Внезапно любимец публики, младший сын принцессы Дианы, принц Гарри и его жена Меган Маркл, герцог и герцогиня Сассекские, объявили, что хотят — не больше и не меньше — отойти от исполнения обязанностей старших членов королевской семьи и добиваться финансовой независимости.

Таблоиды немедленно окрестили происходящее «Мегситом» (по аналогии с Брекситом). Появились разные версии причин такого решения: от конкурентной борьбы между наследными принцами до обвинений британцев в расизме (мать Меган — афроамериканка).

Остроты добавило и то, что звездная пара сделала это беспрецедентное заявление в инстаграме. Так что большая королевская семья узнала о случившемся из новостей… Шум от сенсации поначалу перекрыл все события, включая взрывоопасное столкновение американцев с Ираном и грядущий Брексит.

Однако пена поднялась и… спала. Ее Величество Елизавета II по-королевски умерила страсти толпы. В специальном заявлении она благословила Гарри и Меган в их стремлении к простому семейному счастью. В одну минуту она превратила вскипающий «скандал в благородном семействе» в драму об ответственности и чувстве долга, о разломе поколений, о наступлении новых времен.

Специальное совещание высокопоставленных членов королевской семьи, созванное по просьбе Елизаветы II, начало обсуждение важных тем, связанных с «исходом». Прежде всего, это некий круг обязанностей, которые, возможно, будут все же оставлены за парой беглецов по их желанию. График работы члена королевской семьи исключительно плотный. Елизавета хорошо знала, о чем говорит, когда подчеркнула, что хотела бы, чтобы молодежь работала «фулл-тайм». За свои 65 лет на троне Елизавета II совершила более 120 официальных визитов, приняла на высшем государственном уровне 113 делегаций. Ее сын принц Чарльз в прошлом году посетил 521 мероприятие (для сравнения: принц Гарри посетил 201 мероприятие, а Меган, которая, правда, ожидала ребенка — 83). Эти роли теперь придется распределить между другими игроками.

Второй вопрос — безопасность, которая сегодня оплачивается государством. Третий — их будущие титулы (пресса обратила внимание на то, что в заявлении королевы супруги названы просто по имени, без титулов и стала гадать, что это значит), место проживания и, наконец, объем финансовой поддержки, которую они по-прежнему будут получать от королевы и принца Чарльза.

В свое время Би-би-си наглядно объяснила, как складываются доходы королевской семьи. Схема корпорации украшает теперь официальный сайт королевы.

У семьи два финансовых центра: королева Елизавета II и принц Уэльский Чарльз. Меньшая часть владений королевы — ее собственность, например, замок Балморал в Шотландии, Сандрингемский дворец в английском Норфолке и герцогство Ланкастерское, которое дает ей около 20 млн фунтов в год. Но большая часть недвижимости и земель, которые принадлежат монарху, объединены в так называемое Владение короны (Crown Estate) и управляются в интересах подданных. Речь идет о собственности на более чем 14 миллиардов фунтов, все доходы от использования которой перечисляются в государственную казну. Это уже сотни миллионов фунтов в год. Вот из этих-то денег правительство и выделяет королевской семье субсидию (до 25 процентов в настоящее время, учитывая, что на Елизавете — капитальный ремонт Букингемского дворца).

Старший сын и наследник по 700-летней традиции живет на доход от земли и недвижимости герцогства Корнуолл. Эти доходы исчисляются парой десятков миллионов фунтов в год. С части дохода, которую принц Чарльз тратит на личные нужды, он уплачивает налог, а финансовый отчет ежегодно публикует и отправляет в парламент.

Из этих денег он оплачивает представительские функции младшего поколения: принца Уильяма и его супруги Кейт (герцога и герцогини Кембриджских), принца Гарри и Меган (герцога и герцогини Сассекских).

В королевском заявлении было специально подчеркнуто, что Гарри и Меган не претендуют на общественные фонды. Пресса гадает, какую работу мог бы выполнять Гарри Маунтбаттен-Виндзор, а также чем займется его супруга: благотворительные фонды, актерство, выступления, мемуары… Но наблюдатели в один голос полагают, что Букингемский дворец, вероятно, будет стремиться к участию или даже контролю над делами Сассексов. Есть обоснованные опасения, что вне зависимости от желания пары их предполагаемым партнерам они интересны прежде всего своим положением.

Безусловным и моментальным выигрышем пары является возможность радикально изменить форму общения с прессой: они немедленно покидают «королевский пул», который обеспечивает избранным британским СМИ доступ к мероприятиям с участием королевской семьи.

Сначала британской прессе Меган Маркл понравилась. Она была олицетворением перемен, произошедших в обществе за десятилетие. Но постепенно непонимание и ошибки, а также сознательное уклонение от исполнения привычной и общепринятой роли жены наследника сделали свое дело. Как сформулировал актер Хью Грант, «таблоиды технично убили его маму, а теперь разрывают на кусочки его жену. Как мужчина — я на стороне Гарри».

Однако большинство британцев скорее отрицательно отнеслись к этой истории. Общественность склонна поддерживать решение пары (46% британцев) по сравнению с 27%, которые выступают против. Но количество граждан с положительным мнением о принце Гарри упало с 71% в начале октября прошлого года до 55% сейчас. Отношение к Меган и всегда было существенно менее благоприятное, чем к Гарри. 62% граждан выражают сочувствие королеве в связи с формой объявления решения, когда она была поставлена перед фактом.

Британцы также, очевидно, полагают, что свобода стоит дорого. 81% считает, что Гарри и Меган не должны больше получать финансовую поддержку из государственных средств. 67% думают, что они не должны продолжать получать доход от герцогства Корнуолл (в собственности принца Чарльза). 66% считают, что правительство не должно больше финансировать расходы на безопасность семьи Сассекс. 56% считают, что им больше не следует позволять жить в коттедже Фрогмор (в собственности королевы Елизаветы II), который пара скандально отремонтировала за счет государства за 2,4 миллиона долларов. Кстати, 46% считают, что их даже следует лишить королевских титулов (и это на 12 пунктов больше, чем сторонников идеи оставить им титулы).

В этой истории, так твердо и непринужденно разрешенной королевой, есть сходство с отречением от престола короля Эдуарда VIII в 1936 году. Король тогда предпочел короне женитьбу на любимой женщине. Его избранница была в разводе, а по английским законам король как глава англиканской церкви не мог жениться на разведенной. Но это сходство только внешнее: Гарри — лишь шестой в очереди на престол после отца, брата Уильяма и трех его детей. Так что шансы его были призрачно малы.

Но в соответствии с правилами нового времени Гарри и Меган решили самостоятельно выбрать свою дорогу, стать хозяевами собственной жизни. Такой вот королевский дауншифтинг.