КолонкаСпорт

Любимые дети Каиссы

Иванчук и Камский — шахматные титаны, пришедшие в игру, чтобы быть чемпионами мира

Этот материал вышел в номере № 65 от 24 июня 2020
Читать

Самым ярким событием в мире большого всемирного спорта, тяжело возвращающегося к жизни после ковид-обморока, стал ночной онлайн-матч гроссмейстеров Гаты Камского и Василия Иванчука из 16 партий, по три минуты на партию с прибавкой двух секунд на ход.

И действительно, что нам смотреть? Тенниса нет. Боксеры ведут переговоры о боях, которые, может быть, состоятся через полгода. Унылое футбольное избиение младенцев «Ростова»? ЦСКА, деградировавший до 0:4? И даже великолепная «Барса» страдала против «Севильи», мучительно пытаясь вспомнить секрет своей прошлой легкости, но так и не вспомнила его.

Смотреть на мучения Месси и Суареса трудно. Лучше смотреть на жизненную силу и беспримерное мастерство двух шахматных титанов,

у которых самоизоляция и карантин не отняли ничего. А только прибавили им жажду игры и новых приключений.

Василий Иванчук. Фото: РИА Новости
Василий Иванчук. Фото: РИА Новости

Камский пришёл в интернет месяц назад, провел десяток стримов, сыграл матч на 23 досках (16 побед, 6 ничьих, 1 поражение) и таким образом подготовился к встрече с Иванчуком. Иванчук в интернет не выходил, стримов не проводил и вообще, как всегда, производит впечатление человека несколько не от мира сего. Из своего отрешения, из своего дома во Львове, из своей комнаты со старой советской стенкой он вывалился сразу на авансцену Сети и сразу — на бой с Гатой Камским.

Эти двое — шахматные титаны, пришедшие в игру, чтобы быть чемпионами мира. У них было все для этого: талант, вера в себя, огромные знания, невероятное мастерство. Но чемпионами мира они не стали. Камский проиграл жестокий и скандальный матч Карпову и эмигрировал в Америку.

Иванчук тоже уходил из шахмат — и куда же? В шашки!

Василий Иванчук в 1991 году. Фото: РИА Новости
Василий Иванчук в 1991 году. Фото: РИА Новости

После того, как онлайн-матч закончится, он поразит всех, по памяти воспроизведя свою партию с Каспаровым, сыгранную 26 лет назад. Он прокомментирует свои ходы в той партии так, словно сыграл ее вчера. Прошлое живо в этом седом человеке с запинающейся речью, у которого каждого второе слово: окей.

Эти двое — трагические фигуры, потому что не достигли того, чего хотели и должны были достичь. Они не стали чемпионами мира и тяжело переживали это. Камский ушёл из шахмат на десять лет, учился на юриста и врача. Иванчук в отчаянии делал заявление, что жизнь его разбита и он уходит из шахмат, но потом делал заявление, что погорячился и остается. Они не могут жить без шахмат.

Эти двое — титаны девяностых, титаны мутного и беспокойного времени, когда Союз раскалывался на куски, когда на площадях с памятниками советским вождям торговали куриными окорочками из Америки, когда бандитские иномарки носились по городам, забрызгивая слякотью прохожих, когда грязь и кровь заполонили жизнь. И я видел собственными глазами во время их онлайн-матча, как в чат буквально сбегались и стекались с разных сторон интернета сотни людей, чья молодость прошла в девяностые и для кого Камский и Иванчук до сих пор герои того времени и кумиры их жизни. Сколько восторга, какое счастье встречи, какое наслаждение со слезами на глазах!

Шахматист Гата Камский раздает автографы болельщикам на открытии турнира претендентов на звание чемпиона мира по шахматам 2011 года. Фото: РИА Новости
Шахматист Гата Камский раздает автографы болельщикам на открытии турнира претендентов на звание чемпиона мира по шахматам 2011 года. Фото: РИА Новости

И они показали класс. Высший класс блиц-игры, когда за три минуты объединёнными усилиями двое выдающихся мастеров создают живую, динамичную, развивающуюся картину боя белых и чёрных, которые сплетаются пешечными цепями, сталкиваются фигурами и неминуемо идут — одни к победе, другие к катастрофе. Но вы, следя за мгновенными ходами с неослабным интересом, часто до последних секунд не можете понять, кого постигнет катастрофа.

Потому что их мастерство так велико, что они балансируют на краю пропасти и не обрушиваются; что они фехтуют на канате и ещё умудряются при этом делать балетные па; что они выворачиваются из удушающих захватов с ловкостью, которой позавидует Конор Макгрегор, и ведут борьбу с искусством, перед которым преклонят головы монахи Шаолиня. Каждые три минуты каждой их партии — это зрелище, от которого невозможно оторвать взгляд, потому что, отвлекшись на секунду и не увидев всего одного хода, ты тут же потеряешь нить мгновенной, быстрой, переменчивой игры. Эти шахматы требуют от зрителя такой же сосредоточенности, как от игроков.

Отключи все внешнее, убери шум жизни, запрети трогать себя, сосредоточься и смотри в оба на эти прекрасные шахматы, ценитель игры, друг Каиссы!

И все же даже в этих трехминутных партиях, где в сплошном потоке сливаются удары, контрудары, авантюры и ловушки, было два момента, когда шахматный интернет вскрикивал от неожиданности и разражался смехом восторга.

В седьмой партии Камский, которого все здесь называют Гата и которому его болельщики в чате кричат: «Go Gata», сделал ход, гарантированно дающий ему ничью. Он был в этом уверен, как и тысячи зрителей. А Иванчук, которого все здесь зовут Чук, или Чуки, мгновенно сделал маленький тихий ход пешкой, который тут же гарантированно дал ему победу. Ход этот, после того, как был сделан, кажется очевидным, но его никто не видел! И Гата, тут же сдавшись, крутил головой и тоже смеялся. А среди зрителей зашуршало новое прозвище Иванчука, повторяемое с радостью, с восхищением, с восторгом:

«Ivan Chuck Norris»!

В двенадцатой партии они вступили в обмен ударами, как боксеры, пошедшие в рубку. Оба играли на мат и оба стояли на грани мата. Гата, бросившись ставить мат, сам получил мгновенный и жестокий мат. Он надувал щеки воздухом и гонял воздух из щеки в щеку в недоумении. Так ошибиться! Так проколоться! Так не увидеть! И опять смеялся — не для того, чтобы скрыть боль, а потому, что чувствовал: матч получился! Игра выходит!

Танец с саблями

Каждый из гроссмейстеров в пять по Москве садится к компьютеру и видит своего соперника. А мы видим их всех

Гата играет, сидя на фоне белой стены в больших белых наушниках. Он как будто в особом, отдельном, чистом пространстве шахмат, где нет ничего иного. Чук играет по-домашнему, сидя на фоне своей старой стенки с милыми, уютными вещами и вещицами. Его шахматы как будто вырастают из его украинского говора, из его милого тёплого дома, из всей его чуть неповоротливой, неловкой манеры общаться. С первой партии до последней он держит ладони на голове и пальцами левой щиплет и крутит широкую, густую бровь. В конце матча он вообще исчезает с экрана — там, где он был, остаётся только чёрный прямоугольник. И из темноты доносится голос удивленного Иванчука, который рассказывает нам всем, что он вообще-то не умеет обращаться с компьютером, не знает, что случилось с камерой, не умеет стримить, и сейчас попробует перезагрузиться. Через пять минут его отсутствия веселая публика предполагает, что у уютного Чука комп на Windows 95, а через десять минут чёрного прямоугольника высказывается мнение, что комп у него на Pentium 90.

А потом выходит человек и говорит, что IT-департамент его компании готов оказывать поддержку Чуку, гению шахмат и беспомощному там, где начинаются высокие технологии.

Это был эфир любви. Сотни людей слали тепло своих душ двум мастерам, которые на глазах у всех бесплатно и бескорыстно демонстрировали своё великое искусство. Это тепло ощущалось сквозь дисплей, оно переливалось по оптоволокну и мгновенно переносилось от человека к человеку. Это было тепло посреди холодного времени и соединение посреди разобщения. Спасибо, Гата, спасибо Чук, спасибо шахматы.

Три секунды на мат

Удивительная жизнь свободного шахматного пространства

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow