Спустя несколько дней после ввода 40-й армии в Афганистан министр СССР посетил наш МИД в Лондоне. Мы ему объяснили, что не стоило этого делать: мы уже пробовали это в XIX веке — не сработало. «На этот раз, — заверил нас министр, — все будет по-другому».

В течение нескольких месяцев я участвовал в разработке политики Великобритании в отношении вторжения СССР (в Афганистан). Как и наши союзники, мы считали, что в рамках доктрины построения коммунизма во всем мире целью этой войны было навязать коммунистический режим настроенным против афганцам и, возможно, даже включить Афганистан в состав Советского Союза. У нас были опасения, что вторжение было частью плана захвата нефтяных месторождений в Иране и странах Персидского залива, что лишило бы доступа к ним западные страны.

Мы не могли вступить в непосредственную конфронтацию с обладающим ядерным оружием Советским Союзом — это было бы слишком опасно. Поэтому мы пошли другим путем, организовав масштабную и довольно успешную пропагандистскую кампанию против этой войны в ООН и других организациях. Мы сделали все от нас зависящее, чтобы поддержать партизан, отряды которых создавались по всей территории Афганистана.

Так мы рассуждали тогда, но я знал, что все не так просто. И только спустя двадцать лет я решил прояснить для себя, что же произошло на самом деле, чего добивались советские политические деятели, чем была эта война для обычных солдат и как она повлияла на советское общество.

Я был удивлен количеством доступных материалов. Появились оригиналы важных документов. О войне много писали советские журналисты и государственные деятели в своих отчетах и мемуарах. Покойный генерал Ляховский, служивший в Афганистане, написал объемистую историю войны и сам любезно помогал мне в моих исследованиях. Рядовые солдаты опубликовали свои воспоминания и высококлассную прозу, многое было размещено в интернете. Были сняты документальные фильмы: «Последний солдат», «Афганский капкан». Вышли художественные фильмы — «Афганский излом»,«Мусульманин» и захваленный блокбастер «Девятая рота», который пришелся не по вкусу большинству моих друзей-ветеранов.

Я хотел разобраться прежде всего в том, по каким причинам советское правительство впуталось в эту войну. На Западе существовал миф о том, что в рамках авторитарной советской системы не могло быть разногласий. Но это чрезмерно упрощенные представления, даже для системы времен Сталина.

Когда в марте 1979 года коммунистическое правительство Кабула впервые обратилось к Москве с просьбой о военной помощи, политбюро, которое, отлично понимая риск быть втянутыми в войну в мусульманской стране с многовековыми традициями борьбы с завоевателями, приняло решение об отказе. Но афганские коммунисты погрязли в междоусобицах, постепенно теряя контроль над страной.

Москва же опасалась, что возникшим безвластием воспользуются американцы. Генеральный секретарь Брежнев и некоторые его сторонники решили, что это нельзя оставить без внимания. Они считали, что смогут решить проблему быстро и эффективно, свергнув афганского лидера Амина и заменив его на кого-нибудь более управляемого. Они игнорировали предупреждения начальника Генерального штаба Огаркова и председателя Совета министров Косыгина.

Вместо этого русские оказались втянутыми в широкомасштабную партизанскую войну. Выигрывая сражение за сражением, 40-я армия никак не могла одержать окончательную победу. Правительство скрывало правду о войне от народа. По мере того как цинковые гробы продолжали возвращаться на родину, отношение к войне становилось все более негативным. Вскоре политбюро стало искать способ выйти из ситуации, сохранив лицо. Но начать войну всегда проще, чем закончить. На решение этого вопроса ушло девять лет.

Я беседовал с людьми из различных социальных слоев советского общества: политиками, генералами, государственными деятелями, журналистами и дипломатами. Особо меня интересовали те, кто был на этой войне, те, с которыми я никогда бы не познакомился в иных обстоятельствах: гражданские советники, медсестры и, конечно, рядовые солдаты. Это лишь небольшая часть принимавших участие в войне, но достаточная, чтобы составить представление о том, как относились к войне обычные люди.

Ветераны различных войн в разных странах не любят говорить о тех ужасах, свидетелями которых они были. Они делятся воспоминаниями только со своими бывшими однополчанами. Но мне посчастливилось познакомиться и подружиться с группой ветеранов, которые в свою очередь познакомили меня со своими боевыми товарищами и некоторыми бардами, рассказавшими о войне в своих песнях. Возможно, здесь сыграл роль тот факт, что я был призывником в британской армии 50-х годов, хотя никогда не принимал участия в боевых действиях.

Для начала я решил, что, хотя Советская армия имеет существенные отличия от британской армии, жизнь солдат везде более или менее похожа. Им надо как-то прожить день, добыть еду, алкоголь, топливо, чтобы согреться, держаться как можно дальше от офицеров, общение с которыми не сулит ничего хорошего. Они, безусловно, готовы выполнить свой долг. Но, если им придется вступить в бой, они будут сражаться за свою жизнь, за своих товарищей, думая о том, как выиграть хотя бы это сражение.

Война в Афганистане была очень жестокой, не в последнюю очередь потому, что это была и гражданская война. Моджахеды, афганские и советские солдаты — все совершали ужасные вещи. Советское командование пыталось держать свои войска под контролем, но им это не всегда удавалось, как и любым другим военачальникам на других войнах. И, как всегда, больше всего страдало гражданское население.

Солдатам совсем непросто вернуться к обычной жизни, жить среди невоевавших людей, которые никогда не смогут понять, через что им пришлось пройти.

как их отцов или дедов, вернувшихся с Великой Отечественной войны. И хотя никакой ответственности за ненавистную войну они не несут, их соотечественники зачастую упрекали их за участие в ней. И только много лет спустя их жертвы были оценены по достоинству. Похожее отношение своих сограждан испытали на себе и американские ветераны Вьетнама.

Нет единого мнения о том, явилось ли поражение в Афганской войне причиной распада Советского Союза. Без сомнений, оно сыграло свою роль в этом процессе. Но выделить одну главную причину крушения Союза невозможно, они были слишком многосложные и уходили корнями в далекую историю.

Через двадцать лет после вторжения русских очередную войну в Афганистане начали американцы. Аргументация их политиков была очень похожа на рассуждения советских предшественников. Они также утверждали, что на этот раз все будет по-другому, и надеялись на быструю войну. Они также увязли: эта война была длительнее советско-афганской.

Вторжения американцев во Вьетнам и СССР в Афганистан произошли в условиях противостояния в холодной войне. Эти войны были разными, но в них есть и много общего. Высокопрофессиональным современным армиям противостояли решительно настроенные партизанские отряды, сражавшиеся на своей территории. Внешние силы имели преимущество в вооружении и могли нанести сокрушительный удар, уничтожив города, деревни, урожай, скот и несоразмерное количество сил врага и мирного населения. И тем не менее обе войны были ими проиграны.

Существует достаточно точная статистика о потерях американцев во Вьетнаме и советских войск в Афганистане: современные армии ведут подробный учет. Во Вьетнаме американцы потеряли более 58 000 человек. Более 15 000 советских солдат погибли в Афганистане. Но ни у одной из сторон не было ни времени, ни возможности подсчитать жертвы среди мирного населения. Многие мирные жители погибли от рук участников шедшей параллельно гражданской войны, многие были убиты в ходе актов возмездия, последовавших за официальным окончанием военных действий. По оценкам, количество жертв среди мирного населения в ходе войны американцев во Вьетнаме составляет от 361 тысячи до 2 миллионов человек. Количество жертв среди гражданского населения в ходе Афганской войны оценивается в диапазоне от 600 тысяч до 2,5 миллиона — эту цифру приводит генерал Ляховский.

Какие же уроки нам следует извлечь из этого? Один генерал британской армии как-то сказал, что есть два правила ведения войны: не выступать против Москвы и не вторгаться в Афганистан. Попытки посторонних вмешаться в чужие гражданские войны либо установить свой политический режим в странах с совершенно отличной историей и философией практически обречены на неудачу. Так было в Афганистане, Вьетнаме и Ираке. Правительства стран, готовых задуматься о таких решениях, избегут последствий. Но, похоже, немногие правительства способны на это.

А проблема эта гораздо глубже. Когда Вторая мировая война закончилась бомбежкой Хиросимы, я учился в школе. Я верил, что человечество обязательно должно сделать выводы из невероятных жертв и разрушений, понять, что война больше не может быть способом разрешения противоречий. Как же я ошибался! Война стала широко распространенным, неотвратимым и фундаментальным явлением в истории человечества. Она затрагивает такие основные вопросы, как добро и зло. Что побуждает людей воевать друг с другом? Почему кто-то становится героем, а кто-то трусом? Почему даже достойные люди совершают ужасающие зверства?

Мы живем в мире, где люди все еще готовы искать причины для сражений. Но даже победа может стоить слишком дорого. Вокруг и так достаточно ядерного оружия, чтобы погубить планету, а люди продолжают придумывать все более изощренные способы убивать друг друга.

Ужасающая перспектива. И поскольку другой альтернативы у нас нет, придется жить, убеждая себя в том, что все не может быть так уж плохо.

Родрик Брейтвейт