13 апреля на совещании оперативного штаба по противодействию коронавирусной инфекции Кадыров неожиданно обратился к Администрации президента России, ФСБ и «Газпрому», обвинил в «курировании» и «финансировании» «Новой газеты», которая постоянно пишет о нем «столько ерунды», и потребовал от руководства страны «остановить этих нелюдей, которые пишут, провоцируют мой народ… В конце концов, надоело! Если вы хотите, чтобы мы совершили преступление и стали преступниками, то так и скажите! Один возьмет на себя этот груз ответственности и понесет по закону наказание. Посидит в тюрьме и выйдет!..»
На этом же совещании Рамзан Кадыров поручил руководителю республиканского телеканала «Грозный ТВ» подготовить материал, разоблачающий «ложь «Новой газеты». Соответствующий специальный репортаж был анонсирован сразу после вечерних новостей 13 апреля, но ни в тот день, ни в последующий так и не вышел. Да и сам Кадыров неожиданно пропал на три дня из новостей республиканских СМИ.
Совершенно очевидно, что главу Чечни услышали. И отреагировали. Как именно — можно судить по скорости извинений, которые Кадыров принес «Газпрому» после обвинений в финансировании «врагов народа» и «иностранных агентов». Глава Чечни пояснил, что «в горячке» перепутал «Новую газету» с «Эхо Москвы». Но до конца извинительную ноту не выдержал, отметив, что лично для него разницы межу двумя этими СМИ нет.
В общем и целом, конфликтная ситуация могла бы на этом и завершиться.
Но многолетняя практика «принуждения к миру» говорит о том, что совсем без жертвы успокоить разбушевавшегося Кадырова у Кремля не получается.
Поэтому в дело вмешалась Генеральная прокуратура, по требованию которой 15 апреля Роскомнадзор вынес предписание удалить «недостоверную статью на сайте «Новая газета» — «Смерть от коронавируса — меньшее зло».
Из представления нет никакой возможности понять, какую именно информацию в статье Генеральная прокуратура сочла «недостоверной и угрожающей здоровью граждан, общественной безопасности и объектам жизнеобеспечения». В представлении Роскомнадзора — просто требование: убрать статью. Но дело в том, что статья практически построена на цитировании главы Чечни и членов республиканского оперативного штаба по противодействию коронавирусу. Высказывания эти — публичны, транслировались государственными СМИ и размещены, выражаясь прокурорским языком, «в глобальной информационной сети Интернет».
Случай с Гараевыми
В статье «Коронавирус — меньшее зло» (материал удален с сайта — Ред.) мы рассказали читателям о похоронах пожилого жителя чеченского села Новые Атаги Ахмада Гараева. Также со ссылкой на официальные источники мы сообщили, что у его близких родственников в день похорон был взят тест на коронавирус. Предварительное тестирование выявило коронавирус сначала у четырех, а в последующие сутки — у 15 родственников Ахмада Гараева, включая его жену и родного брата Абдуллу.
Выразить соболезнования в дом Гараевых 8 апреля пришло очень много людей, включая действующего на тот момент пресс-секретаря Рамзана Кадырова Альви Каримова. (Через несколько дней Каримов неожиданно ушел с госслужбы на пенсию.)
Подчеркну, что семья Гараевых всегда находилась на высоком счету у духовенства республики. Ахмад Гараев тесно общался не только с муфтием Чечни Салахом Межидовым, но и с муфтием Ингушетии Абдурахманом Мартазановым, который на днях скоропостижно скончался от осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией. Похороны Ахмада Гараева тайными не были, они были организованы с уведомлением властей, на них присутствовали сотрудники полиции, которые, по словам руководителя оперативного штаба по противодействию коронавирусу Магомеда Даудова, «принимали все меры по нераспространению вируса».
Магомед Даудов заявил, что Ахмад Гараев «умер в больнице от естественных причин» (см. видео). При этом сам же Даудов выяснил, что близкие родственники Ахмада Гараева, в том числе его жена и родной брат, заразились коронавирусом еще 18 марта. Именно Магомед Даудов сразу после смерти Ахмада Гараева поднял вопрос об ужесточении правил захоронения умерших от коронавируса в республике.
Нам известно о похоронах, прошедших в Чечне по новым правилам (запрещено проводить тязет (поминки), тела хоронят с максимальными предосторожностями в противочумных костюмах), как минимум семи человек*.
Наши источники сообщили нам, что Ахмад Гараев умер дома. И мы считаем прояснение этого момента исключительно важным, так как информация о количестве смертей имеет общественно важное значение, субъектам Российской Федерации категорически запрещено скрывать статистику смерти граждан как с подтвержденным коронавирусом, так и с внебольничной пневмонией.
Мы полагаем, что прокуратура должна была не блокировать нашу статью, а, наоборот, обратить на этот момент особое внимание и как надзирающий орган затребовать у Минздрава Чечни сведения: в какую больницу, когда и с какими именно симптомами поступил Ахмад Гараев, как его лечили, какую причину смерти диагностировали врачи, проводили ли ему тест на наличие коронавируса.
Пресс-секретарь Рамзана Кадырова пишет в официальном ответе, что Гараев лежал в Республиканской клинической больнице и упрекает нас в том, что мы не запросили сведения у ее главного врача. Но, во-первых, запрашивать медицинскую документацию имеют право только прокуратура, следственные органы и суд. Во-вторых, если чеченские власти настаивают на своей версии, они должны быть логичны и в своих действиях. А именно: после того как 8 апреля стало известно о заражении коронавирусом жены и многочисленных родственников Ахмада Гараева, нужно было в первую очередь провести тотальную (!) проверку Республиканской клинической больницы. Надо было немедленно выяснить, с кем из врачей и персонала клиники контактировали зараженныеродственники Гараева, невольно создавшие (если верить властям Чечни) угрозу распространения вируса в одной из главных больниц республики.
После похорон Гараева руководитель оперативного штаба Магомед Даудов через все возможные информационные каналы призвал население немедленно сообщить о своем присутствии на похоронах. Но ни разу ничего не сказал о том, проводится ли проверка врачей, персонала и пациентов РКД в связи с массовым заражением Гараевых.
Было ли вообще проведено тестирование врачей, персонала и пациентов РКД?
Именно это сейчас и должна выяснять прокуратура. Блокировками же статей можно решить только проблему распространения информации. Но не вируса.
Больницы Чечни и коронавирус
Тесты на коронавирус были взяты у Гараевых вечером 8 апреля, и никого из них, однако, не госпитализировали. Плохое самочувствие родного брата Ахмада Гараева — Абдуллы — заметили на похоронах многие. Видимо, оно ухудшалось, потому что Абдулла решил обратиться за медицинской помощью в инициативном порядке. Он попытался добраться до ближайшей больницы, но его перехватили. Об этом с возмущением рассказал на совещании оперативного штаба сам Рамзан Кадыров:
«Человек… сам сел в машину, приехал в больницу. Если бы он зашел туда, то не знаем, сколько бы он заразил медицинских сотрудников. Хорошо, что мы узнали и остановили его…»
В конце концов, Гараева все-таки госпитализировали в 4-ю инфекционную больницу Грозного, перепрофилированную под коронавирусных пациентов.
В связи с этим в статье «Коронавирус — меньшее зло» мы подняли важный вопрос: подготовлены ли больницы в районах и селах республики к приему таких пациентов?
Несколько конкретных ситуаций по Чечне показали, что:
- люди даже не подозревают о том, что заражены коронавирусом, когда обращаются в больницы по месту жительства;
- после этого врачей отправляют на карантин, больницы закрывают на карантин (как, впрочем, и по всей России) и для остальных жителей медицинская помощь становится малодоступной. Такая ситуация произошла в Надтеречном районе.
Из копии официального письма главного врача Надтеречной ЦРБ, подлинность которого подтверждена Министерством здравоохранения ЧР, следовало, что 12 врачей участковых больниц в селе Бено-Юрт и в селе Гвардейское Надтеречного района из-за контакта с коронавирусными больными были отправлены на карантин. А на официальном сайте Минздрава Чечни указано, что в районе численностью 61 173 человека временно не функционируют еще и три фельдшерско-акушерских пункта из восьми. На аналогичную ситуацию жаловались и жители Шелковского района.
Кроме того, по сведениям, полученным от врачей в Надтеречном районе, их статус нахождения на карантине не был оформлен официально, что препятствовало получению денежной компенсации за вынужденно нерабочее время. Формулировка главврача НЦРБ в приведенном нами письме («в случае необходимости будут оформлены в установленном порядке листки нетрудоспособности на карантине») свидетельствовала о том, что на момент помещения врачей на карантин этот вопрос решен не был. Основание — «в случае необходимости» — не предусмотрено в ведомственном приказе Минздравосоцразвития России № 624н от 2011 года «Об утверждении порядка выдачи листков нетрудоспособности». Приказ регламентирует обязательную выдачу необходимых документов для оформления больничного.
После нашей публикации и обращения заместителя прокурора Чечни Максима Душина Министерство здравоохранения Чечни ситуацию урегулировало. «По предписанию Управления Роспотребнадзора все контактные лица были отправлены в карантин с оформлением больничного листа… На сегодняшний день все медицинские работники, контактировавшие с пациентами с COVID-19, получили двукратные отрицательные результаты на новую коронавирусную инфекцию и на днях должны выйти на работу».
Ситуацию с доступом к медицинской помощи и подготовленностью врачей к лечению коронавирусных больных по Шелковскому району Министерство здравоохранения Чечни не прокомментировало.
Аналогичная ситуация сейчас складывается в больнице села Старые Атаги (уже очевидно, что оба села — Новые и Старые Атаги — стали очагами заражения после похорон Гараева). У пациентов предварительно выявлена коронавирусная инфекция, от них, судя по всему, заразились как минимум четыре медработника. Трое госпитализированы в профильную 4-ю инфекционную больницу в Грозном, одна медсестра, по нашим сведениям, находится на карантине дома (заболевание протекает в легкой форме, и оснований для госпитализации нет).
Коронавирус — меньшее зло
Заблокированная Генеральной прокуратурой публикация поднимала еще одну крайне важную для Чечни тему.
Агрессивная риторика Кадырова, когда он заговорил о коронавирусных больных как о террористах и призвал относиться к ним соответствующим образом, нанесла большой по своим последствиям урон.
И в первую очередь обесценила действия самой власти по минимизации распространения вируса в республике. Потому что эта риторика вызвала у людей страх не перед вирусом, а перед властью.
Сегодня Кадыров пытается объяснить, что назвал террористами тех, кто, зная о своей болезни, приехал в республику, сознательно нарушил карантин и заразил других. Попытался растолковать нам это и пресс-секретарь главы Чечни.
Что имел в виду Кадыров, надо объяснять не нам. Теперь это надо объяснять жителям самой республики и желательно дружелюбным тоном.
На примере семьи Гараевых мы показали, как работает эта опасная риторика на практике.
Гараевы никуда не ездили и поэтому на карантине не были. Но они были больны, а позвонить на горячую линию оперативного штаба побоялись. Даже Гараевы побоялись — уважаемая чеченской властью семья!
Это, конечно же, самоубийственное поведение. Но страшно то, что Гараевы в этом не одиноки. И мне несложно понять, почему из двух вариантов — позвонить по горячей линии в штаб, который возглавляет Магомед Даудов, или промолчать от греха подальше о повышенной температуре, авось пронесет — люди в Чечне выбирают последнее. Вообще-то по всему миру с эпидемией сражаются врачи и вирусологи. Власть им помогает, но не заменяет их и не затмевает. Даже в Китае мы видели на первом плане именно людей в белых халатах. А вот в Чечне с вирусом борются люди в камуфляжной форме.
Но справиться с эпидемией одной голой силой, без доверия общества, без нормального диалога с людьми невозможно. А учитывая специфику самого кавказского общества — аграрного, традиционалистского, ориентированного на передаваемые из поколения в поколение поведенческие нормы и суждения о жизни, общества, в котором проповедь имама и слово старейшины имеют гораздо большую силу убедительности, чем статья в журнале Nature… Такое общество действительно проще запугать, чем убедить. Но вирус — такая вещь, что без помощи людей — людей от него не спасешь.
…Как бы ни уверяли чеченские власти в эффективности своих мер, статистика пока говорит следующее: по сравнению с регионами с примерно одинаковым количеством выявленных больных и не перегруженной пока системой здравоохранения Чечня особых успехов не демонстрирует. После конфликта с премьер-министром Мишустиным в республике перестали озвучивать цифры по предварительно положительным тестам, поэтому статистика по Чечне, в том числе по умершим, растет скачкообразно и ее новые пики зависят от того, как двигается очередь в федеральных лабораториях, куда российские регионы отсылают первичные тесты
Но даже в зависающей на неделю статистике по зараженным и умершим Чечня опережает и Хабаровский край, и Еврейскую автономную область, и Амурскую, и Приморский край, граничащие с так называемыми неблагополучными странами — Китаем и Японией. Лидирует по количеству смертей Чечня и на фоне многих регионов — Ленинградской области, Тверской, Ростовской, Ульяновской, Красноярского края, Татарстана и др., где выявлено гораздо больше зараженных, но умерших пока нет (что говорит о работающей системе здравоохранения).
Положение дел с коронавирусом в Чечне в целом такое же, как и в других регионах Северного Кавказа. Есть надежда на то, что карантинные меры, которые власти после критики стараются ввести в более-менее законную плоскость, дадут результат. Но вирус уже обосновался в «теле» республики, да и карантин в Чечне не полный. Для его обеспечения задействовано слишком много людей, в первую очередь — сотрудников полиции и Росгвардии, которые сами могут стать невольными переносчиками вируса.
Шашлыки как ложный сигнал
Что именно так задело Кадырова в публикации «Новой газеты» на самом деле, понять нетрудно. Мы на конкретных примерах продемонстрировали, как глава Чечни не соблюдает режим самоизоляции и социальных ограничений, к которому жестко призывает чеченский народ. В конце концов, и отпущенные на волю горные козлы, и аппетитные шашлыки на природе с друзьями, пока люди сидят по домам и все больше зависят от гуманитарной помощи Фонда Кадырова, могли бы и подождать. Молиться в личной мечети и посещать со старцами святые места, когда общественные мечети закрыты, а чувства верующих накануне Рамадана обострены до предела, тоже можно приватно, без толпы журналистов.
Потому что в итоге получается следующее:
на словах власть посылает обществу сигнал «сидите дома, а то умрете», а своим поведением доказывает обратное.
То, что жителей Чечни смущает двусмысленность посылаемых властью сигналов, признал и сам Кадыров: «Мне пишут: почему вы сами не соблюдаете эти <карантинные> правила? …Мы два раза в день, утром и вечером, сдаем анализы, проверяемся и <только> тогда сюда приходим и встречаемся. Все мы сдаем анализы…»
Как именно устроена система тестов для Кадырова и его окружения, министр здравоохранения Чечни Сулейманов объяснил после выхода публикации «Коронавирус — меньшее зло»: «Много вопросов по тестированию. Те тест-системы, которые мы получаем через «Вектор» (государственный научный центр вирусологии и биотехники. — Е. М.), используются строго по эпидемиологическим показаниям плюс в отношении внебольничных пневмоний, чтобы установить этиологию заболевания. Что касается тестирования коллективов, в частности окружения главы республики, то мы пользуемся тест-системами… разработки «Джинериума»**. Если интересно, то мы можем предоставить копию договоров купли-продажи, что они приобретены республикой. И используются только для тех случаев, которые не попадают под эпидемиологические показания или под внебольничные пневмонии. Эту помощь можно получить в нескольких лабораториях, но преимущественно этим занимается <клиника> «Аймед», там есть многоканальный телефон круглосуточный, можно связаться и легко получить эту услугу».
В частной семейной клиникой «Аймед» действительно пояснили, что услугу по тестированию на наличие коронавирусной инфекции получить можно. Стоит тест 2000 рублей, бесплатного тестирования не предусмотрено, хотя министр здравоохранения Чечни сказал, что «тест-системы приобретены республикой».
В Чечне делают только забор биологического материала, который затем отправляют самолетом из Грозного в Москву каждый день, кроме воскресенья. Анализ делают в Москве, результаты доступны уже на следующий день. На вопрос, каким именно самолетом (так как регулярные полеты в Чечню после критики премьер-министра Мишустина были снова разрешены, но лимитированы до двух в неделю), сотрудница клиники ответить затруднилась.
Проблема с тестами (кроме, конечно, появившихся вопросов, связанных с закупкой этих систем «республикой») — следующая. Ежедневное тестирование создает ложное ощущение безопасности и не защищает от заражения, если не соблюдать режим ограничения социальной активности.
Транслировать в общество такой алгоритм поведения, да еще рекламируя услуги частной клиники, — не самая лучшая идея.
- Трех жителей Надтеречного района (двух мужчин и одной женщины), двух жителей Серноводского района (одной женщины и одного мужчины), двух жителей Шалинского района (оба – мужчины).
** Научно-производственная компания «Генериум» разработала экспресс-тест на наличие SARS-CoV-2 (COVID-19).
