Случаются люди, сделанные из благородного материала. К ним не пристает никакая пакость, и ничто их не портит: ни признание, ни восхищение, ни бесконечная благодарность за невероятное искусство профессии, ни государственные знаки отличия. Дали тебе звезду Героя Труда № 1. Ты поблагодарил. Снял ее вместе с пиджаком, надел халат, маску, шапочку вроде шлема, чтоб ни один волос не упал с твоей головы, и пошел в операционную ремонтировать самое большое и сложное чудо, которым одарила нас природа, — человеческий мозг.

Массовое производство людей неизбежно приводит к потере качества. Но чтобы проект «Человек» был оправдан, Господь под личным, видимо, своим наблюдением создал элитный вид optimus в роду Homo.Кличку sapiens мы оправдываем не всякий раз. А лучший человек настоящая удача Создателя.

Нейрохирург академик Александр Николаевич Коновалов — этой редкой породы. Нет, не всякого, даже может быть, выдающегося специалиста или Мастера запишу я в лучшего человека. И награды здесь тоже ни при чем, потому что он украшает награду, а не она его. Ни сценограф Миша Чавчавадзе, ни кровельщик-энциклопедист Иван Духин, ни наивная художница Мария Примаченко не были отмечены как собственное достижение государства. Но они, как Александр Николаевич, были уникальной удачей, составляя золотой фонд всего человечества. А он к тому же вышел за пределы, очерченные людям.

Коновалов — русский интеллигент, в том, почти несбыточном смысле, из-за редкости честного употребления, сочетания этих слов, умный, невероятно деликатный (помните такое понятие?) и скромный человек. При огромном мировом авторитете в медицинском мире.

Он красив.

И с ним не опасно дружить.

Врачи не очень любят оперировать родных и близких друзей. А он не любит, когда они болеют, но если необходима его помощь он реализует надежду.

Тонино Гуэрра, выдающийся сценарист, работавший с Феллини и Антониони мог оперироваться у любой европейской нейрохирургической знаменитости, но он приехал из Италии к своему другу и был прав. Тонино прожил девяносто два года, сохранив благодаря Коновалову свой уникальный дар поэта, художника, скульптора, сценариста и нежного человека.

В прежние времена немногих врачей божьей милостью называли светилом. Это он!

И Андрей Битов был спасен и, что очень важно, сохранен Коноваловым и его коллегами по институту имени Бурденко.

Не определив болезнь, его поместили в отделение психосоматики одного известного заведения. Он лежал в палате с толстыми решетками на окнах и молодым парнем с суицидным синдромом на соседней койке.

Вошедший доктор, весьма импозантный крупный человек спросил меня:

— Водку принесли?

— А надо было? — хотя мне показалось, что ему достаточно. Он провел меня по отделению, где Босх нашел бы немало моделей. Театральным жестом открыл дверь, за которой на полу корчился в белой горячке раздетый до трусов и майки человек.

— А ведь он мог бы быть Львом Толстым!

— Что с Андреем Георгиевичем? Какой диагноз?

Доктор развел руками и поднял глаза к потолку.

Я отправился за помощью к Коновалову, с которым тогда не был знаком. Его ученики, работавшие в больнице, осмотрели больного и сообщили о необходимости перевезти его в Институт нейрохирургии, где Коновалов с коллегами занялся восстановлением Битова и, как в случае с Тонино, сохранением его неповторимого интеллекта.

Судьба была милостива, подарив дружбу с достойными людьми. Они мне дороги все. Я их не сравниваю и не оцениваю, но позвольте мне восхититься Александром Николаевичем Коноваловым, раз жизнь мне дарит такие подарки.

Мои Homo optimus — настоящее ее украшение.