Нас всех перевели из санитарок в уборщицы в 2018-м, в ноябре. Вот когда Путин издал указ, что санитаркам поднять зарплату в 2 раза, и мы обрадовались. Один месяц мы хорошо получили. И через месяц нас резко переводят в уборщицы. Мы лишились и льгот, и, считай, зарплаты, как, по указу президента, должны были нам платить.

Просто нас вызвала главная, раздала приказы, чтобы расписаться.

Мы, конечно, выступали, говорили: «Почему? Какая может быть уборщица в инфекционной больнице?» Кто не соглашался, им сказали: «Мы вас уволим. За забором народ стоит, желающих полно».

Так-то мы 20, наверное, получали, а потом стали 13, 12 получать.

Обязанности остались те же.

Ну что мы делали? Влажную уборку в боксах. Убирали мусор. Полы мыли. Если были у нас детдомовские дети, мы их мыли. Каждый раз подмывали, кормили.

27 марта, когда приехала на работу, главный вызвал нас всех к себе на пятиминутку, распределил, кто куда идет работать. Сказал, что коронавирус теперь. Но сказал, что на время госпиталя нас всех переведут в санитарки.

Мы вчера только написали заявления о переводе нас в санитарки. От руки сами написали, что на время работы в госпитале нас переводят в санитарки. И всё. Нам ничего — ни допсоглашений, ни договора, ничего не дали на руки.

Да нет, не испугалась. А чего бояться? Это наша работа.

Нам дали хирургические костюмы. Вниз надевается пижама, сверху халат и фартук. Да, двойные перчатки резиновые. Маски такие, как респираторы. Очки есть, да.

Было 37 пациентов с коронавирусом, но сейчас больше. Мы раздаем им кушать, делаем влажную уборку. Все то же самое. Передачки передаем.

Ну, я считаю, у нас средства защиты есть. Фартук, пижама.

Нормальные люди у нас. Не сказать, что тяжелые. Сами ходят, сами кушать берут. Ничего. Разговаривают. Им и так плохо, тяжело. Жалеем их.

Сутки работаем, трое дома. Смена с 9 утра до 9 утра, сутки, 24 часа. А сейчас, пока госпиталь, мы работаем по 4 часа — 4 часа работаем, 4 часа на отдых. Потом опять идем. Мы 3 раза заходим туда, в госпиталь. Потому что больше 4 часов там уже тяжело — воздуха не хватает. Я спрашивала у многих, я говорю «У меня одной так или?..» Они говорят «Нет, у нас у всех так».

Мы уже сразу готовимся на 4 часа, что не пить, не в туалет. Очки у нас не потеют, потому что мы специальным раствором их обрабатываем. Специальный дали раствор. Потом их вытираем, надеваем и все, на 4 часа хватает.

Я в госпитале ни о чем не думаю. Работа и все.

Когда 4 часа уже подходит, уже все – грудная клетка прямо сдавлена, дышать тяжело. Воздуха уже не хватает. Там же все равно все закупорено, и респиратор еще.

Потихонечку уже привыкаешь, уже 4 часа быстро проходят.

Потом мы переодеваемся, моемся, замачиваем всю свою форму и идем в чистую зону.

Но нам сама старшая сказала «Больше 4 часов, даже если смена не пришла, выходите, переодевайтесь. Больше 4 часов там не находитесь».

В перерыве мы обедаем. У нас кушетки стоят. Иногда, конечно, не отдыхаем — приходится то белье сдавать, то мусор вынести в чистой зоне.

Хорошо еще прохладно, жары нет. Если будет жара, я не знаю — это будет очень тяжело, наверное.

Есть пациенты, которые с 26-го лежат. У нас вообще все пациенты хорошие. Они даже говорят: «Мы даже ваших лиц не видим, где вот встретиться, спасибо сказать». Даже смена была, и у нас одна пациентка молодая. Ей принесли передачку — она нам… То ли шоколадку, то ли вафлю в упаковке: «Возьмите, чай попьете». Мы говорим: «Вы что! Нам нельзя. Даже не надо». — «Но я же хочу как-то вас угостить». — «Нет-нет, ничего. Мы отсюда ничего не выносим». Она: «Но они же упакованы!» Я говорю: «Но все равно нельзя нам».

Девочки волнуются. Жалко всех больных, что вот так вот попали. Что зараза эта к нам пришла. И я… Когда дома, звоню медсестрам своим, например, узнаю, как они там, не температурят, ничего? Как себя чувствуют?

Вообще говорят, что коронавирус с жарой уходит. Я думаю, что все будет хорошо. Но все равно, наверное, инфицированы будут все, но в легкой форме пройдет. По крайней мере, для нас, для астраханцев. Потому что астраханцы — они же ко всему привыкшие. У нас же постоянные перепады температуры: то сильно жарко, то прохладно, то мошки, комары, клещи.

По крайней мере — я сколько? — уже 6-й год в инфекции. Я ни разу ни гриппом, ничем не болела, не заражалась. Но мы как-то тоже себя… Чеснок едим, лук едим, чай с лимоном горячий — он тоже, говорят, убивает микробы. Иммунитет поддерживаем. И в больнице, и дома постоянно у нас. Везде чеснок, лук.

У меня мама звонит постоянно и говорит: «Уходи, уходи». Я говорю:

У меня трое детей. У меня дочь тоже учится на фельдшера. Она в Астрахани, в медколледже. Младшие пойдут ли, пока не знаю — им только 12 лет. Мы живем в селе. От города 75 километров. С паромом, считай, 80. Я приезжаю — тоже сижу дома, никуда не выхожу. Продукты из города привожу и все. То есть как бы никуда… Ну а если выхожу в магазин, я надеваю маску, перчатки и иду. У нас еще то, что свое хозяйство, мы держим коров, поэтому приходится мне выходить. К коровам-то.