— У нас президентская квота в Совете Федерации уже существует, а эти поправки предлагают ее расширить, то есть просто увеличить количество сенаторов, которые могут назначаться президентом. И дать бывшим президентам такого рода статус, который у них, видимо, просто должен быть. Я бы никаких других далеких выводов из этого не делала.

Хотя оговорка о том, что статус пожизненного сенатора в том числе остается за президентом, который ушел в отставку досрочно, но при этом он сможет от нее отказаться, то есть, если он не захочет быть сенатором, то он не будет обязан им быть, звучит очень интересно. Очевидно, это избавит от необходимости каждому следующему президенту принимать закон о гарантиях, как это было с Ельциным, и даст ему неприкосновенность и некоторую достаточно прилично выглядящую позицию.

— Довольно очевидная ситуация: люди из верховных структур пытаются прочесть по бровям президента, чего же он хочет от них добиться. Но так как они не очень понимают, а он не считает нужным объяснить им и с удовольствием наблюдает за этим тараканьими бегами — кто первый придумает то, что ему больше понравится, — то эти товарищи в меру способностей и своей компетенции вносят предложения, которые могут быть одобрены Путиным.

Мне кажется, что это не самое удачное решение с точки зрения карьерного роста, потому что для Путина этот пожизненный статус члена совета федерации оскорбителен. Это всего лишь одна из многочисленных лизоблюдских инициатив.

При этом этот закон не для следующих президентов, потому что Путин о них не думает вовсе. Он гораздо лучше понимает, что в этой политической реальности у предыдущего президента были гарантии, но они зависели только от доброй воли самого Путина. В этом смысле он был практически безукоризнен: как обещал Ельцину, так себя и вел. Он мог бы его задним числом обвинить или свалить на него все грехи. Вину он свалил не персонально на Ельцина, а на «лихие 90-е». Проблема в том, что сам Путин прекрасно понимает, что стоило ему захотеть, как самого Бориса Ельцина, так и его семью разорвали бы в клочки. Поскольку Путин себе-то верит, а всем остальным нет, то и цену этим официально существующим гарантиям, он знает.

В путинской России все юридические параграфы не значат ровным счетом ничего. А вот деньги и сила значат все. Как только ты перестаешь быть раздатчиком административных благ, ты становишься пятым колесом в телеге. Конечно, ему надо сохранить за собой такой статус не для того, чтобы быть каким-нибудь членом Совета Федерации, но чтобы силовики его продолжали слушаться.