Это дом № 34 по проспекту Красных Командиров в Курортном районе Санкт-Петербурга. Барак — золотая жила. Несложные манипуляции с регистрационными документами позволили украсть у Санкт-Петербурга 12 благоустроенных квартир в новых домах.

И это без доступа к служебным реестрам и других возможностей официальных служб.

Слепая очередь

По данным администрации Санкт-Петербурга, в городской очереди нуждающихся в жилье обычно стоит около 150 тысяч человек. Эти цифры меняются в большую или меньшую сторону, в зависимости от исполнения властями города годового жилищного плана. В среднем очередь пополняется на 6–7 тысяч человек ежегодно. Чуть меньшими темпами, до 5 тысяч человек в год, очередь худеет.

Значение в графе «исключен из очереди» не обязательно указывает на получение жилья: исчезнуть из ее рядов можно, умерев или потеряв основания (например, в случае с многодетными семьями — это достижение детьми возраста 18 лет), вступив в брак с собственником другого жилья или согласившись на несколько сотен тысяч рублей компенсации. Основная форма государственного участия в улучшении жилищных условий граждан — это не предоставление квартир «в натуре», а именно содействие через субсидии.

Ежегодно город раздает очередникам и имеющим право на обеспечение жильем вне очереди несколько сотен квартир. Изрядная доля этого жилья уходит налево.

Порядок в мутной воде

Сотрудники жилищных отделов районных администраций города принимают заявления от нуждающихся, проверяют наличие оснований для постановки в очередь, формируют жилищное дело на каждого претендента и направляют в городскую администрацию запрос на количество необходимых квартир. Город в лице Жилищного комитета аккумулирует сведения о количестве нуждающихся граждан во всех районах, ранжирует претендентов по различным категориям (ветераны войны, инвалиды, многодетные, сироты, жители блокадного Ленинграда и другие) и на основании этих сведений и финансовых возможностей города пишет годовой жилищный план на следующий год.

Кто за кем стоит в заветной очереди — неизвестно. Получил ли стоящий перед тобой квартиру или умер, не дождавшись счастья, пришел ли теперь твой черед на заветные метры — неизвестно.

Как украсть квартиру — пошаговая инструкция

Даже полная непрозрачность очереди не дает возможность раздавать квартиры совсем кому попало. Например, чтобы «вбросить в первую очередь» многодетного, нужно подделать несколько свидетельств о рождении. Чтобы «подделать» ветерана — нужно найти очень пожилого подельника и сфабриковать документы об участии в войне. Чтобы вписать инвалида — нужно подделывать справку МСЭК и ВТЭК, пенсионное удостоверение. Это сложно и опасно.

К счастью, в Петербурге дома часто не взрываются. Зато городская застройка богата наследием советского прошлого. Заброшенных и уходящих под землю бараков, стоящих на адресном учете, еще достаточно.

Мы полагаем, что вычислили алгоритм, по которому действуют жулики.

Золотой барак

Вспомним развалившийся барак на улице Красных Командиров, 34, в живописном Зеленогорске.

Изначально в данном бараке было зарегистрировано всего несколько старожилов. Они действительно имели право на расселение, прожив в этом доме более десяти лет. Это три семьи по два — четыре человека. Следовательно,

Именно такие сведения были переданы в Жилищный комитет и утверждены губернатором в мае 2012 года.

Расселению подлежат:

1. в квартире № 1 — 4 человека,
2. в квартире № 2 — 3 человека,
3. в квартире № 3 — две семьи,

• всего 8 человек.

Далее Жилищный комитет, следуя годовому жилищному плану, в 2012 году спускает на район четыре квартиры для четырех семей. Жилищный отдел закрывает «задолженность» — все счастливы. Жилье выдано по распоряжению главы или замглавы районной администрации. Расходимся?

Сеанс квартирной магии

Нет. Далее квота именно жилищного отдела, выдавшего эти квартиры, заканчивается, и начинается интересное.

• Насколько можно судить по отголоскам уголовного дела, после утверждения правительством города плана расселения (на три квартиры) некий риелтор Раиса Селиверстова в связке с «неустановленными лицами из числа сотрудников администрации Курортного района» договаривается с одним из подлежащих расселению собственником жилья Эдуардом Ш-вым о покупке (видимо, фиктивной) у него подлежащей расселению аварийной квартиры.
• Ш-в соглашается и в сентябре «продает» свою квартиру номиналу — некоему Михаилу О-ву.
• О-в регистрирует на своей новой жилплощади целую армию номиналов, подобранную во всех уголках страны.
• Важно, что в графах регистрационных документов, в которых указываются семейные отношения (муж, жена, мать, отец и пр.), у всех этих «новоселов» было указано «не определены».

То есть полтора десятка мужчин и женщин, якобы проживающих в одной квартире на 40 квадратных метрах жилой площади, семейными узами не связаны —

На самом деле никаких оснований для подобных претензий нет. Регистрация по месту проживания при отсутствии договора соцнайма и родственных отношений не порождает права на жилье. Более того, даже новый «собственник» О-в не должен иметь права на новое жилье от города, так как осознанно приобретал жилье, находящееся в аварийном состоянии. Несмотря на это, новые квартиры или комнаты получили все. Даже Ш-в, который и вовсе «продал» квартиру в бараке и не должен был иметь никаких прав по всем законам, получил новое жилье площадью 70 квадратных метров.

Одной из первых прописавшихся в барак, а затем получившей новенькую квартиру оказалась начальник отдела вселения и регистрационного учета ГУ «Жилищное агентство Курортного района Санкт-Петербурга» и член жилищной комиссии администрации Курортного района Татьяна Арюлина. (Связаться с госпожой Арюлиной у нас не получилось).

История с бараком на улице Красных Командиров стала известна благодаря расследованию телеграм-канала Just the Judge два года назад. Она имела два последствия.

Первое — благополучно затухающее уголовное дело в отношении фигур третьего порядка в преступной цепочке. О них — ниже.

Второе — раскрытие преступной схемы. Дело не в одном отдельно взятом бараке.

Жадность сгубила

Иногда хочется украсть квартиру метражом побольше. Тогда мошенники искусственно создают новые коммуналки, предоставляя одну социальную квартиру липовым «очередникам», не связанным семейными узами. Нам удалось проследить жилищную историю некоторых «соседей» новоселов, покинувших дом 34 по улице Красных Командиров.

Сюрприз: соседи приехали из других аварийных бараков, в которые вселялись, как правило, в течение года перед получением благоустроенных квартир. Иногда — в течение нескольких недель перед получением новой квартиры. А до этого могли проживать где угодно, в любом конце России.

Благодаря простодушной хитрости жуликов мы смогли раскрутить схему. Через «номиналов-коммунальщиков» бараки начинают цепляться один за другой.

Так, выходец из барака на Красных Командиров, 34, Михаил О-в вывел из собственности Санкт-Петербурга неплохую двухкомнатную квартиру на проспекте Маршала Казакова, дом 68, но так как площадь квартиры превышает нормативы на одного человека, ему добавили «сожительницу» — некую Г-ву. И приехала она из другого барака — на Фабричной улице, 10.

Изучив историю жильцов дома на Фабричной, мы установили, что в нем непосредственно перед «расселением» было зарегистрировано 24 «номинала». С участием этих 24 привлеченных для совершения данного преступления граждан, прописанных по поддельным документам в этот барак, а также с привлечением еще пяти человек, незаконно прописанных в другие бараки,

Квартира площадью 92 квадратных метра на Ленинском проспекте, предоставленная одному из номиналов с Фабричной улицы, оказалась слишком большой для одного, там появился сосед. Он прибыл с Приморского шоссе, дом 248.

Посмотрим на еще одну интересную «коммуналку», предоставленную номиналу Ивану Маликову, по совместительству мужу Елены Селиверстовой — дочери нашего черного риелтора Раисы Селиверстовой и не чужому человеку для мужа бывшей начальницы жилищного отдела Курортной администрации Антонины Михайловой. Подробнее о связях участников группы расскажем немного позднее.

Для вывода из государственной собственности 4-комнатной квартиры в доме 10, корпус 1, по 5-му Предпортовому проезду господин Маликов был вынужден «сожительствовать» с неким Н. Ш-ком. Проследив за последним, мы поняли — этот прибыл в новые апартаменты из «домика станционного смотрителя», стоящего на железнодорожном переезде в поселке Белоостров, на Новом шоссе, 71.

В него «забивают» еще нескольких подделавших документы номиналов. Посредством прямого соучастия пяти номиналов и двоих «вспомогательных» (из других бараков) через дом станционного смотрителя в Белоострове

Как следствие чижика съело

Приблизительно через месяц после публикации телеграм-каналом первого расследования о хищениях следователи ОМВД по Курортному району Санкт-Петербурга возбудили несколько уголовных дел в отношении риелтора Раисы Селиверстовой.

Именно Селиверстова тогда была обозначена как основное лицо в преступной организации, действующее наряду с начальником жилищного отдела Антониной Михайловой. Вскоре после возбуждения уголовного дела Михайлова скончалась, и чиновников в уголовном деле не осталось.

В течение нескольких месяцев была надежда на развитие процессуальных событий, таких как выявление сообщников из числа должностных лиц жилищного отдела и администрации, а также из числа сотрудников Жилищного комитета. В какой-то момент казалось, что следствие движется по верному пути. Выемки документов прошли в администрации Курортного района, обыск был проведен в кабинете первого заместителя председателя Жилищного комитета Санкт-Петербурга Марины Орловой.

Но в 2020 году стало известно, что расследование уголовного дела приостановлено, никто из должностных лиц к уголовной ответственности не привлечен, обвинения не предъявлены. Единственным козлом отпущения по делу следствие назначило Раису Селиверстову.

Спустя два года обвинение выглядит откровенно скудно и в основном касается фактов двойных продаж уже украденных группировкой квартир.

Эпизоды из обвинения Селиверстовой уходят в формулировку: «Селиверстова Р. И. совместно с неустановленными лицами, в том числе из сотрудников администрации Курортного района Санкт-Петербурга, действуя группой лиц по предварительному сговору, совершила хищение квартиры…»

Но. Селиверстова не может быть организатором и непосредственным похитителем квартиры. Не обладая властными полномочиями, она может находиться в составе группы и выполнять только определенные роли: подбирать номиналов, передавать взятки должностным лицам, заниматься перепродажами уже похищенных чиновниками квартир — не более.

Спустя два года расследования основные участники организованной группы так и не названы и процессуального статуса подозреваемых или обвиняемых не имеют.

• Посмотрим на объем хищений, установленный следствием по делу за эти более чем 2 года предварительного полицейского следствия: это 9 квартир из числа тех, которые похищены с помощью иногородних номиналов, незаконно зарегистрированных в одном разрушенном доме на улице Красных Командиров, 34.

• Посчитаем количество привлеченных к ответственности участников преступной группы. Их трое: назначенная организатором Раиса Селиверстова и двое номиналов-соучастников, беззащитных и никому не интересных.
• Над этим делом, судя по процессуальным документам, работает целая армия правоохранителей. Оперативники отдела районной полиции по экономической безопасности и противодействию коррупции, группа следователей и надзирающие за следствием прокуроры. Эта сводная дивизия имеет в пользовании неограниченный информационный ресурс и доступ к любым базам данных. Три фамилии из нижнего эшелона мошенников — результат работы.

План по спасению чиновников

Нельзя недооценивать профессионализм правоохранителей. Оказалось, что о незаконно розданных квартирах государственные люди знают. И даже полагают, что нарушение закона имело место, но вот оснований для уголовного преследования не усматривают. Прокуратура посчитала, что с многомиллионными хищениями можно разобраться в гражданско-правовом порядке, видимо, не сочтя нужным тратить усилия на поиск виновных.

Замечательный документ попал нам в руки совсем недавно. В нем прокурор Курортного района Сергей Виноградов обращается в Комитет имущественных отношений (КИО) Санкт-Петербурга с забавным предложением. Вместо того чтобы осуществлять надзор за следствием, которому следует размотать преступную цепочку и изъять похищенную у города недвижимость, прокурор предлагает КИО идти в суд и пытаться отсудить квартиры в гражданском процессе.

Перспектива уголовного дела с чиновниками администрации в качестве обвиняемых глушится путем перевода многомиллионных хищений в сферу гражданско-правовых отношений. Крайними оказываются конечные покупатели похищенных квартир.

Отдельный вопрос — откуда в «списке Виноградова» со ссылкой на уголовное дело Селиверстовой 20 квартир, если по делу проходит девять?

Помощь прокурора

В начале пути мы цепляли новые домики, прорабатывая тонкие связи номиналов-соучастников через разбор «коммунального заселения». В какой-то момент мы попросту колесили в поисках этих строений по всему уезду. Прокурор Виноградов, сам того не ожидая, нам помог.

Пробежавшись по прокурорскому списку и найдя для себя пару до сих пор неизвестных нам похищенных квартир, мы смогли через них выйти на еще несколько развалюх — «золотых бараков».

Например, номер 14 в списке прокурора — квартира в доме по проспекту Героев, 26, корпус 2. Выясняем, что квартира выдавалась некоему З-ву, а зарегистрирован этот З-в перед получением квартиры был в доме по адресу Приморское шоссе, 530.

Привычно проверяем всех, кто может оказаться прописанным здесь по ордеру вместе с З-вым. Результат — еще пять предположительно украденных квартир и семь участников-номиналов сверху. Основания для получения квартир номиналами — только регистрация по адресу.

Номер 19 в списке прокурора — квартира в доме 34, корпус 2, по улице Оптиков. Получена некой Екатериной П-вой после регистрации по адресу поселок Песочный, Новгородский переулок, 5.

Приезжаем на место — опять барак.

Полноценного доступа к сведениям об этом доме получить не удалось. Оставляем на совести прокурора претензии к П-ой и возвращаемся к его списку.

Номер 12 в списке — квартира по адресу: Санкт-Петербург, Вербная улица, дом 19, корпус 1, получена Н-ко после регистрации в поселке Песочном, Лесная улица, 9.

Ну и последний, ранее неизвестный нам адрес из списка прокурора — номер 17. Отдельная квартира на проспекте Героев, в доме 26, корпус 2.

Заходим по адресу и видим некую Станиславу Ш-ну, которая умудрилась быть зарегистрированной одновременно по нескольким адресам в Санкт-Петербурге.

В похищенную квартиру на пр. Героев Ш-на въехала, конечно же, из барака. Его адрес — поселок Песочный, Советская ул., дом 41.

Из государственного реестра недвижимости следует, что барак имеет 4 квартиры. Из досье Ш-ной становится понятно, что в этом бараке также могло побывать около 15 номиналов. А также то, что стометровая квартира на проспекте Героев была похищена в результате «коммунального заселения» номинальных жителей нескольких бараков.

Связи

У Раисы Селиверстовой есть родственница Елена Селиверстова, на которую оформлялись «выбывшие» из собственности государства квартиры и земельные участки. При этом Елена выступала в качестве официального продавца этих квартир и земельных участков.

Елена Селиверстова достаточно давно замужем за Иваном Маликовым (он сумел дважды зарегистрироваться в ветхих бараках). Маликову посчастливилось родиться в той же деревушке, что и Виктор Михайлов, оба они — уроженцы Брейтовского района Ярославской области. А Виктор Михайлов — супруг (а ныне вдовец) той самой Антонины Федоровны Михайловой, бывшего начальника жилищного отдела администрации Курортного района Петербурга.

Другая родственница Раисы Селиверстовой — Елена Дворникова, которая, как и Елена Селиверстова, хранит записанные на нее квартиры (некоторые из этих квартир упомянуты в письме прокурора Виноградова). Кроме того, Елена Геннадьевна длительное время проживала в Иркутске, где родила на свет Кирилла Михалева, тоже отличного «номинала». Благодаря Дворниковой и Михалеву мы понимаем, откуда в «расселяемых» группировкой бараках так много номиналов, прилетевших прямиком из Иркутска.

Ну и не забудем еще об одном родственнике Раисы Ивановны — Викторе Малеванном, который числится собственником квартир, продает их, судя по искам пострадавших, одновременно нескольким покупателям и к тому же со своей племянницей Еленой Селиверстовой еще ходит по городским судам, доказывая, что продажи не было.

Главное — у Раисы Селиверстовой отсутствовала возможность похищать квартиры. Помогать в этом сложном деле — могла, а вот оформлять подложные документы или принимать на основании явно липовых документов решения — не могла.

Технически незаконно вписать дополнительных персонажей в постановление о выделении квартир можно на уровне районной администрации. Однако было бы странно предполагать, что в Жилищном комитете «не заметят» разницы в десятки квартир с годовым планом и благодушно добавят несколько тысяч квадратных метров сверху.

В уголовном деле Селиверстовой, как мы уже упоминали, обвиняемых из числа чиновников нет. Первый зампред Жилищного комитета Марина Орлова, лично курировавшая выделение квартир районам, с почетом вышла в отставку. И в марте 2020 года назначена советником уполномоченного по правам детей в Санкт-Петербурге Анны Митяниной (в период хищения квартир госпожа Митянина занимала пост вице-губернатора Санкт-Петербурга, отвечавшего за решение вопросов социальной и демографической политики города и социальной защиты населения).

Мастер-класс официальной информации

Попытка выяснить что-либо во властных инстанциях, вроде бы напрямую заинтересованных в искоренении заразы, наказании виновных и возмещении ущерба городу, натолкнулись на глухую стену молчания и вранья.

Администрация Курортного района (где, заметим, уже дважды сменился глава) подтвердила, что при расселении дома 34 по проспекту Красных Командиров 620 квадратных метров жилья были похищены. Но: «Точными данными по иным адресам администрация не располагает. Проверка законности и обоснованности предоставления в социальный наем квартир лицам, зарегистрированным в других аварийных домах на территории района, администрацией не проводилась». То есть,

Впрочем, в ответе есть намек: «Квартиры под расселение жилых домов и признанных непригодными жилых помещений выделяются поадресно районам Жилищным комитетом Санкт-Петербурга».

Жилищный комитет на прямой вопрос о количестве похищенных квартир и квадратных метров ответил обильным цитированием нормативных актов и утверждением, что «в целях расселения квартир Жилищным комитетом переданы жилые помещения в полном объеме, предусмотренном годовыми жилищными планами». Про кратное превышение «плана» при расселении некоторых бараков комитет умолчал. Отдав пас обратно в Курортный район: «Решение об использовании переданных жилых помещений и предоставлении их гражданам принималось администрацией Курортного района Санкт-Петербурга».

Комитет имущественных отношений на вопрос о том, сколько квартир, по его оценке, незаконно выбыло из собственности города, ответил, что «данный вопрос не относится к компетенции Комитета имущественных отношений».

Тем более что именно КИО выступает истцом в гражданских процессах, пытаясь это имущество отсудить.

Последний оплот законности — прокуратура. «Новая газета» попросила прокурора Санкт-Петербурга Сергея Литвиненко объяснить,

• сколько же всего квартир, по данным надзорного органа, похищено в городе при расселении ветхого жилья;
• как осуществляется прокурорский надзор за предварительным следствием, которое за два года не смогло выявить ни одного чиновника из числа «неустановленных лиц»;
• почему прокуратура, при наличии сведений о должностных преступлениях, не инициировала передачу уголовного дела из следствия МВД в Следственный комитет?
• Кроме того, нас интересовал вопрос арифметики: если по уголовному делу Селиверстовой числятся девять похищенных квартир, почему прокурор Курортного района Виноградов, ссылаясь на то же дело, перечисляет двадцать, а мы видим около пятидесяти?

Запрос поместился на двух страницах, ответ — в одном предложении: «Доводы вашего обращения касаются деятельности ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, руководителю которого вы вправе их адресовать».

Выражая благодарность прокуратуре за разъяснение наших прав, хотим заметить, что прямо поставленные вопросы касались исключительно деятельности прокуратуры как надзорного органа, и они остались без ответа.

Но и петербургское ГУ МВД мы, конечно, спросили о том, на какой стадии расследования находится уголовное дело, кто привлечен в качестве обвиняемого и какое количество квартир вменяется в качестве похищенного. Пресс-служба полицейского главка обошлась в ответе без конкретики: «Уголовное дело по указанному факту в части компетенции органов внутренних дел завершено и направлено в суд Курортного района Санкт-Петербурга».

По словам потерпевших (жертв двойных продаж похищенных квартир), дело по-прежнему находится в производстве следственного отдела ОМВД по Курортному району, и никаких процессуальных действий, связанных с его окончанием, не проводилось. Кстати, и «суда Курортного района» не существует — на территории района действуют два суда: Сестрорецкий и Зеленогорский. Мало того, и в прокуратуре говорят, что расследование дела продолжается следователями органов внутренних дел.

Представляющий интересы Раисы Селиверстовой адвокат Дмитрий Пряников и вовсе сообщил, что уголовное дело в отношении его доверительницы прекращено.

• МВД: дело окончено расследованием и передано в суд.
• Прокуратура: нет, МВД продолжает расследовать дело.
• Адвокат: нет, дело прекращено.

Кто-то врет.

Простить и забыть

Легальной оценки ущерба, причиненного городу при расселении ветхого жилья, нет. Дилетантские поиски без официальных полномочий легко дали результат в полсотни квартир.

Правоохранителям должно быть прекрасно известно, кто, как и когда вносил подложные сведения в документы, кто их подписывал, «не замечая» кратного несоответствия, кто и как регистрировал явное безобразие. Бумажный и электронный следы этих махинаций неистребимы, преступная схема незамысловата. План следственно-оперативных мероприятий может составить и реализовать вчерашний выпускник юрфака. Но обвиняемых в уголовном деле нет и не предвидится.