«Как только мы связывались с Европой — мы попадали в войну, — говорит Эндрю, водитель автобуса в Кембридже. Но мы торговая нация и зачем мы покидаем самый могущественный экономический блок мира, и что с нами в результате этого теперь будет, я не знаю».

«Мой сын служит на таможне — он доволен, у них будет много работы. Но как будет устроена жизнь у всех нас, я не знаю», — поднимает брови школьная учительница английского Трейси из маленького городка Маргит.

И британская интеллектуальная пресса, и эксперты говорят и пишут о том же: о непредсказуемости и рисках Брексита, которые затронут не одно поколение. Почти единодушным является мнение, что экономика страны теперь будет расти медленнее, что напрямую отразится на доходах и расходах государственной казны и повлечет печальные последствия для граждан, бизнеса, знаменитого британского финансового сектора.

Чего ещё ожидают? Что островное государство утратит прямое влияние на политические решения гигантского соседа из 27 стран, напрямую его касающиеся. Что оно будет только наблюдать, как сосед принимает решения о судьбе европейского рынка в 450 миллионов жителей. Рынка, который производит 18 процентов мирового объема продукции, на который приходится 49 процентов торгового оборота Британии (еще 11 процентов приходится на страны, связанные договорными отношениями с ЕС).

По самому оптимистическому сценарию к концу года должно быть заключено соглашение о свободной торговле между Великобританией и ЕС. Это позволит продолжать торговать без тарифов, квот и других таможенных барьеров. Но и такое соглашение не устранит необходимости создания системы многочисленных и разнообразных проверок британских товаров и услуг, так что бизнесу есть к чему готовиться: около половины принимающих решения в сфере малого и среднего бизнеса чувствуют себя неподготовленными к Брекситу.

Зато, говорят евроскептики, Брексит позволит Британии вести торговые переговоры с третьими странами — такими, например, как США и Австралия. И в случае успеха новые сделки могут вступить в силу в конце переходного периода — в начале будущего года.

Правда, и здесь все очень зыбко и непонятно. Пресса полна сомнений на тему реальности «особых отношений» с США, а именно на это рассчитывали сторонники Брексита. И дело не только в особенностях нынешнего президента Америки. На днях, кстати говоря, он уже пригрозил Британии санкциями за согласие строить сеть поколения 5G вместе с китайским гигантом Huawei. Проблема гораздо глубже.

Да и «ценность» Британии, раз она больше не сможет нести «послание Вашингтона во внутренние советы ЕС», также теперь под вопросом. «Возвращение себе контроля» и освобождение от Брюсселя само по себе не позволит действовать в качестве независимого игрока. Судьбу мира определяет соперничество супердержав и «Британии придется выбрать свою сторону» — пишет ФТ.

Помимо торговли, теперь необходимо заново сформировать и многие другие аспекты будущих взаимоотношений с ЕС: безопасность, правоохранительная деятельность, обмен данными, авиационные стандарты, рыбный промысел (пресса обещает тут особенно жесткую схватку, поскольку в британских промысловых водах, по общему признанию, самых богатых, «пасутся» Франция, Нидерланды, Дания, Ирландия, Германия), поставки электроэнергии и газа, лицензирование и регулирование импорта–экспорта лекарственных средств и т.д.

После окончания переходного периода, с 1 января 2021 года, британцы потеряют право свободно передвигаться и работать в странах Евросоюза (так же и граждане стран ЕС жить и работать в Великобритании).

Совершенно непонятны планы правительства Джонсона в части такой чувствительной для британцев темы как миграция: как премьер-министр планирует выполнить свое обещание увеличить иммиграцию «самых ярких и лучших», одновременно покончив со свободой передвижения. Пока что Консультативный комитет по вопросам миграции — группа экспертов, спонсируемая правительством, — отверг предложения правительства по этому вопросу.

Британским автомобилистам, возможно, понадобится международное водительское удостоверение для вождения в Европе. Британским владельцам домашних животных придется обновить паспорта своих питомцев и следовать новым правилам при путешествии с ними. И так почти во всем. Трудно разрывать союз, который строился 47 лет. Неудивительно, что по опросам мониторинговой службы «YouGov»

Откажется ли Великобритания от действующего регулирования рынка труда, окружающей среды, стандартов качества продукции, европейских требований к финансовой стабильности и многого другого? Стоит освободится от этого «обременения», считают евроскептики, — и Британия будет процветать. Маловероятно, — отвечают им еврофилы, — наши проблемы — низкий уровень инвестиций, слабый рост производительности труда, плохая инфраструктура, большое региональное неравенство не являются следствием членства в ЕС, и Брексит не решит ни одну из них.

Каким станет будущее страны? Станет ли Соединенное Королевство гигантским офшором, налоговой гаванью с минимальным регулированием, эдаким Сингапуром, как мечтал нынешний премьер Борис Джонсон и его сторонники? Или, наоборот, британцев ждет резкий популистский поворот влево, который премьер неожиданно начал продвигать после своей «сокрушительной» победы на последних выборах? Он обещает увеличить капиталовложения в инфраструктуру на 100 миллиардов фунтов стерлингов и проводить более гибкую политику государственной помощи, чтобы помочь провалившимся стратегическим отраслям промышленности. Он твердит о «выравнивании» регионов по уровню жизни и обещает инвестиции на север страны. Он хочет «выселить» государственных служащих из Лондона и отказаться от обязательства по снижению налогов для более высокооплачиваемых работников…

Консервативные правительства, пишет «Гардиан», умеют быть прагматичными, а не жестко идеологизированными, что объясняет их нахождение у власти на протяжении большей части последних двух столетий. Джонсона дипломатично называют «самым гибким политиком современности», но серьезные наблюдатели не исключают, что и появившаяся «левизна» и заявленный отход от тетчеризма — могут стать политикой. Так, на этой неделе правительство национализировало Северную железную дорогу. Непонятно только, чем такому левому развороту мешало членство в социально-ориентированном Евросоюзе…

Еще одна теперь уже не новая, но весьма тревожная Британская реальность — углубляющийся раскол в обществе, который породили споры вокруг Брексита. К настоящему времени только треть сторонников сохранения членства в ЕС приняли случившееся, остальные по прежнему категорически не согласны с выходом из ЕС, испытывают гнев, а многие — депрессию.

Удастся ли при таких настроениях преодолеть ожесточение? Как произошло, что в Британии оппонент теперь не просто ошибается, а является «предателем» или «расистом», и даже «врагом народа — enemy of the people»? Кто бы мог представить хотя бы год назад, что официальные власти Британии могут публично подвергнуть сомнению решение Верховного суда Соединенного Королевства или угрожать «расправой» флагману мировой независимой прессы — Би-би-си за политическую позицию?

Нет сомнения, что шотландские националисты с их требованием отделения, не будут сидеть сложа руки и проведут год, выращивая разногласия и недовольство. Последний опрос авторитетного YouGov показал, что количество сторонников отделения Шотландии впервые с 2015-го года превысило количество противников — 51% к 49%.

Еще туманнее перспективы Северной Ирландии, где многие считают, что проведя торговую границу по Ирландскому морю и отделив ее от остальной части Британии, правительство Джонсона прямо подталкивает ее к объединению с Республикой Ирландией.

Итак, согласно, пожалуй, самой известной и влиятельной лондонской газете «Файнэншл Таймс», «Великобритания вступает в новый мир. Она заставляет свой народ отказаться от своих прав в Европе. Она уходит в сторону от европейского проекта структурированного и мирного сотрудничества. Она делает выбор в пользу независимого острова по соседству с тем, что, скорее всего, останется интегрированным европейским гигантом. Она решает пойти своим путем в мире, где доминируют соперничающие супердержавы. Она делает это с целью большего контроля над своей собственной судьбой. Не в последнюю очередь, она действует вопреки желанию большинства своей собственной молодежи. Выдержит ли страна такое разделение? Никто не знает».

Да, Джонсон, оседлавший Брексит, добился внушительной победы на выборах. Но все понимают, что он взял Даунинг-стрит измором — на плечах страшной усталости населения от неясности с Брекситом.

Насмешка истории, однако, в том, что самое неясное только начинается.

Выход состоялся по европейскому времени — в Лондоне было 11 часов вечера — британский флаг, Юнион Джек, почти полвека реявший в Брюсселе, был спущен и переместится в музей.