После того как судья Татьяна Изотова объявила, что считает возможным исправление Баршая без реального лишения свободы, в зале начали хлопать. Мама Андрея Елена заплакала, как и многие в зале. Он был полон — там собрались около семидесяти человек. Те же, кого в суд не пустили из-за слишком большого числа людей, ждали приговор на улице. После короткого перерыва судья Изотова огласила срок: три года условно с испытательным сроком три года. И Андрея Баршая освобождают из-под стражи в зале суда.

Приставы сквозь радостные крики просят находившихся в зале заседания покинуть его и разойтись. Бурлящая толпа выбегает на улицу, расходиться никто не собирается: все ждут, пока выйдет Андрей. Кажется, у суда было больше сотни человек.

Спустя примерно час Андрей вышел, и его сразу же окружили телекамеры, друзья, бывшие фигуранты «московского дела». Все хлопали и кричали «Ура, Баршай!».

«Как ощущения?» — спросил кто-то из толпы стоявших у суда. Первое слово, которое произнес Андрей: «Вау!» Он рассказал, что произошедшее для него — сложный, но важный опыт. «Ты себя загоняешь: условно — не условно, освободят — не освободят, а потом наступает апатия: будь что будет <…>

На вопрос о планах на вечер Андрей ответил: «Я очень хочу погладить кота и, наверное, отоспаться».

Освобождению Андрея в тот день предшествовало судебное заседание, длившееся около 3,5 часа. До этого, 17 февраля, Мосгорсуд рассматривал апелляции на арест Баршая до 27 января и с 27 января по 27 февраля, обе он отклонил. Мещанский суд в тот же день допросил потерпевшего Козлова, двух свидетелей обвинения и трех — защиты.

В день приговора суд рассматривал доказательства адвокатов и почти все ходатайства отклонял — об освобождении Андрея из «аквариума», о проведении следственного эксперимента, чтобы установить, действительно ли потерпевший Козлов испытал физическую боль, будучи в бронежилете, несколько раз — о полном изучении видео с 27 июля и так далее. После где-то пятого отказа по залу прокатились смешки, еще спустя несколько отклоненных ходатайств защиты — прокатился гул возмущения. Судья и один из приставов строго попросили присутствующих быть потише.

Однако осмотр бронежилета защита провела сама еще в ноябре, о чем на заседании подробно рассказал адвокат Григорий Червонный. В «эксперименте» участвовали три человека: один из них надевал бронежилет, другой толкал его в спину, так, как показано на записи 27 июля с участием Андрея, после этого они менялись. Все участники осмотра бронежилета, двое из которых выступили в суде, сказали, что не испытали физической боли.

Суд также разрешил защите допросить двух свидетелей — Владимира Емельянова, приговоренного по «московскому делу» к условному сроку, и журналиста Сергея Пукалова, работавшего 27 июля на протестах.

Судья сняла вопрос адвоката Байтуриной о том, получилось ли у них это сделать, но Емельянов все равно ответил, что да, его ударили.

Судья Изотова согласилась изучить и некоторые письменные доказательства, среди которых — письмо Баршая потерпевшему Козлову с извинениями. «Я — человек по своей натуре не агрессивный, и даже наоборот. И мне очень жаль, что 27 июля случилось то, что случилось, и я хотел бы за это извиниться. Извините меня, пожалуйста», — написал он, пририсовав в конце письма цветочек. Потерпевший Козлов тоже был на заседании и сидел рядом с прокурором. Во время обсуждения доказательств он тихо неразборчиво говорил: «На усмотрение суда».

После этого суд быстро допросил Андрея и его родителей. Елена рассказала, что сын «безотказный порученец» и что Андрей всегда помогал младшему брату с учебой. «У Вовки тройки теперь!» — сказала она, добавив, что Андрей чувствительный и неконфликтный. Папа Михаил отметил, что сын безотказный и всегда помогает: «Товарищ у нас вырос отзывчивый». «Я горжусь своим сыном», — сказал он.

После этого суд без перерыва перешел к прениям, в ходе которых обвинение запросило для Баршая 3,5 года колонии. Подруги Андрея, находившиеся в зале, начали плакать.

«Такое ощущение, что обвинение не видит никаких санкций, кроме лишения свободы, так еще не условного, а реального», — сказала она во время прений.

Андрей в последнем слове устно еще раз извинился перед Козловым. Он сказал, что за время ареста многое потерял: «Известно, что у нас тюрьмы не лечат, а калечат. Мне страшно за себя».

Светлана Байтурина после приговора сказала, что по поводу обжалования защита еще не думала, но скорее всего, делать этого не будут.