— Презентация Сбербанка откровением не стала, он уже лет пять является частью IT-сектора, аккумулируя одну из самых больших команд на рынке — до 10 тысяч специалистов в Сбертехе. Но надо понимать, что это прекрасное цифровое будущее Сбербанка производится за счет убыточных подразделений, и в обозримом будущем весь его цифровой бизнес не будет приносить сколько-нибудь серьезную долю доходов.

Случай, когда цифровая экосистема выстраивается вокруг банка, уникален. Но вокруг платежных систем такие конгломераты создавались не раз. Много бизнесов возникло вокруг Alipay, когда Alibaba дала всем своим продавцам и покупателям единый удобный платежный инструмент. Давно существует китайская компания с труднопроизносимым названием Meituan-Dianping, которая начинала как конкурент скидочного сервиса Groupon. Сегодня это огромный интернет-сервис с множеством услуг. Поэтому в нашем случае надо спросить: на основе чего мы строим такую систему?

Мы не сильно погрешим против истины, если скажем, что карта Сбербанка есть практически у каждого взрослого россиянина. Какие бы причины ни привели к такому положению вещей, главный продукт Сбербанка сегодня — приложение для мобильных телефонов. Благодаря ему

Отсюда можно предлагать новые людям сервисы. И вовсе не потому, что все мы уж так хотим ими пользоваться, а потому, что оно уже у всех есть. Почему бы и не попробовать? Ведь это логика Amazon Prime — скидки и бесплатная доставка. Массовый потребитель может и не знать, что туда входят еще 30 других сервисов.

Эта модель позволяет ослабить отток пользователей, которые просто присутствуют в системе из-за того, что им на работе выдали карту Сбербанка. И конечно, такая модель позволяет собирать многообразные данные о пользователе, чтобы эффективно развивать основной бизнес. В нашем случае — банковский. И банк предлагает эти сервисы для сбора данных агрессивно.

Мне вот уже предложили три месяца бесплатно смотреть фильмы на Okko и много скидок на «Сбермаркет» — просто возьми! Ничем этим я не пользуюсь, но помню, что они есть. Это точно работает, но надо понимать, что это не основной бизнес и не станет им еще десятилетия. Несмотря на демонстративный отказ от слова банк в названии, «Сбер» все равно остается именно банком со всеми присущими ему интересами и мотивами. Мы не можем пока даже предположить капитализацию этих сервисов или их долю в доходе — она мизерна. Необходимо подождать развития рыночной ситуации.

Образ цифровой кампании для банка с такой клиентурой (можно обозначить ее как консервативную), как у «Сбера», пока смотрится несколько искусственным.

Новый образ, по большому счету, работает не на них. Клиенты никуда не разбегутся. А если надо сделать ставку на молодежь, то студенты при поступлении в институт получат карту «Сбера» для стипендии.

— Эта презентация была адресована, можно сказать, всем россиянам, а не только экспертному сообществу. Продукты, которые презентовали, — онлайн-кинотеатр Okko, доставка еды Delivery Club и продуктов «Сбермаркет», 30 Гб в облачном хранилище «Сбердиск», «Сбермобайл» и «Ситимобил» — уже существуют, и не один день. Просто их еще раз продемонстрировали при смене бренда.

«Сбер» всеми силами стремится стать цифровой платформой, уйти от традиционного образа банка.

Например, в том же «Тинькофф» их около 60%. Герман Греф неоднократно заявлял, что технологические компании рано или поздно войдут в финансовую сферу и вытеснят банки. Такой риск существует, но пока финтех-гиганты в банковский бизнес идти не хотят, в лучшем случае они развивают платежные системы. И вот «Сбер» решил опередить такой прогноз, даже банком называться не хочет.

Остальные крупные банки тоже идут в сторону цифровизации, но с разным успехом. Правильно ли концептуально строить вокруг себя такую экосистему — сложный дискуссионный вопрос. «Сбер» нацелен существенно увеличить долю доходов от небанковского бизнеса с помощью этой системы. Цель менеджмента Сбербанка — довести долю доходов от небанковских сервисов до 30%. Это очень амбициозная цель, учитывая масштаб «Сбера» в традиционном банковском секторе. Ни в Европе, ни в Америке банки таким путем не шли.

Возможно, читатели удивятся, но российская финансовая система в части цифровых услуг более продвинутая, чем американская и европейская.

Теперь все предложения сосредоточиваются в одной экосистеме, это тенденция последних нескольких лет. В этом направлении пошел не только «Сбер», но и «Тинькофф», один из самых инновационных наших банков. А его планируемая интеграциия с небанковскими бизнесами «Яндекса» еще больше повышает роль экосистемы. С некоторым опозданием, но тоже приступил к развитию своей экосистемы ВТБ.

Банкам нужны новые аудитории, новые рынки, современные каналы привлечения клиентов и продажи им услуг, больше данных о клиентах, но главное — диверсификация доходов и снижение доли процентных доходов. Банки ищут партнерства и с крупными компаниями, которые обслуживают большие рынки — агрегаторы такси, телекомы, ритейл, недвижимость. Попытки сделать универсальные конгломераты в бизнесе были и ранее, только таких удобных инструментов, вроде современных смартфонов и соцсетей, не было.

Вспомним, что поначалу Сбербанк планировал экспансию на международные рынки, скупал банки в Европе и Турции. Потом начались санкции, стратегия расширения не сработала. Пришлось искать другой источник развития.

Уход в небанковские сервисы с цифровой трансформацией как раз переносит развитие на другие секторы и не усугубляет монопольное положение.

Общая выручка от компаний экосистемы «Сбера» пока около 2 млрд долл., а общая выручка самого «Сбера» — около 27 млрд долл. Вот вам оценка отношения главного источника дохода и небанковских сервисов цифровой экосистемы. Правда, выручка экосистемы имеет потенциал, наверное, кратного роста. Будет расти капитализация самих компаний, со временем они выйдут на биржу и повысят капитализацию самого «Сбера».

Но помимо этих очевидных обстоятельств есть и неочевидные, но более важные.

Появится возможность сократить операционные расходы, повысить эффективность самого банка. А это уже прямой эффект на его чистую прибыль и дивиденды акционерам.

Минус такого поворота — как и куда развиваться компаниям, которые будут напрямую конкурировать с экосистемой «Сбера». То, что большие проблемы будут у всех остальных участников рынка, — очевидно. Например, у «Яндекс-такси» большая доля рынка, и «Сити-мобил» может предложить тарифы ниже, чтобы отвоевать долю конкурента. Но им обоим найдется место под солнцем, и мы от этого выиграем, а вот другим агрегаторам такси может стать непросто.

Сложно станет и другим крупным банкам, которые не создали вокруг себя подобных экосистем. Через 3–5 лет для многих из них может наступить кризис бизнес-модели. Через какие каналы привлекать новых клиентов, как увеличивать долю небанковских доходов. Очевидно, кто-то из них найдет решения, но интересно, какие.