Часть 1. Два часа в пути до Мегиона

Денис Пушкаренко был успешным человеком: собственная клининговая фирма, до этого — должность замдиректора в крупной городской управляющей компании «Ладья», до этого — работа в администрации Нижневартовска, в отделе по делам молодежи. Трое детей.

Всю жизнь Пушкаренко пропагандировал ЗОЖ. Не выпивал даже по праздникам, от курения отговаривал других. Бегал. Медицинская книжка — почти пуста.

22 октября прошлого года предприниматель ехал на занятие по английскому языку. На пересечении улицы Мира с переулком Романтиков на окраине Нижневартовска его обогнал автомобиль ППС, сотрудник подал сигнал остановиться. Пушкаренко припарковал машину на ближайшем пустыре, и тут же ее заблокировала ехавшая сзади «Газель».

Выбежавшие из «Газели» люди достали бизнесмена из его автомобиля, и силком посадили в полицейскую «Гранту». Машина направилась в сторону Сургута.

Погода 22 октября была привычной для этого сезона в Югре: -1 °C, легкий снегопад и ветер 6 м/с. Но автомобиль полиции почему-то ехал очень медленно. Выехав из Нижневартовска в 18.30, лишь в 20.32 «Гранта» остановилась около ворот станции скорой помощи в Мегионе — в 37 километрах от места задержания. Обычно этот путь занимает полчаса.

«Мужчина сидел на заднем сиденье. Без сознания, без признаков жизни, — засвидетельствовал врач скорой Алиших Магомедов. — Мы извлекли его из машины с помощью фельдшера и трех мужчин, которые его привезли. Мужчины были в гражданской одежде, но представились сотрудниками полиции. Они пояснили, что везут задержанного в Сургут. [Мы] пытались [его] реанимировать, было 5–6 медиков, но не смогли. <…> По словам сотрудников полиции, у Пушкаренко были судороги с потерей сознания до одной минуты».

Медики констатировали, что на момент прибытия полицейских на станцию скорой Денис Пушкаренко уже полчаса находился в состоянии клинической смерти.

«Прижизненные повреждения»

Черный Cadillac везет меня куда-то на окраину Нижневартовска. С адвокатом Хамзатом Израиловым, который изучал обстоятельства смерти Дениса Пушкаренко, мы знакомы давно. Он нашел кафе, где «можно поговорить без лишних ушей». Здесь нам выделяют целый зал.

У входа — женщина в длинной синей куртке. Ирина Пушкаренко, вдова погибшего.

— Всю ночь после пропажи Дениса я звонила ему, его друзьям и знакомым. Перебрала все городские отделения полиции — везде говорили, что такого человека не задерживали, что не знают, где он. Только к 10 утра мне позвонил следователь [мегионского отдела СК] Роман Ракитин. И сказал, что мой муж умер. Попросил приехать в Мегион.

За руль Ирина не села, не смогла. К следователю ее повезли знакомые.

Роман Ракитин говорил странное: будто Дениса Пушкаренко просто обнаружили лежащим у станции скорой помощи. Как он оказался в Мегионе — неизвестно. В опознании тела мужа Ирине отказали:

— Еще следователь задавал много вопросов про здоровье: где у Дениса «кололо», на что он жаловался, выпивал ли накануне. Я ответила: «Вы ведете к тому, что он тяжело болел и от этого умер? Так вот — он был абсолютно здоров».

На том и разошлись.

После разговора со следователем Ирина направилась на станцию скорой помощи. Дежурный, посмотрев журнал, показал ей запись о Денисе: доставлен сотрудниками полиции.

— Я тут же позвонила следователю: что значит «просто обнаружили», если привезли? Он ответил: «Ну… ведется проверка». Только вечером сам перезвонил и сказал: «На теле есть следы от наручников и следы от реанимационных действий».

На следующий день назначили осмотр тела. Но ничего не состоялось: когда следователь узнал, что Ирина намерена сфотографировать повреждения, — просто ушел, оставив женщину на проходной морга. Сказал: «Не положено».

Своего мужа Ирина все-таки увидела. 25 октября прорвалась на осмотр вместе с адвокатом Израиловым. На теле Дениса они зафиксировали множественные ссадины и гематомы, следы от цепи на шее, следы от наручников на запястьях, ожоги на шее и в волосах (предположительно, следы от электрошокера).

— Противодействие было до смешного:

Затем приехали четыре человека: трое без опознавательных знаков, и один — с нашивкой Следственного комитета. Как мы позже узнали, это был следователь Сергей Бирюков. Они обступили меня и начали вытеснять из морга. При этом говорили, что я должна поехать с ними.

Никуда ехать Ирина не согласилась. Ее закрыл собой адвокат Израилов: пригрозил, что будет защищать ее физически. Обе стороны вызвали полицию.

От Ирины в результате все-таки отстали. Много позже Следственный комитет пришлет женщине письмо, в котором будет сказано, что несмотря на все раны и повреждения на теле ее мужа его смерть не была насильственной — умер он якобы от кардиомиопатии дилатационной: болезни сердца, которую у него при жизни никогда не диагностировали.

«Прижизненные телесные повреждения» следователи, впрочем, тоже признали: возбудили уголовное дело о превышении полномочий, сопряженном с насилием, в отношении неустановленных сотрудников полиции. Ведущий дело следователь Мурат Цуроев заверил меня, что имена всех сотрудников, которые везли Дениса Пушкаренко из Нижневартовска в Сургут, ему известны. Все они допрошены. Пока — как свидетели.

Однако зачем полицейские вообще задержали Дениса Пушкаренко? Ответ на этот вопрос, вероятно, кроется в событиях лета 2018-го.

Часть 2. На крючке

В последний день своей жизни Роман Чайковский вел себя странно. Гендиректор компании «Ладья» — той самой, где Денис Пушкаренко был его заместителем, позвонил своей супруге Анастасии и сказал, что уезжает на рыбалку с друзьями. Рыбачить он любил, но всегда готовился к этому заранее — предупреждал за неделю. А тут просто поставил перед фактом — «еду сегодня».

Было 9 июня 2018 года. Место рыбалки — «Мостоотряд», река Вах в стороне Излучинска.

Анастасия решению мужа была удивлена. Но раз тот сказал, что едет, значит едет.

«Вечером он зашел ко мне на работу, попрощался. В 22 часа я еще раз звонила ему: спрашивала про документы для дочери — мы собирались отправить ее в лагерь. И больше я его не слышала», — вспоминает она.

На следующий день, 10 июня, Анастасии позвонила ее знакомая Олеся. Ее муж Наиль уехал с Романом на рыбалку. «Она сказала, что Рома пропал», — говорит Чайковская.

Анастасия немедленно позвонила Наилю. Тот рассказал, что Роман позвал его на рыбалку спонтанно. Набрал накануне вечером и сказал: «Поехали». Около 22.30, когда они уже были на реке, Чайковский заявил, что должен «отъехать на встречу с мужиками». С кем именно — не уточнил. Обещал вернуться часа через четыре. Но не вернулся. Гаизов долго не бил тревогу: «вдруг Роман уехал не к мужикам?» Но к обеду не выдержал.

Анастасия Чайковская пошла в полицию.

Полицейские, по словам женщины, отнеслись к ее заявлению «скептически». Затребовали детализацию звонков по ее номеру телефона и номеру телефона Наиля. Но запрашивать детализацию вызовов других людей из круга общения Романа отказались. На День России и следующий за ним фестиваль «Самотлорские ночи» пропали вовсе: нужно было дежурить. Лодку, которую Чайковский использовал на рыбалке, сходу осматривать не стали. Сделали это спустя две недели, после дождей.

Тело Романа Чайковского, спустя два месяца после его пропажи, 28 августа 2018 года, нашли грибники, бродившие в лесу в районе Голубого озера.

Роман лежал в яме. Прибывшие на место сотрудники полиции забрали его, но не стали оцеплять место происшествия.

— Я была удивлена, потому что мне казалось: если ты нашел труп, то должен тщательно обыскать всю округу. Но они все делали очень быстро. Несколько дней меня терзали сомнения, а 1 сентября я поехала на место, где лежало тело. Увидела, что полицейские забыли лопату возле ямы. И начала копать. На глубине 25 сантиметров я выкопала куртку, паспорт, деньги, браслет и кольцо мужа.

За полтора года расследования дела об убийстве Романа Чайковского было произведено множество экспертиз и запрошено немало документов. Но виновные до сих пор не найдены.

В октябре прошлого года Анастасия побывала на приеме у главы СКР Александра Бастрыкина. Пожаловалась на отсутствие результатов. Именно с этим в Нижневартовске и связывают задержание и дальнейшую гибель Дениса Пушкаренко.

Часть 3. Уставший свидетель

21 октября прошлого года, за день до задержания Пушкаренко, в Нижневартовске был задержан директор клининговой компании «Ареал» Аскар Лукманов, также работавший с «Ладьей».

Как и Пушкаренко, его зачем-то повезли из Нижневартовска в Сургут. Притом что в Нижневартовске есть и отдел Следственного комитета, и управление МВД. Адвокат Хамзат Израилов, представлявший интересы обоих предпринимателей, полагает, что тем самым следователи хотели «отсечь» его от подзащитных. И это выглядит логичным, если учитывать, что в ИВС Сургута Лукманов отказался от услуг Израилова.

Но это — не единственное, что, по словам Аскара Лукманова, происходило с ним в изоляторе.

«Они выкладывали передо мной на стол противогаз, пакет, шокер, спрашивали: «Знаешь, как это работает?» Я говорил, что у меня очень высокое давление, — ничего не слушали. Говорят: «Или ты даешь, что нам надо, или мы закрываем тебя в тюрьму». Начали угрожать, что причинят вред моей семье, сыну, дочери. Говорили, привезем твоего сына, ему 24 года, и при тебе будем избивать. Они говорили, что подбросят ему наркотики и посадят в тюрьму. По поводу дочери (она работает в полиции, офицер) угрожали, что изнасилуют ее, — рассказал Лукманов в ноябре прошлого года изданию «Сибирь.Реалии». — Они хотели, чтобы я дал ложные показания. Когда я был в изоляторе, мне показали фотографию мертвого Пушкаренко на носилках.

В следственном изоляторе все смешалось — я не знал, ни сколько времени, ни какая сегодня дата. Постоянные допросы. Дали адвоката по назначению, который вообще не защищал меня. Его просили выйти, он выходил и надолго оставлял меня одного. Я испугался за сына, они обещали привезти его сюда и избить. Я подписывал все документы. Подписал и тот, в котором говорится, что Пушкаренко спланировал убийство Чайковского. После этого у меня подскочило давление, чуть не умер».

Лукманова выпустили из ИВС. После этого вместе с адвокатом Израиловым они дали опровержение, в котором бизнесмен заявил, что оговорил Дениса Пушкаренко.

Несмотря на опровержение показания Лукманова, данные им в ИВС, процессуально остаются в силе.

Встречаться со мной в Нижневартовске Аскар Лукманов отказался, сказав, что «очень устал от всей этой ситуации». Хамзат Израилов заявил, что и ему, и Аскару после публикации опровержения начали угрожать.

«Мне звонили люди из органов — мои знакомые. И говорили, что если мы с Аскаром замолчим, то все будет хорошо. Если нет — все будет очень и очень плохо. Вплоть до того, что меня могут убить, — говорит адвокат. — До убийства не дошло. А вот адвокатского статуса меня лишить грозят — в апреле будет рассматриваться вопрос».

В управлении Следственного комитета по ХМАО «Новой газете» сообщили, что отдел по расследованию особо важных дел проводил проверку заявлений Лукманова о пытках. «В возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием события преступления. Слова Лукманова не соответствуют действительности», — рассказал «Новой газете» официальный представитель регионального СК Олег Меньших.

Часть 4. Кто кого

Тряпка с обрезом

30 октября, через неделю после гибели Дениса Пушкаренко и показаний Лукманова, Ирине Пушкаренко позвонил следователь по особо важным делам Тимур Суфиянов и сказал: «Мы стоим у вашей квартиры, сейчас у вас будет обыск».

— Меня дома не было, — вспоминает Ирина. — Я приехала с адвокатом и мамой мужа. Подъезд был огорожен лентой, квартира оцеплена. В подъезде нас ждали человек восемь: следователь, криминалист, два оперативных сотрудника и мужчины в масках. Зашли.

Обыск проходил «лениво».

— Заглянут в шкафчик на кухне — ну, вроде ничего нет. Заглянут в шкаф с пакетами — даже не копаются. Муж у меня делал шоколад «под ключ»: дома было шесть 50-килограммовых мешков с какао-бобами. Меня спросили: «Что в мешках?» Я говорю: «Какао-бобы». Они: «Ну ладно». Не стали смотреть.

Обыск продолжался четыре часа. В самом конце оперативники заглянули в шкаф в прихожей и нашли в нем сверток. В тряпку были замотаны предметы, похожие на обрез и пистолет.

— У меня был шок. У Дениса действительно было зарегистрированное оружие — «Сайга». Оно хранилось в сейфе — подальше от детей. Никогда бы он не оставил оружие в прихожей в тряпке, — говорит Ирина.

Вдову смущает и еще один факт. Денис Пушкаренко погиб 22 октября. При нем были ключи от квартиры, которые его супруге до сих пор не вернули.

— Но я не догадалась сразу поменять замки: сделала это только 29 октября. При этом в квартире старалась не появляться: было просто страшно. Сейчас я понимаю, что в любой момент человек с ключами мог прийти в квартиру и положить туда что угодно.

Были ли на оружии отпечатки пальцев Дениса Пушкаренко, его супруге не сообщили до сих пор.

— После разговора с Анастасией [Чайковской] Бастрыкин дал две недели на раскрытие убийства Романа. Меньше чем за две недели, они нашли и человека, которого можно обвинить в убийстве, и «оружие». При этом официально никаких обвинений против моего мужа не выдвигалось — есть даже соответствующее письмо из СК. Просто нужно было отчитаться.

Ирина отмечает, что никакой возможности завладеть «Ладьей» у Дениса Пушкаренко не было: он был заместителем директора, но в состав учредителей не входил. Более того — после убийства Романа Чайковского, он покинул свою должность, целиком сконцентрировавшись на клининговом бизнесе.

Расписка на миллионы

В виновность Дениса Пушкаренко не верит и Анастасия Чайковская. Говорит, Денис и Роман были друзьями, и мотив для убийства в этом случае не ясен. В то же время в деле об убийстве Романа Чайковского есть деталь, о которой в разговоре со мной упомянула Анастасия: 8 июня, накануне отъезда на рыбалку, Роман занял 10 миллионов рублей у крупного нижневартовского бизнесмена Евгения Юрченко, директора корпорации «Славтэк».

— Я узнала об этом займе только после гибели мужа. Пыталась выяснить у Юрченко, для чего муж занимал деньги. Но поговорить с ним не удалось.

Поговорить с Евгением Юрченко не удалось и мне. В приемной бизнесмена сообщили, что он находится в отъезде, и попросили отправить для него e-mail. На письмо он не ответил.

Предположить, для чего предназначались 10 миллионов рублей, можно, если обратить внимание на другой документ.

— В Следственном комитете мне показали расписку от имени моего мужа. В ней говорилось, что деньги переданы второму учредителю «Ладьи» Леониду Зятину в качестве оплаты за его долю в компании, — говорит Анастасия Чайковская. — При этом на расписке стоит подпись только моего мужа, подписи Зятина нет. Передавались ли Леониду Зятину эти деньги — мне неизвестно. Мы сейчас с Леонидом не общаемся: после гибели Ромы он начал потихоньку «отодвигать» меня от дел в «Ладье», а затем и вовсе — требовать отдать ему долю. Якобы в счет долгов мужа перед компанией.

Получал ли Леонид Зятин деньги и действительно ли он хочет получить долю бывшего компаньона, мне установить не удалось. Бизнесмен отказался от любых комментариев до окончания следствия.

Анастасия Чайковская говорит, что за несколько месяцев до смерти Романа у него и Леонида Зятина начались конфликты, связанные с бизнесом. Их сути она не знает.

В югорских СМИ озвучивались и другие версии произошедшего. Согласно одной из них, Чайковский занял 10 миллионов рублей для погашения долгов перед «Ладьей». Портал ЮграPro пишет, что люди из «близкого круга» Романа могли узнать о деньгах и убить бизнесмена, чтобы завладеть суммой. Кто именно мог это сделать — ни один из собеседников «Новой» уверенно сказать не смог. В то же время супруга Романа Анастасия Чайковская отметила, что считает эту версию достойной отработки. «Близкий круг» Романа, — говорит она. — Это люди, с которыми он пересекался по работе. Большинство из них после его гибели даже не поинтересовались, нужно ли чем-то помочь. То есть у меня ощущение, что им, как минимум, все равно, что он погиб».

Сразу несколько собеседников «Новой газеты» предполагают, что Романа действительно могли убить из-за денег. Но не близкие друзья, а посредники, которых он искал для переговоров с Зятиным о покупке его доли в «Ладье».

— Предположительно, он обратился к людям из ОПГ «Салаватовские» (действует в Югре, известна крышеванием бизнеса и нападениями на полицейских). Те взяли деньги и просто убили самого Чайковского.

Кто входит в ОПГ «Салаватовские» — собеседники «Новой» говорить отказываются. В югорских СМИ их имена не называются. Znak.com в публикации «Кражу нефти в Югре крышуют полицейские» в 2015 году писал, что у группировки, вероятно, были контакты с бывшим главой ОМВД по Нижневартовскому району Сергеем Зинченко: тот якобы контролировал незаконные врезки в нефтепроводы, которые делали «салаватовские». Сам Зинченко в 2017 году был осужден за превышение должностных полномочий: распорядился не досматривать грузовик, перевозивший украденные трубы.

Еще одна версия гибели Чайковского, звучащая в югорской прессе, — о том, что Роман сам давал деньги в долг: причем как нижневартовским микропредприятиям, так и силовикам. Кто-то из них, полагают СМИ, не захотел возвращать долг. Найти подтверждение этой информации мне не удалось.

Следователь Мурат Цуроев, расследующий смерти Романа Чайковского и Дениса Пушкаренко, рассказал «Новой газете», что расследование уже близко к завершению. «Где-то через месяц мы будем готовы назвать имена и обстоятельства», — заявил он.

Судя по настрою родственников погибших, любому заключению следствия понадобятся доскональные обоснования.