомо понятие «неуважение к суду»?

— Сэр, я практически придумал его, сэр.

***

— ….будет рок концерт и… состоится публичный блуд.

— Вы просите у мэрии разрешения на публичный блуд?

— Да.

***

— Что это?

— Я составляю список американцев, убитых в этой войне.

— Зачем?

— Чтобы не забыть, ради кого все это затевалось, когда начнется процесс.

***

Победили они или все это было зря? Сейчас об этом ожесточенно спорят, но в каком-то смысле это праздный вопрос. У людей с таким строем мысли другого выхода не было. Сделали то, что должны, и вошли в историю. На поражение это совсем не похоже.

Проиграли? Выиграли?

Говорим о последствиях дела чикагской семерки с Алексеем Цветковым, писателем, исследователем радикальных левых движений.

— Дело чикагской семерки изменило американскую жизнь?

— Есть разные мнения на этот счет. Первая версия: судили лидеров бунтующего поколения — СДО, йиппи, «Черных пантер», дали им по пять лет, чтобы запугать всех остальных бунтарей, а потом проявили гуманизм и смягчили приговор. Благодаря этой мудрой стратегии избежали новой гражданской войны.

Вторая версия: дали пять лет для острастки, но когда это привело к бомбам и радикализации их сторонников, приговор смягчили, и произошло замирение радикалов и системы (или отцов и детей).

В любом случае чикагский процесс стал одной из главных точек перехода от массовых протестов к более радикальным формам сопротивления. В 1969–1970-х на фоне чикагского процесса захваты университетов достигли максимума, студенты регулярно гибли в стычках в полицией, все это удалось вернуть в спокойное русло только после того, как дело закончилось.

— Стала ли после Чикаго жизнь лучше? Мы видим, что Америка опять воюет, гражданские права там нарушаются, как и полвека назад, иначе бы не было бунтов… Получается, эти семеро ничего не добились.

— Соркин рассказывает историю о моральной правоте идеалистов и клоунов из 1960-х, которые, несмотря на обвинительный приговор, одержали некую историческую победу. Ее можно свести к постепенному окончанию вьетнамской войны, большей политкорректности и мягкости.

Для Соркина — это история о том, как идеалисты были осуждены, но морально победили старую Америку в своем антивоенном пафосе. На мой взгляд, это красивая сказка и либеральная ерунда. Конечно, все проблемы остались. Уже в 1970-м США вторглись в Камбоджу, это привело к беспрецедентным молодежным беспорядкам с трупами. Страну лихорадило до 1974 года, до окончания вьетнамской войны. А «Черные пантеры» были проблемой до начала 1980-х.

Тут дело не в том, стала жизнь лучше или хуже, была проведена некая граница, обозначена линия социального фронта, в отношении которого все теперь должны были определяться. В этом смысле это показательный процесс, в нем виден весь актуальный расклад сил. Стало ясно, кто против кого в этом мировоззренческом и поколенческом противостоянии.

Благодаря чикагскому процессу каждый американец, от подростка до старика, должен был определиться и ответить на вопрос: с кем ты заодно?

на чьей стороне и какие методы поддерживаешь?

— Но тогда это не разгром протестного движения, а ровно наоборот — начало.

— Скажем так — пиковый момент. С одной стороны, протестное движение было временно обезглавлено. С другой стороны, беспорядки после процесса усилились, только к ним добавились бомбы. И никогда все эти леваки разных оттенков не имели такой трибуны и такого общественного внимания, как на этом процессе. Их из маргиналов перевели в мейнстрим.

— Так выиграли они или проиграли?

— Суди сам. В Америке у власти правые, среди молодежи бум социалистических настроений, только что произошло массовое восстание на расово-социальной почве, анархисты создавали в городах автономные зоны. История продолжается, то, что началось тогда, мы видим сейчас.

Весь этот расклад и вся эта борьба вернулись на новом этапе как набор нерешенных проблем. США вели и ведут множество войн, неравенство с тех пор выросло, расовая проблема не решена. Мне кажется, правильный ответ на твой вопрос — ничего еще не закончено.

Оксана Маркеева

адвокат Константина Котова и Дмитрия Пчелинцева(«дело Сети»)

— Параллелей довольно много. Судят не связанных между собой людей, людей, у которых серьезные разногласия, разные, порой диаметральные взгляды. Группы не было, заговора не было. Герои фильма говорят об этом на каждом заседании, но их никто не слышит. И точно так же было в «деле Сети».

Похожи убеждения фигурантов: пацифизм, требования прекратить полицейское насилие, охрана окружающей среды, экология. Очень похожи методы, которыми действует суд, грубо, бесцеремонно нарушая норму закона.

Как можно судить человека без адвоката? Как можно затыкать адвокату рот? Манипулировать свидетелями? Я вижу это на экране и вижу в залах суда.

Откровенный политический заказ — еще одно сходство. Мы видим абсолютно бессовестное давление на всех участников процесса. Но и тогда и сейчас оно дает результат, противоположный задуманному.

Фигуранты «дела Сети» в зале суда. Фото: Влад Докшин / «Новая газета»
Фигуранты «дела Сети» в зале суда. Фото: Влад Докшин / «Новая газета»

Власть решила показательно наказывать активистов не очень крупного масштаба, а иногда и просто людей случайных. Но им дали трибуну, и это стало самым громким делом в Америке. А теперь сравните с тем, как случилось у нас. Никто не знал ни Пчелинцева, ни Шакурского, ни Костю Котова, ни Влада Барабанова. Судьи своими руками сделали из них мучеников и героев. Теперь все они на слуху.

Политически мотивированные процессы вскрыли вопиющие нарушения закона. Одно дело чисто теоретически понимать, что не все у нас справедливо, совсем другое — когда беззаконие происходит на глазах всей страны. Это действует лучше любой пропаганды. В Чикаго Джерри Рубин предложил судье экземпляр своей книги Do it! с надписью «Джулиус, ты радикализировал больше молодых людей, чем мы смогли бы когда-нибудь». То же самое могли бы сказать и мои подзащитные.

  • Организация, запрещенная в РФ
shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow