Телевидение в агонии. Ящик мертв. Все звезды — маргиналы. Соловьев и тот сдулся. Его легко уложил на лопатки сериал «Пес» (стоит ли напоминать, что он сделан на Украине?). «Пес» даже в повторах занял первую строчку в свежем рейтинге 2020 года, а Владимир Рудольфович в самом что ни на есть оригинале не смог доползти до двух процентов. Одним словом, общее мнение о ТВ звучит приговором, не подлежащим обжалованию.
Пустое дело — спорить с общим мнением. Тем более что ТВ как институт действительно давно пребывает в цветущей деградации. Не успел Малахов обвенчать в своем «Прямом эфире» 13-летнюю Дашу и 10-летнего Ваню, от которого она забеременела, как на подиум выдвинулась Лера Кудрявцева. Собственно, она выдвинулась давно, еще 25 лет назад, но сейчас повод был сенсационный: у Леры грудь сдулась почти с той же скоростью, как у Соловьева — рейтинг.
Потекли импланты, и об этом трагическом событии, завершившемся операцией, Кудрявцева рассказывала долго и подробно в шоу «Звезды сошлись».
На звезд было страшно смотреть. Бледная Бледанс, только недавно справившая свежую грудь, жаждала подробностей. Кудрявцеву дружно определили в героини — она не побоялась сказать правду. Волочкова тоже претендовала на звание героини, так как у нее все «свое». Это зафиксировала сама Собчак, которая во время интервью собственноручно ощупывала балерину. Однако, по закону жанра, героиня должна быть одна. Волочкова предприняла последнюю попытку: она нырнула в мемуар о потерянном ребенке от Сулеймана Керимова, вследствие чего у нее и вырос бюст. Увы, ее не услышали. Темой шоу была маленькая грудь, а не большая.
Примеры цветущей деградации составляет (за редким исключением!) весь контент ТВ. Но у этой сомнительной медали, как и у всякой другой, есть обратная сторона. Телевизор, взятый как единый текст, — мощный инструмент познания той глубинной Византии, которая намертво вплетена в ткань нашего общего существования.
Армия толкователей пытается понять: а что, собственно, произошло в стране такого, что в пожарном режиме понадобилось поменять Конституцию вкупе с правительством? Надувают щеки, делают вид, что им известно чуть больше, чем остальным комментаторам.
Безоговорочный герой сей почтенной публики — новый министр культуры. Ей ставят только одно в вину: программное матерное слово на футболке написано с ошибкой, все остальное идет в зачет.
Особый восторг вызвал отказ Любимовой выделить финансы на фильм о «Машине времени» (группе исполнилось 50 лет) с веской формулировкой: «Мы врагов не поддерживаем». Остальные члены правительства пока остаются в тени всеобщей любимицы. Правда, намедни нарисовался еще один герой — Владислав Сурков, но тут уж в трактовках грянул такой разгул придворной политологии, что сразу стало подташнивать.
Удивительное дело: в России проживает очень обидчивый народ, который так легко оскорбить в его лучших чувствах. Но почему-то никто не оскорблен тем, что за два дня поменялся миропорядок, и только один человек в стране понимает все причины и следствия стремительных перемен. Остальные в ступоре. Лучшее увиденное мной на эту тему — огромный репортаж Павла Зарубина для программы «Москва. Кремль. Путин». Зарубин — человек-восторг. Каждый шаг власти приводит его в священный трепет. Он даже стоя у кабинета Путина способен произнести фразу: «Все двери закрыты» так, что камера начинает вибрировать от почтения.
В судьбоносный для отечества день Зарубин предпринял нечеловеческие усилия с целью понять, что происходит в Кремле, но даже такому знатоку двора, как ему, не удалось это сделать. Чиновники со скоростью потревоженных тараканов стремительно проносятся перед очень специальным корреспондентом. В отчаянии Зарубин бросается к Пескову с вопросом: «Кто эти люди, как их находили?» Пресс-секретарь президента начинает что-то бодро говорить о кадровом резерве, но беспокойство Зарубина только нарастает.
Свой главный крамольный вопрос он произносит почти шепотом: «А что за срочность менять правительство, которое проработало только полтора года?»
Лицо Пескова незамедлительно просияло: «Ну это ведь было решение самого Медведева». Занавес опускается. Вот и все, что электорат должен знать о коренных переменах своего отечества. Следы византийщины с ее бюрократией, политической спесью, пещерным неуважением к человеческой личности — в каждом сюжете, кадре, ракурсе.
Смирение перед временем — очень русская тема. Я тоже смирилась с градусом безнадежности. Давно известно: великие идеи в нашей державе всегда заканчивались идеей сильной (великой) власти. Не сегодня и не вчера зародилась политика в формате лозунгов: даешь новые грандиозные задачи, экстраординарные темпы, экономические прорывы. Кстати, в девичестве экономические прорывы назывались Великим переломом.
Последний из них случился под руководством Сталина в 1929-м. Невиданный расцвет сопровождался невиданными достижениями: в России впервые ввели хлебные карточки.
Все будет хорошо, готовьтесь.
