Ну что сказать? Дамы в шубах не поняли политической конъюнктуры. А она сегодня простая: в условиях катастрофически низкой поддержки граждан верховная власть в нашей стране вступила в прямую схватку с нижестоящими чиновниками за собственную жизнь. Когда рейтинг почти нулевой, рискуют всем верхи, но их жизнеспособность зависит от низов вертикали. И чем сильнее те раздражают людей, тем ближе конец. Когда рейтинг власти был более или менее по-честному огромный, всякие мелкие эксцессы на местах воспринимались ею как укусы комара. Но когда она сама еле стоит на ногах,
каждый такой чиновник подталкивает ее к пропасти.
Еще чуть больше года назад чиновница-гимнастка заявила про «государство не просило вас рожать», и система ее не сдала, потому что тогда положение верховной власти не было критичным. Сегодня все иначе — у власти нет запаса прочности, и она сбрасывает балласт. Пример главы Чувашии продемонстрировал, что за непонимание новых правил сейчас убирают. Про Игнатьева в Чувашии говорят, что на нем клейма негде ставить. И даже предложение «мочить» неугодных журналистов сильно его положение не пошатнуло. А самодовольная шуточка над офицером МЧС вышибла из кресла.
Потому что МЧС — последнее, вероятно, ведомство, чьих офицеров россияне еще не боятся, и потому все сочувствовали пареньку, прыгавшему за ключами перед главой республики. Чем больнее тема, где чиновник отличится хамством или надменностью, тем быстрее он будет вылетать из обоймы. Дети, старики, матери-одиночки, офицеры…
Ветераны, блокадники — это уже даже не самое больное место, а культурный архетип. Еще два года назад можно было дарить к 9 Мая пачки дешевых макарон и гречку-продел. Блокадников Петербурга награждали коробкой плохих конфет. Я знаю, у меня свекровь блокадница, помню эти, прости господи, подарки: конфеты дешевые, открытка и пластиковая медаль. Думаете, петербуржцы раньше не возмущались? Да возмущались! И писали! Но власти было на это плевать, она сидела крепко.
А теперь сидит кое-как. И меньше всего готова рисковать ради какой-то Майи в шубе.
У Майи своя жизнь, а у Кремля своя, и они все меньше пересекаются.
Когда Хужина это поняла, вдруг обвинила россиян в плохом знании мехов: дескать, не отличили натуральный мех от имитации. Ну в Крыму новоиспеченные россияне, может, и не отличат, а я в Сибири выросла и вижу, что Майя Хужина на вручении хлебов даже в разных мехах была: в пуховике с песцовой оторочкой и в шубе из чернобурки.
И еще, судя по крымской прессе, у чиновницы есть норковая шуба. Ее коллеги пришли одна в норке, другая — в каракуле, третья, самая скромная, в мутоновой шубе. И это в Крыму, который обошелся россиянам столь дорогой ценой! Да еще в +10 тепла! В Керчи было тогда +10 — почему они пошли к блокадникам в такую жару в шубах? Да еще с такими одиозными лицами? Да потому, что у них одна жизнь, и они хотят прожить ее красиво! Шубообразная шизофрения. Диагноз такой есть в психиатрии. Внезапное расстройство на фоне тяги к прекрасному.
Беда в том, что у товарищей в Кремле тоже не девять жизней. Почему тетеньки этого не поняли?
Потому что Москва далеко. А я вот прямо в эти дни нахожусь в Тюмени. 27 января здесь было –15. Не поверите: чиновники ходят в мороз в скромных пуховичках. Потому что в правительстве уже два министра из Тюмени, город как на ладони, никто здесь теперь не козыряет богатством и толстой физиономией — страшно!
Всем теткам, а также дядькам и прочим любителям раздражать народ стоит отныне запомнить — население злить больше нельзя. У них ошибочное восприятие реальности: они видят безнаказанность верхов и срываются, не понимая, что платить за них власть больше не будет.
