50-летний мужчина, имя которого в соответствии с норвежскими законами не называется, работает в компании DNV GL — это международный эксперт в области стандартизации, сертификации и классификации, который занимается оценкой, консалтингом и менеджментом риска в области энергетики. В компании подтвердили, что задержанный — их сотрудник.

По версии обвинения, которую в разговоре с АР транслировала представитель полиции Лине Нюволль Нюгор, «благодаря своей работе он получил доступ к информации, представляющей интерес для иностранного государства». То есть

Национальный телевещатель NRK сообщает: информатор на первом допросе признался, что получал деньги за некие секреты, но после предъявления обвинения по двум уголовным статьям, 123 и 124 («Разглашение государственной тайны» и «Грубое разглашение государственной тайны»), отказался от своих показаний. Его адвокат Марианне Дарре-Нэсс пояснила, что

Окружной суд Осло, арестовавший обвиняемого на 4 недели с полным запретом на переписку и доступ к СМИ, в своем постановлении уточняет, что фигурант признает, что за деньги передавал информацию россиянину, но считает, что это не вредит норвежским интересам.

Известно, что арестованный родился не в Норвегии. У него есть семья и дети.

В истории, в целом типичной, необычно одно:

Дело происходило в ресторане, и, по выражению Лине Нюгор, «арест произошел без драматизма». Однако задержан был лишь один участник встречи.

От комментариев о судьбе «русского резидента» PST сначала отказывалась, а затем заявила, что занимается только норвежским подданным и его уголовным делом, а что до гражданина РФ, то «вопросы о его возможной высылке нужно адресовать в Министерство иностранных дел» королевства. МИД в свою очередь переадресовал журналистов обратно в полицию.

Обвинение, выдвинутое против норвежца, довольно редко встречается в судебной практике королевства. Статья 124, по которой арестованному может грозить до 15 лет заключения, была введена в уголовный кодекс Норвегии в 2005 году и применяется впервые в истории.

На первый взгляд, норвежскими чиновниками не сказано почти ничего. На самом деле — очень многое. Начиная с того, что у российского офицера в разгар пандемии имеется крайне мало способов оказаться в Норвегии, заканчивая тем, что от ареста прямо во время покупки гостайны возможного шпиона мог спасти только дипломатический иммунитет.

В самом деле, при всей гуманности норвежского правоприменения за шпионаж в королевстве задерживают и сажают. Так было всегда, а после двухлетнего заключения арестованного в Москве по аналогичному обвинению Фруде Берга — тем паче.

Буквально пару лет назад сотрудник аппарата Совета Федерации Михаил Бочкарев был арестован в аэропорту Осло, после того как на семинаре в здании Стортинга — норвежского парламента — он был замечен с электронной аппаратурой «в комнатах, не предназначенных для посещения посторонними». Но уже через месяц Бочкарев был выпущен из тюрьмы и вылетел в Россию. Комментируя эту историю, глава российского МИДа недоумевал, зачем вообще Москве направлять в Норвегию сотрудников разведки.

Как бы ни выражал Лавров недоумение, сотрудников российской разведки в Осло находили не раз. Буквально весной Aftenposten

так же, как у владельцев загранпаспортов, номера которых почти совпадают с данными документов «Петрова и Боширова» (дело Скрипалей). Тогда же норвежская контрразведка подтверждала, что российские спецслужбы используют посольство в качестве прикрытия.

Публикация вызвала недовольство российской дипмиссии, обвинившей газету Aftenposten во лжи. Посольство раздраженно отреагировало и на публикацию газеты Verdens Gang трехлетней давности о задержании в Осло после ДТП пьяного сотрудника ГРУ, которого отпустили, когда подтвердился его дипломатический статус. Диппредставительство рьяно опровергало все изложенные факты.

На свежую историю дипмиссия пока не отреагировала.