Днем 25 марта президент Путин обратился с экстренным обращением к нации в связи с пандемией коронавируса. Обращение президента было лаконичным и в основном состояло из перечисления конкретных экономических мер, которое принимает государство. Путин эпохи пандемии разительно контрастировал с тем президентом, которого привыкли видеть россияне. Обычно он многословен и чувствует себя полным хозяином положения. Коронавирус, вмешавшийся в кремлевские планы по «реформе Конституции», претендует на то, что именно он, а не российские власти, диктует свои условия. В роли ведомого, вынужденного реагировать на обстоятельства непреодолимой силы, президенту было некомфортно, что сказалось на общем сухом тоне выступления.
Путин сделал политическое заявление, которого от властей ждали уже несколько недель: «всенародного голосования» за изменения в Конституцию 22 апреля не будет, оно переносится на неопределенный срок. То, что проводить массовые собрания граждан в здании школ во время крупнейшей за последние десятилетия пандемии неразумно и бессмысленно, было ясно уже давно. Изменения Конституции, придуманные Кремлем, с юридической точки зрения уже вступили в силу — это случилось после голосования парламента и подписи президента. «Всенародное одобрение» нужно в первую очередь самим властям для того, чтобы потешить самолюбие и придать происходящему статус «демократического решения». Казалось бы, перенести соцопрос, маскирующийся под референдум, на май или июнь не составляло никакого труда, но даже эта малость била по самолюбию Кремля. Какой-то коронавирус заставил президента подстраиваться под себя.
Именно по этой причине о переносе голосования мог объявить только лично Путин: никто другой из ныне живущих чиновников не осмеливался публично поставить под сомнения его решение, принятое раньше.
Путин признал власть коронавируса, но во всем остальном дал понять, что считает возможным спасать россиян по своему личному усмотрению. Без какого-либо обсуждения в парламенте или правительстве Путин представил России свой план действий против пандемии. Объявить всю следующую неделю выходной, поддержать деньгами нуждающихся, в частности безработных, семьи с детьми, малый и средний бизнес. Эти меры, особенно в части налоговых каникул и снижения налоговой нагрузки на малый бизнес, выглядят вполне разумно. Остается лишь поверить в то, что они будут добросовестно выполняться коррумпированным российским госаппаратом. Если бы о подобных мерах после публичных консультаций с экспертами объявило демократическое правительство, подотчетное обществу, мы должны были бы приветствовать их.
Но после выступления Путина осталось много вопросов — он вроде бы сказал о главном, но детали остались на усмотрение тех, кто будет реализовывать избранные российским лидером меры.
Не ясно, например, будет ли организовано некоторое «принуждение к выходным» в течение следующей недели, и каков вообще правовой статус этого «отдыха».
Что должен или может делать оставшийся российский бизнес? Президент приказал сотрудникам частных компаний оставаться дома и не пытаться зарабатывать деньги? Сохранение зарплаты, упомянутое Путиным, это прекрасно, но далеко не всякая зарплата берется из государственных резервов.
Другие вопросы связаны с тем, на кого конкретно распространяются налоговые льготы и защита от банкротства: в речи президента говорилось, что это наиболее пострадавшие отрасли малого и среднего бизнеса, но без конкретики. Президент публично позаботился о бюджетниках и о тех, кто работает на официальных работодателей, столкнувшихся сегодня с рисками закрытия, но ничего не сказал о миллионах самозанятых, людей, существующих в серой зоне экономики и полуофициально работающих на самих себя. Их государство недавно заметило, когда постаралось взять на учет и обложить налогами, но оно ничего не предлагает таким людям в эпоху коронавируса.
Решением могла бы стать прямая раздача разовых пособий всем гражданам страны, как это сейчас делается в США, но у нас «так не принято».
Нынешний кризис выявит реальное число бедных в стране — тех людей, у которых не было никакой подушки безопасности, и которые были вынуждены каждый день ходить на работу, чтобы платить по счетам, без больничных и отпусков.
С большим воодушевлением президент Путин говорил о последних пунктах своей антикризисной программы: налогам на вывод денег в офшорные зоны и на доход по банковским вкладам. В этом состоял второй политический месседж обращения: за коронавирус заплатит не только государство, но и богатые россияне, которые либо выводят деньги за границу, либо имеют суммы больше одного миллиона рублей в российских банках.
Вклады от миллиона рублей (12 тысяч долларов по нынешнему курсу) вряд ли можно назвать признаком особенного богатства, но на фоне нищего российского населения, живущего от микрокредита к микрокредиту, такие деньжища — уже неплохой повод разжигать тему социальной справедливости.
Кажется, даже пандемию коронавируса в Кремле пытаются использовать в качестве инструмента для решения своих политических задач, национализации элит и создания нового «путинского большинства», счастливого осознавать, что их бедность поддержана новыми налогами для среднего класса. Трудно предполагать, что подобные меры всерьез затронут ближайших друзей Кремля, глав ведущих госкорпораций.
