«Уважаемый господин Илон Маск. К Вам обращаются представители коренных народов России. Мы убедительно просим Вас не покупать никель, медь и другие продукты компании «Норникель», — открытое письмо Илону Маску на английском и русском языках опубликовано на сайте организации «Абориген Форум», объединяющей экспертов, активистов и лидеров организаций народов Севера, Сибири и Дальнего Востока.

В июле миллиардер призвал горнодобывающие компании мира производить больше никеля, который является основным компонентом при производстве аккумуляторов для электрокаров.

На мировом рынке никеля три ключевых игрока: канадская Vale, австралийская BHP Group и основной производитель этого высокосортного металла — «Норильский никель». С учетом качества и объема продукции российская компания может рассчитывать на значительные выгоды. Правда, есть важный нюанс, на который в обращении миллиардера не все обратили внимание. Контракт производители получат при условии, если будут добывать сырье эффективно и экологично. А «Норникель» входит в число главных мировых загрязнителей окружающей среды. Самый яркий пример — норильская трагедия 29 мая, когда из резервуара принадлежащей компании ТЭЦ в реки Далдыкан, Амбарная и Пясино, впадающие в Карское море, вылилось около 21 тысячи тонн дизельного топлива.

Между тем именно благодаря активистам из числа коренных о случившемся в Норильске стало известно в первые часы катастрофы. Глава общины долган Геннадий Щукин, который быстро задокументировал загрязнение реки Амбарной, отправил письма Путину, спецпредставителю президента по экологии Иванову, руководителю СК Бастрыкину, главе Минприроды Кобылкину, губернатору Красноярского края Уссу. И связался с журналистами.

Благодаря этому скрыть масштаб бедствия не удалось.

Вдоль загрязненных рек проживают долгане, нганасане, энцы, ненцы. Разлив 29 мая грозит им полным прекращением традиционного образа жизни. При самом драматичном развитии событий — жизни в родных местах вообще. Травма, нанесенная таймырской экосистеме, скажется на популяции зверя и рыбы, составляющих основной рацион тундрового населения. Не только потому, что оно привержено национальным обычаям, но и потому, что за годы принятия советской, а потом российской государственности это самое государство так и не смогло наладить бесперебойную поставку свежих продуктов питания на Таймыр. Без охоты и рыбалки там не выжить.

Несколько лет назад Ассоциация коренных народов Таймыра предлагала компании разработать совместную программу по восстановлению экологии региона. Ответа на эту инициативу не последовало. Восемь лет назад эта же организация пыталась отстоять родовые земли долган, переданные «Норникелю» под строительство рудника. Безуспешно.

Три года назад качество воды в Норильском районе исследовал институт геохимии и аналитической химии им. В.И. Вернадского РАН. Тогда содержание железа, никеля, меди в реках Щучья, Далдыкан, Купец, Новая Наледная и Талнах, впадающих в озеро Пясино, в 9–10 раз превышало предельно допустимую концентрацию. Активисты требуют полной компенсации «Норникелем» ущерба традиционному образу жизни коренных малочисленных народов. Однако компания уже дала некие обещания. Анфиса Никифорова, зампред Ассоциации коренных народов Таймыра, после обращения коллег к Маску, опубликовала свое открытое письмо к общественности. В нем перечисляются посулы, данные после майского разлива, и сообщается, что «Ассоциация… находится в постоянном взаимодействии с компанией». Коренным обещают построить 18 домов в таймырских поселках, купить оленей, создать завод для зарыбления водоемов. Правда,

И это убедительно показывает трагизм ситуации: крупный бизнес сначала ломает жизнь местным, ставя целые народы на грань уничтожения, а затем обещает им подачки за лояльность.

К слову, днем позже у таймырских активистов появилась информация о том, что «Норникель» создает собственное управление по взаимодействию с коренными жителями Таймыра. Неофициально говорят, что оно заменит «Ассоциацию» — фактически функция согласования чувствительных для коренных народов проектов перейдет от формально независимой организации к подразделению компании.

Почему «Норникелю» важно хотя бы формальное одобрение коренных? Потому что ему важны международные рынки, работа на которых требует соблюдения некоторых приличий. А именно — международного права. Оно обязывает любой бизнес до начала хозяйственной деятельности в местах традиционного проживания коренных получения от них свободного, предварительного и осознанного согласия. Этот принцип закреплен в Декларации ООН о правах коренных народов и целом списке других международных документов.

«Главное, чего мы хотим добиться, это соблюдения бизнесом принципов международного права, которое требует получения свободного, информированного и осознанного согласия коренного народа на любое промышленное освоение территории его проживания», — комментирует Геннадий Щукин требования «Абориген Форума». Это означает — люди требуют не подачек, а уважения. Намерены не торговаться, а защищать свою идентичность. И свою землю.

Пример — проект строительства железной дороги Киркенес — Рованиеми, она должна соединить Норвегию и Финляндию и крайне важна для экономики региона. Есть деньги, политическая воля, экономическая целесообразность. Но ветка должна пройти по оленьим пастбищам народа саами. И пока саамский парламент — политический орган, имеющий право блокировать решения местных властей, — не одобрит проекта, его не будет. А саамский парламент не верит обещаниям политиков снизить экологические риски и компенсировать ущерб. Слишком велика цена: риск потери значительной части стада, насиженных земель и в конечном счете самого народа. У проекта есть не менее горячие сторонники, но дело не в этом. Главное: пока малый народ не скажет «да», стройку не начнут. Потому что таков закон.

— комбинатами, на которых сейчас логотип «Норникеля».

Выжженная земля: так выглядят окрестности Мончегорска — на юге Мурманской области и Печенгский район — на севере. «Североникель» и «Печенганикель» — два монстра-комбината, построенные еще в раннесоветские времена, окружены лунным пейзажем. Получив их в собственность, компания вроде бы и вкладывалась в экологию и модернизацию… Но пейзаж не изменился вовсе, а датчики гидромета регулярно фиксируют гигантские превышения допустимых концентраций вредных веществ в воздухе. Вот свежие сводки с сайта «Мурманского управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды»: «12 июля максимальная разовая концентрация диоксида серы в атмосферном воздухе п. Никель — 3,4 ПДК, 13 июля — 1,7 ПДК. 14 июля максимальная разовая концентрация диоксида серы в атмосферном воздухе п. Никель — 3,7 ПДК. 9 июля максимальная разовая концентрация диоксида серы в атмосферном воздухе п. Никель — 1,3 ПДК, 10 июля — 1,2 ПДК, 11 июля — 1,5 ПДК; г. Мончегорск 10 июля — 3,4 ПДК. 27 июля максимальная разовая концентрация диоксида серы в атмосферном воздухе г. Мончегорска — 1,1 ПДК. 28 июля максимальная разовая концентрация диоксида серы в атмосферном воздухе г. Мончегорска — 1,5 ПДК»…

Диоксид серы — бесцветный газ с характерным резким запахом, соединяясь с водой при минусовой температуре, он образует сернистую кислоту. По данным ВОЗ, при малейшем превышении ПДК диоксида серы на воздухе нельзя находиться более 10 минут.

Вдоль дороги к поселку Никель, где находится плавильный цех «Кольской ГМК» — «дочки» «Норникеля», лежат тысячи тонн пустой породы — «хвосты», отвалы руды. Черные терриконы пылят, дожди вымывают их в местные водоемы. Они лежат здесь десятки лет, и останутся последним свидетельством многолетнего присутствия компании здесь и через год, когда плавцех закроют.

Компания не раз говорила, что решение о закрытии градообразующего предприятия вынужденное, сделано под давлением груза экологической ответственности. Если местное население, зависящее от милости «Норникеля», обычно молчаливо, то соседи-норвежцы не молчали никогда. До границы 30 км, зимой все выбросы цеха идут на Киркенес и заповедную долину Пасвик. «Остановим облака смерти» — с такими лозунгами норвежцы ходили на митинги еще 30 лет назад.

Руне Рафаэльсен, мэр коммуны Сер-Варангер, говорит, что российские поселок Никель и город Заполярный — самая большая экологическая проблема Норвегии. Когда 20 лет назад Королевство выделило «Норникелю» на экологизацию производства грант — 32 млн евро и 10 млн долларов кредита, «Норникель» деньги взял, а через 8 лет вернул, заявив, что не собирается выполнять условия соглашения.

Олег Черкашин, местный житель, горняк и оппозиционный депутат облдумы, который везет меня вдоль терриконов, уверен, что истинная причина закрытия плавцеха, конечно, не экология — просто бизнес. Цех, построенный в 1946 году, требует дорогостоящей модернизации. Между тем соседний рудник Каула-Котсельваара — источник сырья — скудеет. Планы по добыче там — на пару ближайших лет. Руда беднеет, добыча теряет рентабельность. Черкашин рассказывает, что разведано еще одно месторождение — «Спутник». Но строительство шахты — это огромные капитальные вложения, а отдачи придется ждать 8–10 лет.

Точнее, готовы продать — желающих приобрести недвижимость в моногороде практически нет.

Исторически Печенга — земля саами. Сейчас район даже не входит в перечень территорий их компактного проживания: часть в период демаркации после финской войны ушла на финские территории, где живет и сейчас. Часть насильно переселена в подобие резервации — Ловозерский район — в период индустриализации. Оленеводческий колхоз на полуострове Рыбачий умер в 90-е. Остатки стада выбили охотники в погонах.

Также ни одного оленя не осталось под Мончегорском, взявшим название от саамского «монче» — красивый. Мончетундра была жемчужиной Кольского полуострова. Пока посередине не возвели комбинат. Сейчас вокруг него только черные пни и серый песок.

«Здесь жили саами Экостровского погоста, чуть в стороне. Работали они на почте — проводниками по тундре», — говорит Андрей Данилов, директор Фонда саамского наследия и развития.

Мончетундра в окрестностях озера Имандра была местом выпаса оленей саамского рода Архиповых. Самый известный из Архиповых — Калина Иванович и его сыновья в начале прошлого века стали первыми проводниками по тундре для геологов и исследователей Севера.

На Имандре больше нет саамских рыболовецких тоней, принадлежавших Экостровскому и Масельгскому погостам. Территорией проживания саами район также официально не считается. Спрашиваю Андрея, какие проекты промышленники Кольского полуострова пытались в соответствии с международными нормами согласовать с саами. «Ни одного», — отвечает он.