На совещании, посвященном утечке 21 тысячи кубометров дизеля на Таймыре, президент устроил разнос за задержку с реагированием на аварию и потребовал от правоохранительных органов разобраться, почему информацию о норильском ЧП от 29 мая скрывали до 31-го числа.

Потому что никакого сокрытия информации не было. На дворе не 30-е годы прошлого века, Россия в цифровизации один из лидеров планеты, и «все ходы записаны», следы оставлены.

Это называется в народе емким термином «подстава». Кого в большей степени? Президента, Усса, Зиничева? Потанина, чье имя в обнародованном видео вовсе не упоминалось, — равно как и его корпорация «Норильский никель»?

Что в принципе могли скрывать Норильск и Красноярск?

Норильск и полуостров Таймыр, где он возведен, — это типичная Россия. Больше половины РФ, 65%, находится в зоне вечной мерзлоты. За неделю до норильского ЧП, 22 мая, Washington Post публикует статью: ученые высказываются об аномальном потеплении в Сибири.

Отдельно они останавливаются на Таймыре: в Вашингтоне на предшествующей публикации неделе температура держалась на уровне 15,5 градуса по Цельсию, а максимально поднималась до 22,7. На азиатском севере, в т.ч. в регионах намного северней полярного круга, температура поднималась до 26,6, в Хатанге (Таймыр) 22 мая — 25,5.

Потепление уже нанесло существенный ущерб арктическим экосистемам, говорят западные ученые: леса горят, снежный покров резко сокращается, толщина льдов в Карском море рекордно низка, и он начал таять на месяц раньше обычного.

В апреле 2019-го эксперты (Nature) оценили потери мировой экономики из-за таяния вечной мерзлоты в Арктике в 24,8 трлн долларов и до 66,9 трлн. В сентябре 2019-го аналитик Джулиан Ли (Bloomberg) утверждал: фундаменты в регионах вечной мерзлоты России уже не могут выдерживать такую же нагрузку, как в 1980-е годы, их несущая способность снизилась с 1980-го по 2010-й более чем на 20%.

И разлив топлива на ТЭЦ в Норильске произошел именно из-за проседания свай фундамента — об этом говорят все, в т.ч. глава МЧС Евгений Зиничев.

Россия тем временем продолжает смеяться над сказками о глобальном потеплении и дурой Гретой Тунберг. Прошлогодние пожары, наводнения, ураганы в Сибири случились из-за китайцев и недоумков губернаторов.

Путин отозвался о Грете как девочке доброй и искренней, но плохо информированной. Похоже, в некоторых вопросах она информирована лучше. Мерзлота — не вечная. Вечна только мерзота.

Хорошо, не будем ссылаться на Запад. Вот данные родного ведомства — Росгидромета: «среднегодовая температура на территории РФ растет более чем в 2,5 раза быстрее глобальной, со скоростью 0,45 °С за 10 лет, и особенно быстро в полярной области, где скорость роста достигает 0.8 °С за 10 лет (Таймыр)».

С 1980 года число природных катастроф выросло чуть не вчетверо. Что происходит с городами и индустриальными объектами, выстроенными на вечной мерзлоте, когда она тает, хорошо известно — сваи плывут, проседают. Вот вам несколько терминов — запоминайте, в ближайшее время они станут очень актуальными: термокарст (это провал рельефа), солифлюкция (стекание грунта), пучение, наледи, курумы (скопления каменных глыб).

В октябре прошлого года замглавы Минвостокразвития Александр Крутиков назвал изучение вечной мерзлоты одним из приоритетов государства и одной из «наиболее несправедливо забытых задач». Ежегодные потери России в связи с таянием вечной мерзлоты составляют от 50 млрд до 150, и сумма будет расти: оттаивание почвы угрожает множеству сооружений, масштаб очень серьезный — трубы лопаются, сваи рушатся.

Какой выход? Уйти из Арктики и из Сибири Россия не может — это будет означать ее конец. Вероятно, «Норникель» — одна из самых богатых компаний России — может позволить себе следить более пристально за состоянием баков с дизелем. Хотя бы так, как за пиарфоном вокруг себя.

В совещании, показанном России, удивляет многое: изначально в Норильске первое лицо, отвечающее за все, — директор комбината. Глава местной власти, как бы он ни назывался – первый секретарь горкома, председатель горисполкома, мэр, — лишь замдиректора комбината по бытовым вопросам. А губернатор фактически — дорогой гость. Но вот картинка с совещания, и топ-менеджмент «Норникеля», оказывается, в стороне. Понятно, что даже он не может противостоять глобальному потеплению, поплывшим сваям. И?

Впрочем, претензии президента вполне конкретны. Об их обоснованности судите сами. Вот оперативная информация Красноярского ГУ МЧС 29 мая (12.55): «В 12.45 (мест.) 29.05.2020 в Норильске, в районе Надеждинского металлургического завода, на территории ТЭЦ-3 произошла разгерметизация резервуара с дизельным топливом, легковой автомобиль заехал в разлив, в результате чего произошло возгорание топлива. В 14.43 (мест.) возгорание ликвидировано».

В Минэнерго РФ информация об утечке и пожаре была 29 мая в 13.20 (московского времени, разница 4 часа) — то есть через 4 часа 35 минут с начала возгорания.

Информация не скрывалась, она передавалась согласно списку реагирования в таких ситуациях. Вечером от краевого ГУ МЧС шла рассылка с дополнениями, в т.ч. о загрязнении дизелем территории и начатых НТЭК мероприятиях по очистке. В этом легко убедиться, зайдя на сайты ведомств, местных информагентств. Поздно вечером 29 мая НТЭК ввела режим ЧС и довела это до сведения городских властей.

30 мая красноярский следком сообщил: «29 мая 2020 года в дневное время в следственные органы поступило сообщение о том, что на территории ТЭЦ-3 АО «НТЭК» произошла разгерметизация одного из резервуаров и разлив ГСМ на проезжую часть технологической дороги с последующим возгоранием проезжавшего автомобиля. Разлилось около 20 тысяч тонн нефтепродуктов». Идут допросы, запросы, осмотры, экспертизы и т.д. 2 июня СК сообщил, что в рамках расследования уголовного дела о «порче земли» на ТЭЦ-3 проведена выемка служебной документации

Итак, вся информация — о долгосрочных трендах в Сибири, о сиюминутном положении дел — доступна всем, в т.ч. губернаторам, министрам, президенту. Зачем тогда этот разнос?

Знаете, новости из Норильска о ЧП часто принимают гипертрофированный характер — все зависит от ситуации на мировых биржах и конъюнктуры цен на драгоценные и цветные металлы. Осенью 1994-го, когда карантина и самоизоляции не было, я прилетел в Норильск на подобное ЧП и все, помню, удивлялся: почему в мировых СМИ эти технологические аварии описываются в чуть не истерических тонах, откуда эта гиперболизация? «Затопление никелевых шахт», «эвакуация 25 тысяч человек»…

Все объяснилось, когда началась паника на Лондонской бирже металлов. Поскольку компании, определяющие лондонские котировки, репутацией дорожат, им для игры на повышение требуется повод. Хотя бы формальный, связанный пусть не с реальными событиями, а с их отражением в прессе. Цены благодаря такой спекулятивной активности взмыли ввысь, и Норильску тогда это в общем сыграло на руку. Помогло пережить тяжелую зиму 1994–1995 годов.

Вот и сейчас многие западные информационные каналы начинают свои выпуски с норильского сюжета. Ну или он идет сразу после погромов в США. И до коронавируса.

Так же летит, так же крякает. Скорее всего, это то же самое, что пролетало в 1994-м и потом еще не раз.

Происшествие серьезное, спору нет. Но не «ужас-ужас». Дизтопливо через землю распространяется не сказать что стремительно, а попавшее в реку Амбарную бонами частично уже задержано.

В Сибири есть мем о московской тележурналистике: «Красноярский край объят пламенем». Это типичная фраза к каждому сезону лесных пожаров на федеральных каналах. Ничего, что край — это 11 Великобританий или пять Франций? Что это одна седьмая России? К такому пониманию масштабов страны, знаниям ее действительности здесь привыкли, и, разумеется, говорить что-то не о реальном событии, а его отражении вовсе не стоило бы.

Путин, конечно, не играет на бирже. Но это действительно игра на повышение. Речь не о золоте, меди, палладии и никеле, а об общем информационном фоне в стране.

Отлично, что объявлена федеральная ЧС — это позволит привлечь дополнительные силы, но почему, скажем, она же не объявляется по причине неприемлемых канцерогенных рисков в том же Норильске или Красноярске? Постоянного превышения в их воздухе всех допустимых уровней загрязнения? Потому что это ударит по «Русалу» и «Норникелю»?

Надо отдавать себе отчет в том, что весь Норильский промрайон — это давняя зона экологической катастрофы, реки здесь обретают все цвета радуги перманентно — и это не из-за дизеля, а из-за металлургического профиля этого региона, из-за устоявшейся практики «приращения» России богатствами Сибири и Арктики.

И на колониальное хозяйствование здесь уже давно накладываются планетарные климатические изменения, здесь они более динамичны. Крайний север вступил в полосу катаклизмов — это реальность.

Эффективного ответа ей у российского государства нет. А спорадические попытки побороться «за экологию» выглядят столь же осмысленно, как борьба с курением в Норильске, Красноярске, Братске — мировых лидерах по промышленному загрязнению воздуха.

Не сказать, что этого делать не стоит — стоит, вероятно, но приоритеты власти и ее реальные способности эта борьба демонстрирует почти столь же ярко, как и неупоминание «Норникеля» на последнем совещании.