В Екатеринбурге, где главой города был популярный оппозиционный политик Евгений Ройзман, отмена выборов мэра вызвала массовые протесты: город несколько дней выходил на пикеты, а за день до принятия закона на митинг вышли 10 тысяч горожан.

Спустя два года уральцы решили вернуть себе право голоса.

***

5 августа, пополудни. К берегу городского пруда в Екатеринбурге идут парень и женщина, тащат на себе два походных стола и четыре стула. Раскладывают их и вывешивают на стуле манишку с надписью: «Народная инициатива. За возврат прямых выборов мэра». Еще накануне у сборщиков подписей был агитационный куб. Агитации на нем не было — лишь та же надпись (см. выше). Но куб был хорошо заметен издалека, привлекал внимание горожан, и власти решили, что это — «быстровозводимые конструкции, использующиеся на пикетировании».

— Пришел представитель Министерства общественной безопасности Владислав Щетинин в сопровождении полицейских. Заявил, что мы проводим несанкционированную акцию. Потребовал убрать куб. К сбору подписей при этом вопросов не возникло, — говорит активист Максим Верников. — Мы убрали куб, но через два часа Щетинин вернулся и придрался уже к надписям на футболках и манишках. Потребовал нас задержать. В итоге на меня и еще одного человека составили протоколы по ч. 5 ст. 20.2 КоАП («Нарушение установленного порядка проведения пикетирования»), а на депутата гордумы Андрея Пирожкова — по ч. 2 ст. 20.2 («Организация несанкционированного митинга»).

Отсутствие кубов сделало и без того немногочисленные пункты сбора подписей (их всего три: два в Екатеринбурге, один — в Нижнем Тагиле) незаметными. Но люди к ним все равно идут.

— Я хочу вернуть прямые выборы, потому что народу, на мой взгляд, не хватает рычагов влияния на власть, — говорит молодой человек, представившийся Леонидом. — А когда народного влияния нет, чиновники делают то, что выгодно им и другим представителям элит: вспомните хотя бы историю с попыткой построить храм Святой Екатерины в сквере. Сейчас у нас остается единственный рычаг давления — это митинги. Но инструментарий надо расширять.

Пенсионерка Тамара Савельева объясняет, что пришла проголосовать, потому что «является сторонницей свобод еще со времен Ельцина».

— Мы видим, что в стране у простого человека нет ни власти, ни свободы. Нельзя говорить то, что думаешь. Нельзя голосовать за того, за кого хочешь. Можно только принимать поправки в Конституцию. Я против такого порядка. Я хочу сама решать, кто будет мэром, губернатором и президентом.

Есть и те, кто имеет к действующим городским властям не политические, а вполне бытовые претензии.

— По городу поставили какое-то огромное количество заборов, совершенно непонятно, для чего. Благоустройство — сплошной кирпич, камень, сталь, стекло, хотя можно сделать Екатеринбург и позеленее. Я езжу по городу на мотоцикле, и это реально опасно, но не потому, что транспорт такой, а потому, что дороги — то яма, то ухаб. И это все в ведении мэра, — говорит байкер Денис.

Меньше чем за час подписи за возврат прямых выборов оставляют 20 человек. В какой-то момент даже образуется небольшая очередь: на два свободных стула — пятеро желающих подписаться. У каждого волонтеры берут согласие на обработку персональных данных, сверяют прописку (голосовать могут исключительно жители Свердловской области), и только после этого можно поставить подпись.

Студент 2-го курса Уральского колледжа экономики и права Сергей Куренков собирает подписи уже третий день. Действующего мэра Екатеринбурга Александра Высокинского он называет «так себе» управленцем и приводит пример: прошлогоднее повышение стоимости проезда на метро с 28 до 32 рублей. После повышения пассажиропоток метрополитена упал на 10%.

— История со сквером, опять же, — добавляет Куренков. — Да, после митингов его решили не застраивать, но зато отдали под постройку храма территорию бывшего приборостроительного завода. Теперь придется снести здание, представляющее культурную ценность. Евгений Ройзман тоже не был идеальным мэром, но он хотя бы был избранным и отвечал перед горожанами.

Пенсионерка Ирина Мишина приезжает ставить подпись на инвалидной коляске.

— Хочу, чтобы было больше контакта между мэром и людьми. Я была очень довольна Евгением Вадимовичем [Ройзманом]: к нему всегда можно было прийти в мэрию или даже просто позвонить — он был доступен. И главное — он пытался решать даже маленькие личные проблемы людей: мне, как инвалиду I группы, он выбил коляску. К Александру Высокинскому, к сожалению, на прием не попасть. И это главная претензия к нему.

***

Начать сбор подписей активистам удалось лишь с третьего раза. До этого Законодательное собрание Свердловской области под разными предлогами отказывалось регистрировать их инициативу.

— Само законодательство о народной инициативе имеет много пробелов, — говорит координатор регионального отделения «Открытой России» Владислав Постников. — Например, согласно закону, инициативу может выдвинуть собрание граждан. Но при подаче документов, как выяснилось, нужно прикладывать не только протокол собрания граждан, но и выписку из «протокола заседания инициативной группы». Хотя по смыслу они дублируют друг друга. Из-за этого нам отказали в первый раз.

Что это значит — мы так и не поняли. Разве что по суду людей кто-то выписал.

Отказы продолжались с февраля по июнь, но 4 июля в Заксобрание поступил пакет документов, к которому уже невозможно было придраться. 13 июля аппарат парламента зарегистрировал инициативу. С этого момента активистам давалось 60 дней на сбор подписей. Но и здесь не обошлось без сложностей: официально собирать подписи разрешено после опубликования предлагаемого гражданами законопроекта в «Областной газете» (печатный орган правительства Свердловской области). Газета не публиковала текст больше двух недель. За это время его, поддерживая активистов, напечатали екатеринбургские издания Znak.com и It’s my city.

— Главный редактор «Областной газеты» Дмитрий Полянин писал мне, что поддерживает прямые выборы мэра, но не может понять, как именно он должен опубликовать текст: на страницах официальной информации или как рекламу — на коммерческой основе. Я не думаю, что публикацию тормозил именно он. Скорее департамент информационной политики.

Об успехе своего дела активисты говорят с осторожностью: в том, что соберут подписи, они уверены, а вот в том, что депутаты поддержат их инициативу, — скорее нет. Но отказ покажет лицо самих депутатов.