СюжетыОбщество

«Грязная зона»

Люди в Мурманской области умирают от COVID-19 и безалаберности чиновников

«Грязная зона»
Фото: РИА Новости

Валерия достает толстое письмо из Следственного комитета. На ворохе бумаги много слов, смысл которых укладывается в одно предложение: «В возбуждении уголовного дела отказать». Еще там написано, что ее мать заразилась ковидом, лежа в кардиологическом отделении мурманской больницы, и оттого умерла. Как это стало возможным и кто в этом виноват, следователь проверять не стала, указав, что «медпомощь была оказана в полном объеме».

Из материалов проверки: «13.06.20 у С.А.Я. был взят мазок на ковид-19, и результат мазка был отрицательный. Пациентка С. находилась в контакте, то есть лежала в одной палате с другой пациенткой, у которой был назначен перевод в областную больницу, поэтому у этой пациентки был взят анализ на ковид-19 (по рекомендации областной больницы), который оказался положительным, поэтому были взяты мазки у всех ее соседей по палате, в том числе у С.А.Я. (мазок носоглотки № 63 от 26.06.2020). Результат С.А.Я. оказался положительным».

Мурманский областной клинический многопрофильный центр, где лечилась после инфаркта мама Валерии, по старинке называют горбольницей — много лет клиника работала именно как больница скорой помощи, обслуживающая областной центр. Год назад ее статус сменился, но ургентная — скорая и неотложная — помощь осталась. Поэтому когда летом в МОКМЦ, официально не признанном ковидной больницей, стали заражаться, болеть и умирать от коронавируса, мало кто удивился. Когда привозят на скорой экстренного пациента, нет времени ждать результатов мазка — человека нужно спасать.

Мурманский областной клинический многопрофильный центр
Мурманский областной клинический многопрофильный центр

Однако именно на такой случай эпидемиологи давно разработали специальные протоколы. Когда в регионе объявляется эпидемия, любой пациент, поступивший в любую больницу без отрицательного анализа на инфекцию, считается условно положительным. Создаются обсервационные боксы, где таких пациентов лечат, но они не контактируют при этом с другими больными. Однако к 13 июня, когда мама Валерии поступила в МОКМЦ, условий для изоляции здесь, очевидно, не было — об этом говорили «Новой» сотрудники учреждения, этого не опровергают и материалы доследственной проверки.

Ковидная ситуация в Мурманской области показала колоссальные ошибки, допущенные в организации медицинской помощи в регионе. Именно во время эпидемии стало ясно: причина этого — не столько недостаток финансирования или кадровый голод,

сколько грубое непонимание ответственными лицами принципов эффективного функционирования медицины. Попросту — управленческая деградация.

На Кольский полуостров в силу удаленности любая эпидемия приходит на месяц-два позже, чем в среднюю полосу — это прекрасно знают эпидемиологи. Так случилось и с коронавирусом, но фора, дававшая возможности учесть ошибки и успехи соседей, использована не была. Что должен был сделать минздрав области? Принять и облечь в форму приказов простые решения, о которых твердили специалисты с начала пандемии. А именно — выделить одну крупную общепрофильную больницу для ковидных пациентов, где могли бы лечиться люди, например, с инфарктами, травмами или хирургической патологией, имеющие притом положительный тест на COVID-19. Выделить в каждом лечебном учреждении, которое оказывает экстренную помощь, койки обсервации, куда поступали бы пациенты без отрицательного теста (условная «грязная зона»). В такую зону любой персонал заходит только со средствами защиты и выходит через санпропускник. Люди находятся там до получения негативного результата анализа на ковид. Физически развести потоки пациентов без теста и «отрицательных», неинфицированных. Ввести с первых дней пандемии обязательное тестирование на коронавирус для всех поступающих в больницы пациентов. В оправдание регионального минздрава скажем: соответствующие решения не были вовремя приняты и на уровне федерального министерства. Ценой этой инфантильности чиновников стали сотни смертей пациентов и медработников.

Если говорить только об упомянутом МОКМЦ, то еще летом сотрудники этого учреждения обратились в областную думу: «С апреля в городскую больницу начали поступать пациенты с COVID-19. И с каждым днем их количество увеличивалось троекратно. Сейчас ситуация плачевная. На износ работают реанимация, рентген, приемное отделение (в нем один бокс и для чистых, и для грязных пациентов, в котором сидят инфекционные и неинфекционные пациенты по 6–7 человек), терапия, которая забита настолько, что люди с данной инфекцией сидят на стульях в отделении и ждут свободного места. В реанимации ситуация та же».

«У нас строгие сортировочные правила, чтобы защитить других пациентов», — говорит на брифинге врио главы регионального минздрава Инга Анискова. А Валерия в это время пишет жалобу в Следком, пытаясь понять, почему ее мать, которую в городской кардиологии за две недели поставили на ноги после инфаркта, вместо выписки попала на кладбище? Просто потому, что в палате оказался человек с невыявленным при поступлении коронавирусом?

Выше мы назвали решения, которые спасли бы ситуацию, — это не дилетантские измышления, а мнение специалистов, ведь именно они позволили весной стабилизировать ситуацию в полыхавшей от ковида Республике Коми. Но Мурманская область решила искать свой путь: коронавирусные койки были созданы в большинстве больниц региона, в том числе в областной, которая единственная обладает лицензиями на ряд высокотехнологичных медицинских вмешательств. Например, в области кардиохирургии. На прошлой неделе, когда вторую волну в регионе уже стало трудно не замечать, в кардиохирургии среди послеоперационных пациентов вновь выявили ковид-положительных.

Еще одна системная ошибка, приведшая к распространению инфекции. Вахтовых рабочих со стройки в селе Белокаменка, ставшей самым крупным очагом заражения в России, развезли на обсервацию по разным городам области, в том числе в Мурманск.

Механизм перевода пациентов с выявленным ковидом из обычных больниц в инфекционную не был отработан. Специализированная клиника для них не выделена. Итог — очаги практически во всех больницах, остановка плановой медпомощи и третье место по уровню летальности в стране.

На 25 октября — 36,6 случая на 100 тысяч населения, больше только в Санкт-Петербурге и Москве.

Правда, руководство области и регионального минздрава это оценивают по-своему. На последнем брифинге губернатор Андрей Чибис сделал маленькое открытие в сфере медицинской статистики, заявив, что «летальность считается от тех лиц, у которых был диагностирован коронавирус и которые скончались в больнице». «Если б мы делали тестов меньше, то и смертей от ковида на душу населения формально было бы сильно меньше», — добавил глава региона. Позиция удивительная: будто бы не попади пациент при жизни на тестирование, никто бы и не знал, что умер он от ковида. Это во-первых. А во-вторых, показатель смертности от тех или иных причин статистически рассчитывается все же не от популяции и не от числа протестированных, а на 100 000 человек. Только так и виден масштаб.

Но областному минздраву выгоднее считать процент «от числа заболевших». Хотя даже если Чибис имел в виду именно его, концы с концами тоже не сходятся, ведь тогда чем больше выявлять бессимптомных носителей, тем ниже будет процент умерших из их числа, а никак не наоборот, — это школьный курс математики.

С математикой, впрочем, вообще сложно. На том же брифинге врио главы регионального минздрава Инга Анискова, например, заявила, что у 70% умерших от ковида были сердечно-сосудистые патологии, у 30 — эндокринные, а еще у 10 — онкология. Позвольте, так проценты только на выборах считают, да и то в отдельно взятых регионах, в число которых Мурманск пока не входит.

Андрей Чибис говорит об открытости коронавирусных цифр: «У нас должна быть четкая диагностика; чем объективнее картинка, тем взвешеннее будут наши решения». С этим трудно спорить, но тогда отчего публикуемая штабом статистика не включает в себя ни силовиков (а это огромная доля населения области), ни жителей целых пяти городов и поселков? Полярные Зори, Полярный, Снежногорск, Гаджиево, Островной, Заозерск обслуживает не минздрав области, а Федеральное медико-биологическое агентство России (ФМБА), данных этих населенных пунктов в региональной сводке просто нет, что не раз признавали чиновники. При этом ФМБА цифр не скрывает. На утро 26 октября это 786 случаев вдобавок к официальным «областным» заболевшим 18 691 пациенту.

25-го область официально дала рекордный суточный прирост — 189 положительных тестов. Сколько нужно прибавить к этому числу, чтобы получить объективную картину — с учетом флота, военных и прочих «безопасников»?

Еще о тайнах. За пределами понимания так и осталась история «быстровозводимого госпиталя», за миллиард бюджетных рублей поставленного под Мурманском и пустовавшего несколько месяцев. Сейчас сооружение разбирают, оборудование из него вывезено. Что это было?

Андрей Чибис. Фото: РИА Новости
Андрей Чибис. Фото: РИА Новости

На оперативном совещании глава минздрава области Панычев сообщил, что под ковидный госпиталь (видимо, второй, так как головной продолжает работать в отделении областной больницы) отдают один из корпусов того самого МОКМЦ. Кардиологию, где лежала мама Валерии, а также другие отделения переводят в другой корпус. Решение принято на фоне роста заболеваемости.

О недостатке коек не говорят, напротив, опровергают его, но пациентам из Мурманска еще пару недель назад предлагали увлекательную поездку на лечение в Оленегорск или Мончегорск — за 120 км.

Можно предположить, что не просто так пожарные заявляли о небезопасности чудо-палатки из виниловых полотнищ и алюминиевого профиля, который гордо презентовали чиновники как ковидный госпиталь. Самая низкая огнестойкость, самая высокая пожарная опасность, недопустимость постоянного пребывания людей — все это было в документах, на которые ссылалась «Новая», рассказывая об этом странном и очень дорогом сооружении. Однако глава региона на очередной пресс-конференции заявил, что «изложенные в упоминаемом документе опасения были учтены при проектировании. Сегодня нормативная документация позволяет этот госпиталь открыть». Что ж тогда не открыли? И где миллиард?

Из ответа вице-губернатора Сандурского на прокурорский запрос: «Госпиталь возводился в РФ впервые, не имел аналогов и является уникальным объектом. В нормативно-правовых актах РФ отсутствуют технические требования пожарной безопасности к подобного рода объекту». Вот так: коли палатка на 700 коек не капитальная, получается, и предъявить ее авторам нечего.

Россия покрылась ковидными койками

Регионы в срочном порядке ищут резервы для размещения новых больных коронавирусом. Материал дополняется

На пике второй волны палатка за миллиард демонтируется, а люди между тем снова жалуются на недоступность помощи. 18 октября в эфире канала «Россия 24» губернатор Чибис заявил: «Никаких очередей на КТ и неисполненных заявок на скорую медицинскую помощь у нас нет». К сообщению посыпались десятки комментариев: люди публиковали свои документы и неисполненные направления на госпитализацию по ковиду. Ожидание, судя по этим сообщениям, доходило до 16 дней.

В конце прошлой недели стало известно о смерти трех пациентов психинтерната в городе Кировск, на юге области. Как сообщают источники «Новой», всего с начала пандемии в регионе умерли от ковида 13 обитателей закрытых учреждений. Официально об этом не сообщали.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow