Признаюсь, название статьи Д.Талантова в вашей газете «Хроника пикирующей адвокатуры» мне понравилось. Заголовок-то правильный и вполне отражающий нынешнее состояние корпорации.

Ведь из аэродинамики известно, что пикирование применяется для быстрого разгона самолета за счет преднамеренной потери им высоты и приобретения дополнительной скорости, превышающей максимальную скорость горизонтального полета, а также при стрельбе и бомбометании по наземным целям. Пикирование – это маневр, причем обдуманный и необходимый, применяемый для атаки. Позволю себе напомнить, что в различные периоды отечественной истории адвокатский самолет находился в гораздо более неудачном положении: иногда вообще не летал, а иногда входил в штопор и не мог из него выйти самостоятельно.

Сравнив адвокатуру с пикирующим самолетом, автор, входя по тексту в глубокое противоречие со своим же заголовком, стал далее беспощадно осуждать и клеймить позором корпоративный летательный аппарат, его тактико-технические характеристики и состояние. Содержание статьи не может не удивлять, поскольку Д. Талантов к его пилотированию как имел, так и продолжает иметь достаточно определенное отношение.

Автор начал с того, что в демократических правовых системах доля оправданий в судах – 15–25%, а у нас их катастрофически мало.

И тут он сразу же сбился с курса, поскольку низкое количество оправдательных приговоров и ситуация внутри адвокатуры есть явления, очень слабо связанные между собой.

Д. Талантову — активно практикующему адвокату — должно быть хорошо известно, что эффективность уголовной защиты зависит от государства и проводимой им политики в области судопроизводства. Там, где государство способно влиять на его результаты, доля оправданий — 0,24%, а там, где дела рассматривают присяжные заседатели, и государство не имеет рычагов воздействия, адвокаты успешней почти в 100 раз — 20% оправданий.

Автор ошибается, связывая низкий процент оправданий с ситуацией в адвокатуре. Каждый пятый оправданный в суде с участием присяжных, несмотря на многочисленные искусственно созданные для стороны защиты в этом суде ограничения, — это прекрасный показатель работы адвокатов и свидетельство серьезной подготовки их к этому Федеральной палатой адвокатов РФ и региональными палатами. Адвокаты помнят многочисленные лекции, вебинары, игровые процессы, проведенные с ними в преддверии расширения юрисдикции суда присяжных.

Начав с безосновательных попыток обвинить современную адвокатуру, Д.Талантов, как говорят летчики, тут же «свалился с потока».

Он пишет: «Последние годы ознаменовались не только внутрикорпоративными войнами, связанными с попытками адвокатского генералитета увековечить и довести свой контроль над «адвокатской улицей» до феодального уровня», чтоесть исключительно плод словесных спекуляций и фэйсбучных интервенций, призванных поразить воображение только лишь неосведомленных читателей, тем болееесли не знать, кто об этом вопиет.

Сам автор стал «адвокатским генералом», возглавив удмуртскую адвокатуру еще в далеком в 1996 г., и по настоящее время является президентом одноименной адвокатской палаты (кстати, доля оправдательных приговоров в Удмуртии всего лишь 0,15%). За это время даже в консервативной России сменились три президента, а в палате этого субъекта РФ — по-прежнему без перемен. Ее руководитель такой воистину королевский рекорд объяснил в одном из своих интервью достаточно просто и откровенно тем, что у него что-то деформировалось в голове (согласившись с вопросом о том, что вне президентства он себя не видит, а уход с этой должности для него неприемлем).

С прошлого века наслаждаясь адвокатской властью, 60-летний Д.Талантов умудряется обвинять своих коллег — президентов адвокатских палат в несменяемости и желании увековечить свой контроль над адвокатами, при том, что 60% руководителей адвокатских палат избраны на первый срок или второй четырехлетний срок, а десяти из них еще 40 или меньше лет.

Упрекая российскую адвокатуру в многочисленных грехах, автор забывает, что находился в ее руководстве, участвуя в принятии магистральных решений: в 2009–2011 гг. – в Совете Федеральной палаты адвокатов РФ, а с 2015 по 2017 гг. – в Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам. При этом в оппозиции не состоял, ни о каком кризисе в адвокатуре не говорил, все происходящее его устраивало. Но после своей ротации и утраты должности в 2017 г. настолько сильно обиделся, что объявил «священную войну» всему сообществу.

Увековечить и довести свой контроль до феодального уровня, как написано у Д. Талантова, никому из адвокатских президентов не удастся, потому что законом о внесении изменений в Закон об адвокатской деятельности предусматривается их избрание по истечении двух сроков исключительно тайным голосованием на конференции адвокатов палаты в рамках самой демократической процедуры.

Бессменный лидер удмуртской адвокатуры обрушивается с критикой на Концепцию регулирования рынка профессиональной юридической помощи, запугивая юристов тем, что их ставят перед выбором: «….либо продолжать свою деятельность в адвокатском обличии, либо уходить из профессии».

Странно читать от адвоката Д. Талантова угрозы юристам в случае продолжения ими деятельности «в адвокатском обличии»,ведь его самого такое обличие вполне устраивает уже несколько десятков лет и о намерении покинуть корпорацию он не объявлял, несмотря на солидный возраст.

Его заявления о якобы имевших место внутрикорпоративных войнах есть попытка выдать желаемое за действительное. В адвокатуре действительно существует группа, состоящая из пары десятков коллег, которые предъявляют различные претензии органам адвокатского самоуправления. Но никаких войн нет, а есть в большинстве случаев конструктивная и полезная, иногда и острая дискуссия о путях развития адвокатуры.

18 апреля 2019 г. на IX Всероссийском съезде адвокаты приняли Резолюцию о соблюдении адвокатской этики, в которой решительно осудили обращение группы адвокатов и юристов из 32 человек на имя председателя Следственного комитета РФ с просьбой «обеспечить объективное и своевременное расследование… всех данных о финансовых и иных злоупотреблениях представителей органов управления».

IX Всероссийский съезд адвокатов громко и принципиально заявил: «Призывать к любому органу государственной власти, а тем более к тому, которому адвокаты противостоят как защитники в уголовном процессе, о проведении проверки финансово-хозяйственной деятельности адвокатской палаты, к тому же не будучи ее членами и, следовательно, не обладая непосредственным знанием о жизни этого сообщества, практически только с голоса бывшего башкирского адвоката, лишенного статуса и находящегося в длительном конфликте с советом республиканской адвокатской палаты – значит откровенно игнорировать принципы самоуправления и корпоративности адвокатуры, подрывать ее независимость, утратить чувство профессионального достоинства». Проект резолюции готовил Генри Резник.

Как обычно, возражал один Д. Талантов.

К слову сказать, последние два года он апробировал обращения в различные государственные органы с жалобами на своих коллег.

Его письменные челобитные уже побывали у Президента РФ, Генерального прокурора РФ, Министра юстиции РФ, Уполномоченного по правам человека РФ и у других высокопоставленных должностных лиц страны.

Блуждая в потемках собственных фантазий, лидер удмуртской адвокатуры не может взять в толк, что практика доносительства чужда российской адвокатуре, которая способна решать накопившиеся проблемы самостоятельно, по возможности не прибегая к помощи тех органов, которым она процессуально противостоит. Не может он понять весь масштаб негативных последствий, поскольку каждое такое обращение ослабляет адвокатуру, делает ее более зависимой от государства, что совсем невыгодно российским гражданам, нашим потенциальным доверителям.

Безусловно, нельзя исключать конституционное право любого адвоката как гражданина на обращение в государственные органы, но «жалоба 32-х» в этом отношении стоит особняком, как негодный образчик заявления лиц, которых ситуация в башкирской адвокатуре никак не касалась и которые стали слепым орудием в руках адвокатских недругов.

К сожалению, сочинитель текста про пикирующую адвокатуру свободу воспринимает как абсолютное право, прикрываясь своим собственным толкованием Конституции РФ, на каждом перекрестке поливать грязью адвокатуру, радоваться ее неудачам и огорчаться успехам, мечтая войти в историю как один из главных ее могильщиков.

Конечно, адвокатура, как и любой живой организм, не избавлена от недостатков и никогда их наличие не отрицала.

На решение многих из них как раз и направлен упомянутый выше закон о внесении изменений в Закон об адвокатской деятельности.

Некоторые его положения вызывают возмущение у Дмитрия Николаевича.

Он буквально кричит: «Мне непонятно, почему ряд логичных и обоснованных поправок, направленных на демократизацию процесса выборов органов адвокатского самоуправления, начинает работать исключительно с третьего срока избрания президента палат. Почему не сразу, почему восемь лет адвокатура должна находиться в полуавторитарном состоянии?»

По мнению президента Удмуртской палаты, восемь лет адвокатура должна находиться «в полуавторитарном состоянии».

Тут личность автора, стоящего у кормила своей палаты с 1996 г., раздваивается и он отказывает своим коллегам-президентам в возможности быть избранными адвокатами по новым правилам только по истечении двух сроков.

Воистину говорится: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь»?(7.3. Евангелие от Матфея).

Несмотря на вредную и порой коллаборационистскую деятельность Д. Талантова в последние два года, адвокатское сообщество помнит ту конструктивную роль, которую он играл в адвокатуре до того, как обида и ненависть затмили его разум, став главными мотиваторами его действий, и надеется на возвращение своего блудного сына в лоно большой адвокатской семьи.

Корпорации есть чем гордиться: в сложных экономических условиях ей удалось ощутимо повысить оплату адвокатам по назначению, она, как никогда ранее, активно и успешно участвует в законотворческой деятельности в интересах коллег, впервые практических во всех региональных палатах создала работающие комиссии по защите прав адвокатов.

Руководители всех уровней, как и все члены органов адвокатского самоуправления, избираются без каких-либо согласований с государственными органами, непосредственно самой корпорацией. Более того, Кодекс профессиональной этики — основополагающий для адвокатуры нормативный акт — принимается Всероссийским съездом адвокатов. Представители нашей корпорации стали полноправными участниками дискуссий с руководителями нашего государства. Приняты стандарты профессиональной деятельности, одобрены планы цифровизации адвокатской деятельности, сделано многое другое.

Пикирующая российская адвокатура, завершая маневр, набирает крейсерскую скорость. И это очевидно для объективного взгляда.

Нвер Гаспарян, советник Федеральной палаты адвокатов, вице-президент Адвокатской палаты Ставропольского края