9 января 2020 года двое работяг сели пообедать в небольшом тихом ресторанчике на углу Центральной и Индустриальной, в 350 метрах от бушующей стихии. Заказали по говяжьему гамбургеру и по коле, стали ждать. Столик им достался лучший — у единственного окна в пол. Они сидели на стульях, покрытых бараньими шкурами, простые ребята, в кроссовках и рабочих штанах. После туманного начала года наконец светило солнце и грело работяг через стекло. Один из них даже скинул куртку и повесил ее на спинку стула.

А под окном ресторанчика стал собираться народ, довольно скоро там было уже человек тридцать, что для крошечного швейцарского городка Нойхаузена уже толпа. Работяги поглядывали на пришедших, но оставались на своих нагретых местах, не уходить же с такого козырного места.

События почему-то часто разворачиваются на фоне. Например, на фоне войны. В нашем случае простой рабочий обед развернулся на фоне выездного заседания местного Клуба виноделов и любителей истории. Один из них, с листочками бумаги в руке, встал спиной к обедающим и начал говорить речь, которую те двое за стеклом слышать не могли:

— 9 января 1814 года в дверь этого дома постучал русский царь…

Тут-то работягам и принесли горячие гамбургеры. Тот, что сидел слева, в куртке, сразу же взял в руки вилку и нож и набросился на свой. А тот, что справа, без куртки, продолжал коситься на лектора и толпу. Он чувствовал себя немного неловко — как будто ему пришлось есть на сцене.

— Как вы все прекрасно знаете, царь Александр I и его сестра, принцесса Катерина Павловна, посетили наш Рейнский водопад, — выступающий махнул рукой вправо. — Вследствие чего проголодались. 206 лет назад в этом доме еще не было никакого ресторана, и дверь открыл простой бондарь по фамилии Рих.

Второй работяга перестал стесняться и на глазах у всех членов Ассоциации любителей истории отрезал большой кусок гамбургера и отправил его в рот.

— К сожалению, от обеда у Рихов почти ничего не осталось, поэтому уважаемым гостям подали только молоко, хлеб и сыр. Однако русские оценили гостеприимство простых людей, проговорили со швейцарской семьей более часа и, уходя, поблагодарили их 50 золотыми дукатами. Все это известные факты, — виноделы закивали.

— Но есть у меня для вас кое-что новенькое, — сказал лектор и для интриги выдержал длинную паузу. Работяга в куртке приступил к картошке фри.

— Русский царь — вот что удивительно — ездил на наш водопад два дня подряд! Почему?

Любители истории молчали в ответ. Робкий работяга отхлебнул колы и промокнул салфеткой губы.

— И здесь появляется фигура нашего горожанина Ханса Якоба Гельцера, простого, казалось бы, лодочника. — Лектор опустил поднятый вверх палец и углубился в генеалогию последнего, предки которого упоминаются уже в 1288 году. — Были среди Гельцеров и рыбаки, и таможенники, и судьи, и виноделы, и члены городского совета, и просто проходимцы, но в основном люди надежные. Семья даже обзавелась гербом: золотая лилия на красном фоне. А во второй половине XVIII века, когда все больше и больше туристов-аристократов приезжали посмотреть на водопад,

Работяга слева уже доедал.

— И вот гребет Ханс Якоб к водопаду, гребет с царем и принцессой на борту. А русского царя зрелище это природное так захватило, что он взял да и встал. Вот вам картина: водопад грохочет, брызги летят, Ханс Якоб гребет, волны бушуют, лодку раскачивают, царь стоит, вот-вот в холодную воду упадет. Испугался наш бедный Гельцер, а как сказать царю, не знает, по-французски не умеет. Наконец набрался смелости и крикнул по-своему: «Сядь, Величество!» Царь все понял и сел тут же. Обошлось.

Члены Клуба виноделов и любителей истории, выстроившиеся амфитеатром, смеялись. Обрамленные окном едоки переглянулись.

— Но промокли оба гостя, а ведь январь. Потому на берегу находчивый Ханс Якоб достал бутылку своего доморощенного шнапса и налил им по стакану. А, по словам местного пастора, который всю эту историю и записал, принцесса-то Катерина Павловна выпила аж два стакана и Гельцеров шнапс очень похвалила.

Оратор картинно поднял голову, занес руку вверх и опрокинул воображаемый стакан. Левый работяга, глядя на него, отпил колы. Наступил момент истины.

— Вот злые языки и говорят: на следующий день царь с принцессой отправились сюда уже не из-за водопада, а ради шнапса Гельцера.

Ради него же сюда пришли и члены Общества любителей истории и виноделов. Оказывается,

Лектор достал из рюкзака две бутылки и продемонстрировал публике. Затем каждому дали по стопке и начали разливать. Никто и не заметил, что витрина опустела.

Обеденный перерыв подходил к концу. Работяги вышли из ресторанчика и, пробравшись сквозь шумно чокающуюся царским шнапсом толпу, удалились куда-то по направлению к крошечной фабрике, где они хорошенько замешивают зубную пасту, потом разливают ее по тюбикам и закручивают крышечками или как они там это делают…