В четверг, 6 августа, исполнилось ровно 100 дней с того момента, как в Петербурге возникла Стена памяти медиков, умерших от COVID-19. В этот день сюда пришли родные, друзья, коллеги, ученики погибших и неравнодушные петербуржцы.

«Это были 100 дней боли, с каждой новой потерей всё больнее», — говорит Ирина Маслова, программный директор фонда профилактических программ социально значимых заболеваний «Астарта», автор идеи создания Стены памяти».

Сегодня на строительном заборе уже 88 табличек с именами и фотографиями врачей. 27 апреля, когда Ирина впервые приехала на Малую Садовую, она привезла первые девять. Никто не строит иллюзий: 88, увы, тоже не предел. Пока люди будут болеть, докторам придется держать удар. Порой ценой собственной жизни.

С фотографии на заборе улыбается совсем молодой (33 года) Дмитрий Яровой, талантливейший офтальмолог, потомственный врач, единственный сын в семье, полиглот (в совершенстве знал пять языков). Открытый, добрый, общительный, очень легкий на подъем, неунывающий ни при каких обстоятельствах — он всех умудрялся развеселить и заразить своим жизнелюбием и оптимизмом. Друзья, особенно те, кто далек от медицины, почтительно величали его Доктор. Этим летом Дмитрий достроил свой дом, собирался жениться и растить детей, а не умирать.

46-летнюю миловидную медсестру НИИ скорой помощи им. Джанелидзе Ольгу Новикову пациенты называли «добрейшая наша Оля». Новикова тоже в ближайшие месяцы планировала переехать в собственную квартиру в новостройке, которую ждала много лет. Уже купила мебель, люстру, посуду. По словам родных и коллег, Оля «была замужем за работой». Даже когда она уже заразилась коронавирусом, позвонила в клинику и попросила:

Старший врач Центральной подстанции петербургской скорой помощи 67-летний Владимир Манькович никогда не вернется домой к жене-инвалиду, которой очень тяжело теперь без него. Она еле передвигается по квартире, а на улицу уже восемь лет не выходит — ни в магазин, ни в аптеку. Внуки Маньковича, которым сейчас около года, не запомнят деда живым. Железным Феликсом прозвали Владимира коллеги: за всю жизнь он не пропустил ни одного рабочего дня, мало того — ни разу не опоздал на смену. Соседи по дому шутили: «По Самуиловичу можно сверять часы — так точно он выходит работу». Владимир не просто любил свое дело, он им жил. О работе на скорой помощи говорил так: «Когда мы приходим сюда, наша задача — все личное оставить дома. Иначе это может отразиться на работе. А тут отвлечься нельзя. Тут за каждым вызовом — жизнь человека».

С самого начала было понятно, что мемориал погибшим врачам должен стать не временным, а постоянным. Еще в мае депутат петербургского ЗакСа Борис Вишневский нашел для него подходящее место — в сквере на проспекте Медиков, на Петроградской стороне, где много медицинских вузов. Написал обращение к губернатору Петербурга. Беглов в ответе Вишневскому заверил, что временный мемориал на Малой Садовой сохранится, пока продолжается эпидемия. А по ее окончании будет рассмотрен вопрос о его переносе на постоянное место.

Эпидемия еще не закончилась, но пришло время решить этот вопрос. Здесь, на Малой Садовой, мемориал мог размещаться только до тех пор, пока шла реконструкция Дома радио, а она сейчас завершается.

Ирина Маслова рассказывает: «На днях ко мне подошел прораб и сообщил: «К 3 октября мы закончим все строительные работы и должны будем снести временный забор. Однако ни у кого из нас не поднимется рука снять эти фотографии, уничтожить все это, это человеческая история, беда и память». Он попросил, чтобы мы сами как-то решили вопрос со Стеной памяти».

Создатели временного мемориала и родственники умерших врачей считают, что необходимо провести открытое общественное обсуждение по поводу того, каким быть памятнику и где. По их мнению, это должны решать не депутаты, художники и скульпторы, а люди, которых напрямую коснулась трагедия.

6 августа Борис Вишневский направил повторный запрос губернатору с напоминанием о его обещании и с просьбой «дать указание о проведении общественного обсуждения и иных процедур, необходимых для создания постоянного мемориала в срок до 3 октября». Беглов пока не ответил.