Спортивное кино — золотоносная жила российского кинематографа. Во всяком случае, так считают продюсеры, которые вслед за успешными «Легендой № 17» и «Движением вверх» шпарят фильмы про кумиров разных эпох. Недавно вышли фильмы про звезду фридайвинга Марину Гордееву, вратаря мечты Льва Яшина, раллисте Денисе Сазонове, гимнастке Светлане Хоркиной, борце Александре Карелине. На подходе истории про саблистку Александру Покровскую, шахматиста Анатолия Карпова.
Не кино — чемпионат России по воспеванию героев спорта. Зачем? А потому, что мы верим твердо, что в героев спорта государство готово вкладываться.
Вот и «Стрельцов» поспел — крупнобюджетное кино стоимостью в несколько сот миллионов рублей.
Любопытно, что легендарный форвард появился едва ли не одномоментно в телевизоре и в кино.
Первый канал, видимо, в пику каналу «Россия», участвовавшему в производстве игровой картины «Стрельцов», в канун кинопремьеры показал сериал, снятый пять лет назад и мариновавшийся до правильного момента. Долгоиграющее маринование фильмов и сериалов — любимый вид развлечений начальников Первого. Сериал вызвал кислые отзывы, обиду соратников выдающегося спортсмена. Но у футбольных болельщиков и зрителей остался шанс компенсировать неудачный опыт фильмом.
Однако и большой экран обнаружил нечто странное, расплывчатое, инфантильное.
«Стрельцов» Ильи Учителя — спортивная детская сказка (возрастное ограничение 6+ абсолютно уместно).
В роли чемпиона с наклеенным задорным чубом, разумеется, Александр Петров. Кто ж еще? Нет у нас других артистов, да к тому же Петров в юности играл в футбол. Он и сам был уверен, что получит эту роль, даже недоумевал: «Чего продюсеры раздумывают?»
Вместо трагической судьбы кумира миллионов, легендарного бомбардира звездной команды, достигшего мировой славы, все потерявшего во многом по собственной вине и после крушения вновь поднявшегося на чемпионский пьедестал, — история про веселого лихого парня с обезоруживающей солнечной улыбкой и талантливыми ногами (может 1000 мячей прочеканить за раз).
Нет здесь раздираемого внутренними противоречиями крупного непредсказуемого характера.
Вместо яркого человека — мощного на поле, слабого в жизни — нам явлен бесшабашный парень-рубаха, при этом практически святой.
А загулы, передряги — только во имя радости, справедливости и мира во всем мире.
Но когда-то и в книге Александра Нилина «Стрельцов. Человек без локтей», и в воспоминаниях партнеров (к примеру, Валентина Иванова) был создан многомерный портрет футбольной звезды:
«Он, как Антей у матери Земли, черпал неиссякаемую силу у поля и мяча. Но как только расставался с мячом и покидал поле, становился слаб и беззащитен перед превратностями и соблазнами, которые ставит жизнь на пути каждого известного спортсмена». Кстати, на Ваганьковском кладбище уникальному игроку сооружен знаковый памятник: две гранитные прямоугольные стелы сближаются друг с другом, их сдерживает и пытается прорваться вперед Стрельцов.
Но, видимо, авторы побоялись добавить светлому облику героя со звонким именем изъянов. На поезд в ГДР опоздал просто потому, что проспал. На злосчастной вечеринке, которая ему судьбу сломала, очутился, потому что «ребята с нашего двора» попросили. В тюрьму попал — потому что стал жертвой интриги гаденыша, начальника Спорткомитета (Александр Яценко), инсценировавшего изнасилование, ревнующего успешного соперника к комсомольской богине и — почище сватьи бабы Бабарихи — препятствующего движению вверх чемпиона.
Экранный удалой молодец — жертва опереточной каверзы с участием этого злодея и нехорошей искусительницы.
У безгрешного, оклеветанного спортсмена есть сердобольная мать (Надежда Маркина). Есть любимая серьезная девушка Алла, в чем-то по-комсомольски эротичная, которая назубок знает все про принципы демократического централизма и про каждый орден молодежной организации — младшей сестры КПСС, слагает поэмы (Стася Милославская). Стрельцов любит только футбол и Аллу. И свою страну, которую не разменяет ни на какие гонорары.
По мнению авторов, их кино — романтическая версия фактов и событий.
Действительно, много всего придумано, в том числе весьма остроумного, реальность сплавлена с сиропом грез. Например, дофантазированы товарищеский матч с Бразилией и дружеское рукопожатие двух Пеле: нашего и бразильского. Пеле с изумлением видит, насколько его русский противник популярен в СССР. Болельщики, требующие выхода запрещенного футболиста Стрельцова на поле, протестно жгущие газеты, действительно были. Правда, бразильцы тут ни при чем. В Горьком на матче с местной «Волгой», состоявшемся вскоре после выхода звездного спортсмена из лагеря, стадион начал скандировать: «Стрель-цо-ва! Стрель-цо-ва!», болельщики — угрожающе поджигать газеты, кое-где загорелись трибуны. Стрельцов тогда вышел, вопреки всем запретам, стадион встречал его стоя.
Разумеется, у авторов есть право фантазировать свою историю, предлагать собственные версии и вариации, но верить им начинаешь, если есть правда характеров. Если на экране сложный, объемный герой без приклеенных романтических завитков.
Лучшие для спортивной карьеры годы Стрельцов провел на зоне.
В фильме пять лет превратились в крошечный эпизод, из очередной передряги футболисту помог выбраться тренер.
Но ведь пять лет он по-настоящему не играл, варганил себе мяч из телогреек, в тюрьме не было даже телевизоров, так что ни одного футбольного матча не видел, зато были кварцевые шахты, где он подхватил силикоз легких, а еще после жесточайшего избиения долго отходил в реанимации. В «Торпедо» вернулся после любительского футбола только в 1965-м совсем другим человеком. Он сумел стать чемпионом СССР и обладателем Кубка СССР, дважды (!) признавался лучшим футболистом СССР.
Актер Петров парирует упреки и претензии в том, что характер получился плоским, мол, их кино — развлекательное. Но зато новые поколения, для которых имя Стрельцова — пустое место, узнают наконец-то о гениальном футболисте.
Как-то не верится, что после во многом архаичного фильма Стрельцов станет кумиром миллениалов.
Самое любопытное в этом кинофутболе — голы. Так как голов Стрельцова в хронике сохранилось крайне мало, режиссер Илья Учитель придумал подарить форварду самые знаменитые голы в истории футбола: от Марадоны до Зидана. И сняты голы отлично: камера буквально летит вслед мячу. Сами матчи придуманы и сняты невыразительно, а обилие терминов — диагональ, стеночка, навес, срезать оборону — не способствуют погружению в игру.
В общем, «Стрельцов» — это ностальгия по советской стране с двумя ее начальниками: злым Хрущевым и добрым Брежневым. Это еще одно сентиментальное ретро с девушками в пышных юбках, новомодным танцем рок-н-ролл, стилягами в кафе «Московское небо» и фонтаном на ВДНХ.
Впрочем, ностальгируют авторы не столько по СССР, сколько по временам, когда в стране был футбол, по всеобщей «преданности единственной команде, без которой мне не жить», по взаимовыручке «в центре яростной борьбы», как в песнях Пахмутовой.
Драма отечественной истории воплощалась в судьбах великих спортсменов — Николая Старостина, Валерия Гусева, Льва Яшина и Эдуарда Стрельцова — в их взлетах, падениях, наградах, репрессиях и подчас посмертной славе или забвении. И драма эта еще ждет своих авторов.
В условиях нынешних мер и предписаний Роспотребнадзора для кинотеатров, у фильма немного шансов собрать большую кассу, хотя «Стрельцов», уже проданный в ряд стран, стал первой российской картиной в европейском прокате после длительного карантина. Следом за кинопоказом состоится премьера в телевизоре.
А товарищи великого футболиста будут и дальше мечтать увидеть на экране его судьбу без прикрас. Он этого достоин.
