В 5 часов вечера 15 декабря на ул. Химиков, где Дмитрий встречался с коллегой по работе, на обратном пути к остановке к нему подъехал автомобиль «Лада Гранта», из которого вышли два росгвардейца. Сказали, кто-то похожий на него на этой улице распространяет наркотики. Попросили показать документы и все, что есть в карманах, выложить на капот. Дальше один из стражей порядка залез в его карман: оттуда выпал сверток.

Между тем, как следует из рассказа Федорова, боец Росгвардии вложил еще четыре свертка в его карман. По вызову росгвардейцев подъехала дежурная машина отдела полиции с оперативниками, которые провели личный досмотр.

Так произошло, по словам Дмитрия, его задержание. Никакой иной версии случившегося, говорит депутат Омского горсовета Дмитрий Петренко (к нему задержанный обратился за помощью после возбуждения уголовного дела), у следствия нет — не только по этому эпизоду, но и по дальнейшим. В материалах дела, по сведениям депутата, нет ни одного внятного документа, подписанного следователем.

Что происходило с Дмитрием Федоровым с 17 до 19 часов, когда начался досмотр, следствию неизвестно. Сам он рассказывал, что росгвардейцы и опера его уговаривали «во всем сознаться», и тогда возможен условный срок, а иначе определят в СИЗО, где его все равно «сломают», он даст нужные показания и отправится на зону. Дмитрий, как сказал его друг Григорий Панкратов, выбрал «меньшее из зол».

Блеф на брифинге

После того как о «странном самоубийстве» заговорили соцсети и федеральные СМИ, полиция спешно собрала брифинг, где предъявила общественности видео досмотра от 15 декабря, как «доказательство» того, что Дмитрий был наркодилером: его «признание», наркотические вещества, «найденные» в кармане, а также гаджет с перепиской в мессенджере, «подтверждающей», что обвиняемый распространял наркотики.

Полицейский, проводящий досмотр, знает заранее, сколько свертков должно быть и в каком кармане, а также где находится гаджет с адресами «закладок», который при изъятии почему-то не был опечатан.

Но самое интересное, в материалах уголовного дела этой «главной улики» нет. Как нет в нем и видеозаписи личного досмотра, где у подозреваемого изымаются «неопровержимые доказательства». В тот же день 27 декабря, когда проводился брифинг, в Первомайском суде состоялось заседание по жалобе адвоката Дмитрия (а после его гибели — адвоката его семьи) Игоря Суслина, поданной им в порядке статьи 125 УПК — о непредоставлении вещественных доказательств. Как оказалось, и у старшего следователя ОП № 7 СУ УМВД России по Омску Екатерины Чайки их нет.

— На мои вопросы она четко отвечала: «У меня нет этой видеозаписи. — Вы ее получали? — Нет. — Она вам передавалась? — Нет. — Вы по ней назначили экспертизу? — Нет. — А где она находится? — У оперативных работников».

Такими же были ответы следователя на вопросы адвоката о гаджете, в котором содержатся, как рассказывали на брифинге ответственные лица омской полиции, геометки и фотографии 15 «закладок». Следователь не видела этого гаджета — он находится с 15 декабря у оперативников, то есть у «людей с непонятным процессуальным статусом». Времени для фальсификаций, говорит депутат Дмитрий Петренко, предоставлено им более чем достаточно.

Заседание в Первомайском суде произвело сильное впечатление на Игоря Суслина, представляющего Московскую городскую коллегию адвокатов «Стратегический партнер». Его мнение: люди, проводившие брифинг, все в довольно высоких чинах (полковники, подполковники) порочили имя погибшего, называя его «наркодилером» не только до решения суда (что не допускается законодательством), но и не дождавшись результатов экспертизы. «Это чудовищно, просто чудовищно…У меня нет слов», — не сдерживает эмоций Игорь Суслин на YouTube. Адвокат задает вопрос: на каком основании, не имея ни записи досмотра, ни гаджета, следователь возбуждает уголовное дело?

Подкладки

Дмитрий Петренко пишет в телеграме, что «возбуждено оно на основании материалов проверки оперативно-разыскного мероприятия». Но оказывается, и этих материалов у Екатерины Чайки до сих пор нет, ей их не передали, заявила она в суде.

Между тем адвокату удалось раздобыть запись с камер видеонаблюдения, которые зафиксировали «оперативно-разыскные мероприятия» (ОРМ). Просмотрев ее, Игорь Суслин пришел к выводу, что его подзащитный не преувеличил, когда рассказывал, как после ночи в полиции, в 11 утра 16 декабря оперативник его инструктировал, в каких местах на улице Химиков ему следует указать в присутствии понятых на закладки: всего их должно быть 15.

Вот что сказал «Новой» бывший сотрудник правоохранительных органов, не пожелавший себя назвать: на улице Химиков немало видеокамер, например, там находится супермаркет «Магнит», и если бы Дмитрий делал там «закладки» (по «данным полиции», он этим занимался аж с октября 2019 года), его неизбежно должны были зафиксировать камеры наружного наблюдения. Но в уголовном деле такого видеоматериала нет.

Проколы обыска

Тот день, 16 декабря, был у Дмитрия Федорова довольно насыщенным: с 14 до 15 часов — допрос у Екатерины Чайки. Через час с лишним после его окончания в отдел полиции приехала назначенный следствием адвокат и не глядя подписала протокол допроса, а Дмитрию посоветовала сотрудничать со следствием, не отпираться, собирать положительные рекомендации, и тогда будет суд в особом порядке, и, возможно, условное наказание.

В тот же день, если верить протоколу, прошел обыск у него дома — в квартире на ул. Кирова. Но эти сведения не заслуживают доверия. Во-первых, под ними нет подписи следователя. Во-вторых, там сказано, что при сем присутствовал Дмитрий, а он в это время — с 18.20 до 19.00 находился на ул. Заозерной в отделе полиции.

В-третьих, как выяснил депутат Петренко, одна из понятых при этом обыске Елена Еремеева приходится родной тетей следователю Чайке: в соцсетях нашлась фотография, на которой они стоят в обнимку. К тому же тетя определенно не проживает по адресу, указанному в протоколе (ул. Тюленина, д. 19), — такого дома на карте города нет. Второго понятого по фамилии Беззубов депутат Петренко, как он сам говорит, «искал его всеми способами», но безрезультатно.

Из отдела полиции Федоров вышел 16 декабря под подписку о невыезде. Возбужденное уголовное дело по п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК («Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств в особо крупных размерах») грозило ему лишением свободы на срок от 10 до 20 лет.

Собрать средства на московского адвоката Дмитрию помогли друзья. Игорь Суслин прибыл в Омск 17 декабря. Общение с местными правоохранителями его поразило:

— Полиция не хотела выдавать мне материалы уголовного дела, требовала подтверждения моего статуса. Я показал удостоверение, мне ответили: «Такие корочки у вас в Москве можно купить в любом подземном переходе». Видеозаписей осмотра места происшествия до сих пор не могу добиться: если я не получу их или они будут повреждены, неслучайность смерти Дмитрия для меня станет очевидной.

18 декабря Федоров подал заявления в УФСБ и начальнику оперативно-разыскной части УМВД, где описал все, что происходило с ним на ул. Химиков и затем в отделе полиции. «Там столько подробностей, которые выдумать невозможно», — констатирует адвокат.

В заявлениях Дмитрий требовал привлечь к уголовной ответственности сотрудников Росгвардии, «подбросивших ему наркотические вещества», сотрудников полиции, «сфальсифицировавших доказательства».

Тогда же, 18 декабря, он записал видеообращение к своим подписчикам и друзьям с просьбой распространить его по всем соцсетям.

Страшные странности

26 декабря у Федорова была назначена встреча с Петренко, а в 17 часов они с адвокатом Суслиным планировали навестить службу собственной безопасности Росгвардии по поводу поданной накануне жалобы.

В последний раз живым Дмитрия Федорова примерно в два часа дня видела его девушка Людмила. «У него не было мыслей о суициде. Я бы поняла, если б с ним что-то было не так. У него все всегда на лице написано».

Последний его звонок — в 16.30. В это время, по сведениям Петренко, Дмитрий находился на улице Химиков, пытался найти очевидцев его задержания, которые подтвердили бы, что наркотики ему подкинули. После 16.30 он перестал выходить на связь.

Через полтора часа — в 18.10, Федоров оказался на другом конце города — на железнодорожных путях станции Привокзальная. По официальной версии, Дмитрий попал под пригородный электропоезд Омск — Татарская, шедший со скоростью около 40 км в час.

Руководитель Омского Следственного отдела Западно-Сибирского следственного управления на транспорте Владислав Ковалев на упомянутом брифинге описал ситуацию так: локомотивная бригада заблаговременно заметила мужчину, стоявшего за опорой около рельсов, стала подавать предупредительные сигналы, но когда до поезда оставалось 10 метров, человек был уже в колее, машинист применил экстренное торможение, но помочь оно не могло. У следствия две версии — несчастный случай и суицид.

В тот же день депутат Петренко поехал в морг, добился, чтобы ему показали труп. Неправдоподобно, чтобы «поезд так ровно проехал по шее», утверждает Петренко. Побывал он и на месте трагедии вместе с невестой Дмитрия Федорова, его отцом, адвокатом. Там пятна крови пришлось им долго искать.

Медики, осматривавшие тело Дмитрия (правда, не называющие себя), в омских СМИ это опровергают: они видели «типичную железнодорожную травму — с размозжением мягких тканей, отрывом кожи, переломами костей черепа». То, что крови на снегу слишком мало, по их мнению, можно объяснить тем, что в тот день был сильный снегопад.

Сход граждан

4 января в гайдпарке, в нескольких остановках от центра Омска, прошла акция памяти Дмитрия Федорова с участием сотни человек — его сверстники, друзья. Они держали плакат: «Подкиньте себе совесть».

— Он был добрым, отзывчивым человеком, — рассказал музыкант Григорий Панкратов. — Все дни перед гибелью я находился рядом с ним и с Людмилой. Мы видели, он руки не опускал, готов был бороться. Мы будем добиваться правды.

Под требованием провести объективное расследование дела Дмитрия Федорова и привлечь фальсификаторов к уголовной ответственности подписались 80 человек. 9 января его передают в прокуратуру области.