Больше года Следственный комитет Березовского собирал материалы дела о загрязнении окружающей среды. В ходе расследования были проведены три экологические судебные экспертизы, несколько осмотров места происшествия, а также допросы более двадцати свидетелей. Всех их предстоит допросить и суду. Задача не из легких: судье Степановой важно вникнуть в узкопрофессиональные экспертизы и исследования, а специалистам — объяснить простым и понятным обывателю языком, что они делали и почему Топорищев может быть виновен в уголовном преступлении.

Из зала суда

15 января состоялось третье судебное заседание.

Алексей Пустуев, маркшейдер из Центра лабораторного анализа и технических измерений (ЦЛАТИ) по Уральскому федеральному округу, рассказал, что в августе он был приглашен областным Росприроднадзором и выезжал на место несанкционированной свалки.

— Мы въехали в лес недалеко от Северного полигона. Дорога уткнулась в шлагбаум, рядом располагался сторожевой пост, — пояснил он. — Нам стоило большого труда убедить охранника поднять шлагбаум и дать нам возможность проехать дальше. Через какое-то время грунтовка привела нас на большую свалку. И это была единственная дорога, по которой сюда можно попасть. Прошло немного времени, подъехал кто-то из руководства управляющей компании, но с ним общались официальные лица, я в разговор не вникал. Моя задача состояла в другом.

Пустуев при помощи спутникового геодезического прибора провел замеры местности, что позже позволило составить карту загрязнения территории. Также была сделана 3D-модель участка.

— Условно я разделил местность на 10 участков, — рассказал специалист. — Не все они были загрязнены, на двух было повреждение почвы из-за выемки земли. На одних участках располагались иловые отходы, на других — строительный мусор, часть территории была засыпана твердыми бытовыми отходами: бутылками, пластиком, обычным коммунальным мусором.

По словам горного инженера, кое-где виднелась обволовка (условно — борты) из грунта, чтобы ил не растекался на еще большую площадь.

— При нас на территорию заехал КамАЗ и выгрузил мусор прямо на землю, — добавил Алексей Пустуев. — Я не увидел там ничего, что помешало бы загрязнению почвы под отходами.

На территории было сделано два шурфа. Один — в зоне бытового мусора, другой — чистой земли. Оказалось, что под бытовым мусором был слой грунта и щебня, а под ним — снова мусор. Это объяснило, почему на соседних участках была повреждена земля. Ею попросту закапывали лежалый мусор.

— Я просмотрел снимки данной территории посредством «Гугл-планеты» в ретроспективе времени, — продолжил свидетель, — начал с 2006 года, практически все снимки датированы августом. В 2015 го­ду почва здесь еще была целой. 4 апреля 2016 года здесь начали копать бульдозерами, отходов не видно, а вот 9 августа уже появились насыпи.

Следующий свидетель, Марина Ежурова, эколог из ООО «Березовский рудник», ничего нового суду рассказать не смогла, так как большинство событий того времени не помнила. Но именно она по доверенности заезжала в Росприроднадзор и забирала результаты проверки для Топорищева. Почему она ездила за документами для чужого предприятия, так и осталось невыясненным.

Евгений Тюльканов, технический директор ООО «Экологические технологии» и председатель Окружной гильдии экологов, рассказал, что его организация сотрудничала с Топорищевым, который являлся представителем спецавтобазы.

— На 27-м километре Режевского тракта была обнаружена несанкционированная свалка неприродного ила из екатеринбургского «Водоканала», — рассказал эколог. — Нам предстояло создать условия для перевода ила из опасного состояния в нейтральное. Поэтому нами была смонтирована мобильная установка 100 х 40 метров, срок эксплуатации которой — до пяти месяцев, объем — до 8 тысяч кубических метров.

По словам специалиста, в данной установке вредность субстанции ликвидируется, преобразуя канализационный ил в промышленный грунт. На карте, составленной маркшейдером, Тюльканов даже смог опознать место, где они смонтировали мобильную установку, а 9 июня 2017 года ее начал использовать заказчик.

— После пяти месяцев эксплуатации установку можно или нельзя использовать? — несколько раз пыталась выяснить судья Степанова, ведущая судебное следствие.

— Наверное, можно, но у нас нет исследований, насколько это безопасно для почвы, — сказал эколог. — Мы отвечаем только за период переработки опасной субстанции. И пять месяцев — это время данного процесса.

Антон Лобанов, еще не так давно работавший в Росприродназоре, сегодня начальник отдела экологии ЕМУП «Спецавтобаза», тоже выступил в роли свидетеля. Именно он консультировал следователя СК и проверял экспертизы специалистов. Сомнения в том, что свалка наносит вред окружающей среде, у него не возникло.

Единственное, что так и осталось невыясненным в ходе всего заседания, — что такое торф — полезное ископаемое или почва? У специалистов не оказалось однозначного ответа на данный вопрос. А на взгляд адвоката подсудимого, это ключевой момент, так как свалка располагалась на бывшем Кутихинском торфянике, что ставит под сомнение сам факт загрязнения почвы.

Березовскому нужен полигон

В судебном заседании есть и слушатели. Евгения Нужнова переживает: останется свалка возле ее дома или нет?

— Мой садовый участок находится метрах в 300 от мусорки, — рассказала она.

У нас уже скопилось огромное количество отписок, главная фраза в которых «Не установлено». Они приезжали к шлагбауму, видели грунтовую дорогу, а дальше не продвигались. Как-то была комиссия из четырех министерств, они стояли на мусоре и говорили: «Мы ничего не видим». И вдруг все изменилось…

Что стало причиной перемены, местным не важно, главное, чтобы свалку убрали. Евгения Нужнова уверена, что вопрос требует серьезного решения, — Березовскому нужен полигон, старый (в Северном) исчерпал свои возможности. Высота мусорных отвалов около 35 метров.

— В генплане строительство полигона было запланировано в поселке Лосины, — объяснила Евгения. — Не знаю, что случилось, но ситуация изменилась, и они к нам пришли. Работники Топорищева могли возить на Северный. Кто им мешал? До него 1,5 километра. Просто там деньги нужно платить. Нас с одной стороны подпирает Северный, с другой — Красногвардейский. Причем рядом со свалкой под землей линза питьевой воды, из которой берут воду ближайшие поселки. И никто нас не слышит. В 1991 году нам не оформляли садовый участок, потому что опасались, что мы ее загрязним. Были проведены технические изыскания, гидрологи исследовали территорию. Только после этого нам разрешили оформить участок, потому что он оказался чуть-чуть в стороне. А сейчас что? Они боялись, что питьевую воду загрязнит пара садовников, но никто не переживает по поводу огромной свалки на этой же территории? Это серьезный риск для местных жителей. У нас поселок на 16 улиц, постоянно проживает 60 семей, и все мы пользуемся водопроводными скважинами.

Мнение следствия

Как заявили в Следственном комитете Свердловской области, Топорищев обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 247 УК РФ («Транспортировка, хранение, захоронение и иное обращение отходов с нарушением установленных правил, повлекшее загрязнение окружающей среды»).

По данным следствия, обвиняемый, являясь генеральным директором управляющей компании, а также осуществляя деятельность исполнительного директора другого юридического лица, в период с ноября 2015-го по ноябрь 2018 года при отсутствии законных оснований размещал на не предназначенных для данных целей земельных участках, расположенных в районе поселка Красногвардейского города Березовский, отходы производства и потребления, относящиеся к IV классу опасности (бытовые отходы и мусор от сноса и разборки зданий, а также ил от одного из муниципальных предприятий).

Размещение отходов повлекло заражение почвы нефтепродуктами, серой, свинцом, мышьяком и иными элементами, концентрация которых в почве превысила предельно допустимые значения в 15–20 раз.

Мнение обвиняемого

Эдуард Топорищев с предъявленным ему обвинением согласен лишь частично:

— Я рассчитываю на объективность суда, что в процессе мы сможем существенно снизить сумму предъявляемого мне ущерба, а это, между прочим, 169 миллионов рублей. Да, мы возили сюда бытовые отходы, и это, безусловно, нарушение СанПиНа, что предусматривает наказание в виде штрафа в 200 тысяч рублей. Я действительно пытался сэкономить на затратах по перевозке, копил здесь мусор, потом разово вывозил большой объем на полигон. Все документы, подтверждающие это, есть в деле. То, что мы складировали, а потом вывозили мусор, зафиксировано в журнале учета движения отходов спецавтобазы. Я могу только предполагать, что стало истинной причиной данного судебного процесса. Когда на один земельный участок приезжают пять сотрудников ФСБ и 11 специалистов Росприроднадзора, это уже странно. Не понимаю руководителя, который дает распоряжение выехать на место сразу пяти операм, притом что предполагаемое преступление не входит в компетенцию ФСБ. Мне сложно представить, кто реально за этим стоит. Да я и не хотел бы даже знать.

Следующее заседание по делу Эдуарда Топорищева состоится 3 февраля.