В феврале «Левада-центр» опубликовал результаты опроса, который свидетельствовал о том, что уровень доверия к президенту снизился почти в два раза с ноября 2017 года. Затем, согласно результатам исследования центра, стало известно, что «около 40% россиян считают, что Владимир Путин отстаивает интересы олигархов и крупных бизнесменов».
26 марта «Ведомости» опубликовали статью со ссылкой на исследование «Левада-центра» с заголовком «Конституционная поправка об обнулении сроков Путина расколола россиян»: в результатах опроса «Левады» говорилось о том, что «Новую норму, позволяющую Владимиру Путину после 2024 года избраться еще на два срока, одобряют 48% опрошенных, не одобряют — 47%». Получилось так, что
в этой статье присутствуют все темы, с сегодняшнего дня запрещенные к публикации на сайте газеты: обнуление сроков президента, поправки в Конституцию, «Левада-центр».
Корреспондент «Новой» поговорила с директором «Левада-центра» Львом Гудковым о том, чем опасны исследования социологов для нового руководства «Ведомостей».
—Лев Дмитриевич, расскажите, пожалуйста, как вы узнали о том, что в «Ведомостях» ввели запрет на цитирование опросов «Левада-центра», и что думаете об этом?
— Тут ничего удивительного нет. Только жалко очень газету, потому что, на мой взгляд, она была одной из лучших. […] Мне позвонил мой коллега, который вел там колонку, — это Алексей Георгиевич Левинсон, и сообщил, что ему передали из редакции: «Больше материалы «Левада-центра» публиковать не будут». А он как раз очередной материал готовил. Совершенно понятно, что «Ведомости» не хотят публиковать наши данные, наши интерпретации данных.
Администрация президента рассматривает нас как враждебную, нежелательную организацию
(по словам журналистов «Ведомостей», Шмаров получил указание из администрации. —Ред.). Это не сегодня началось, а много лет назад. Например, тогда еще, когда вышел доклад РИСИ 2013 года, где нас, Центр Карнеги, Фонд «Новая Евразия» и других, обвинили в том, что мы создаем «шпионскую сеть» и манипулируем общественным мнением. На основании этого доклада нас и записали в иностранные агенты через какое-то время.
—У вас есть какие-то предположения, что такого страшного и неприемлемого было в ваших последних опросах или их результатах, что вызвало желание запретить их публикацию? Может, какая-то определенная тематика?
— Да нет, тематика все та же самая. Просто мы же не работаем на Кремль, как ВЦИОМ или ФОМ, поэтому можем себе позволить любые темы, которые людей волнуют и которые поднимаются в прессе. Происходит более жесткий контроль над информацией, который все чаще превращается в машину пропаганды, а поле независимых СМИ уже много лет сужается.
—За последние месяцы (на протяжении которых продолжается тяжелая эпидемиологическая ситуация) зафиксировали ли вы рост недовольства среди населения действиями власти? Или же наоборот?
— Он [рост недовольства] и до этого шел. Все-таки это не событие последних месяцев. Это продолжается с лета 2018 года — с пенсионной реформы (в июне 2018 года в Государственную думу был внесен законопроект о пенсионной реформе. — Ред.). Пенсионная реформа просто аккумулировала нарастающее социальное недовольство: усталость от войны, от конфронтации с Западом, от падения доходов.
Ведь за последние 5–6 лет реальные доходы снизились более чем на 11–13%, что само по себе является фактором нарастания недовольства, раздражения и напряжения.
Когда мы в январе начали проводить опросы об отношении к конституционным поправкам, то, конечно, получили данные, довольно неприятные для администрации. Несмотря на активность, связанную с поправками, люди понимали, что это делается для того, чтобы Путин оставался пожизненным президентом. И мнения по этому вопросу были далеко не такие единодушные, как пыталась представить пропаганда. Намерение голосовать было крайне неопределенным, потому что люди были дезориентированы. А что будет сейчас… Наши свежие исследования будут на следующей неделе — они сформированы на основе телефонных опросов. Как люди себя чувствуют на самоизоляции, что делается с их заработками, доходами, как они смотрят на будущее.
—Но как, по вашим ощущениям, чего стоит ожидать от результатов? В условиях борьбы с эпидемией, обязательной самоизоляции и приостановки работы предприятий.
— Я думаю, недовольство заметно усилится, хотя точно можно будет сказать из результатов. Доходы людей, занятых в малом, среднем бизнесе, резко упали.
Политика властей сводится к тому, что вся ответственность перекладывается на самих людей. Государство защищает только крупный бизнес и государственные корпорации.
А малый бизнес остался без поддержки. Приказано только всем сидеть дома и платить зарплаты, а из каких доходов? Поэтому понятно, что люди проедят свои небольшие накопления (если они были), работодатели будут увольнять людей или переводить на сокращенный рабочий день, потому что никаких ресурсов нет. И странно было бы здесь ждать, что это вызовет оптимизм [среди населения] и покажет хорошее отношение к действиям власти.
