Карин Клеман. «Желтые жилеты», «ватники»: солидарность, политическое воображение и социальная критика
Помимо очевидных различий в контексте и среде их жизни, у «невидимых людей» в России и во Франции много общего.
Как показало движение «желтых жилетов» во Франции и социальная критика снизу, замеченная в рамках последних полевых исследований в России,
«невидимые» или социально презираемые/игнорируемые слои общества больше не готовы добровольно играть роль покорных управляемых.
В докладе я отстаиваю тезис о том, что люди из социальных низов изобретают новый образ политики, направленной против институциональной политики и политического истеблишмента, обрисовывая новый горизонт общности и обыденной политики, которая «дело всех», в том числе простых и обычных людей (народ в смысле populus).
Работа опирается на данные двух полевых исследований. Одно было проведено в регионах России в 2016-2018 годах при изучении повседневного национализма и содержит информацию, полученную в ходе 227 углубленных интервью с людьми разных социально-демографических профилей. Вторая работа — еще в процессе, так как я сейчас провожу полевые исследования по «желтым жилетам» — в основном, через неформальные интервью и наблюдения.
И как это ни удивительно,
движение «желтых жилетов» очень сильно резонирует, с моей точки зрения, с тем, что я видела и слышала в России от представителей низших слоев населения (то, что я называю «ватниками» для силы сравнения).
Я сравниваю две очень нестабильные, неопределенные и вызывающие споры (а значит, потенциально политические) сущности: «желтые жилеты» и «ватники».
«Желтые жилеты» — это не движение, не организация, это даже не сеть. Это люди, которые надели светоотражающие куртки, чтобы стать видимыми, вышли на улицу в ноябре 2018-го, протестуя против повышения цены на бензин, и вдруг узнали друг друга как братьев по несчастью, уважаемых людей и значимых акторов общественной сцены.
С тех пор некоторые отошли от активных протестных действий, хотя поддерживают движение морально (об этом свидетельствуют опросы общественного мнения), но многие остались и построили сарайчики на месте круговых развязок, в которых пробуют на практике воссоздать простые братские отношения и бесконечно обсуждают политические вопросы.
Их противники обвиняют их в том, что они — старомодные «упрямые галлы» или «beaufs» (то есть французские «ватники» или жлобы, кому как). «Ватники» — это ярлык, изобретенный в 2011 году, который навесили интеллигентные и либеральные интеллигенты на трудящихся из регионов. Термин обозначает ура-патриота, некультурного, пьющего, завистливого, неудачника, а также тупо поддерживающего Путина. И только потом термин стал обозначать всех тех, кто поддерживает присоединение Крыма и сепаратизм на востоке Украины.
В регионах в интервью люди иногда упоминают этот уничижительный термин, чтобы отвергнуть эту квалификацию и заявить о своем достоинстве как людей, трудяг и граждан. (…)
Эти две социальные категории — «желтые жилеты» (которые также являются униформой уличных рабочих) и «ватники» (рабочая одежда крестьян) — объединяет и то, что их подозревают в реакционных настроениях, национализме, недальновидности, управляемости…
И в одном, и в другом случае, их мобилизация и сопротивление имеют все шансы быть делегитимированы как «неправильное сопротивление», или «неправильное движение» (по стандартам большой части интеллигенции). Это то, что делает изучение таких категорий очень сложной научной задачей.
Я, тем не менее, рискну предложить, что в недрах, как «желтых жилетов», так и «ватников», создаются новые солидарные связи, развивается политическое воображение и рождается особенный тип социальной критики.
Люди критикуют, в первую очередь, социальное неравенство, эксплуатацию и олигархический характер государства. Лучше всего приводить цитаты.
Как видим, мироощущение и указание главных проблем очень похоже в обоих случаях.
Эта социальная критика народного типа имеет ряд характеристик: она приземленная (возвращает верх вниз), укорененная (авторы критики говорят с позиции конкретного жизненного опыта, а не абстрактно), и основана на здравом смысле.
Опять же цитаты лучше дают понять, о чем речь.
Не правда ли, колоритный язык? И пронзительные шаржи. Они показывают, насколько люди крепко стоят на земле и насколько мало готовы верить в абстрактные и манипулирующие дискурсы о необходимости неолиберальных реформ (Франции) или о красоте единого народа, объединенного общим патриотическим духом (Россия).
Стиль выражения критики также схожий: среди «желтых жилетов» царствует пародия, сатира, гротескный смех народного карнавала; среди российских низов ирония и самоирония.
Социальная критика рождается благодаря чувству общности и солидарности, которое утверждается в среде трудящихся презираемых классов. Это особенно примечательно в России, где люди долгие годы после распада советской системы жили атомизированно и каждый сам за себя (или в кругу своих). Но это же касается и Франции, где «желтые жилеты» говорят, что до того, как обнаружили «новую семью» у круговых развязок, жили изолировано и стыдились своей неуспешности.
Вот таким образом я прихожу к выводу о том, что развивается социальное воображение, чувство того, что «мы — простой народ» в масштабе всей страны. На этом и на социальном сознании (противопоставление «мы» и «они» — олигархия, эксплуататоры, «прихватизаторы») поднимается социальная критика «здравого смысла» (common sense), которая есть заявка на равенство и достоинство всех, особенно «обычных» людей, живущих приземленную жизнь, заявка на то, чтобы вернуть верхушку и верхушечную политику на землю, наконец, на то, чтобы вернуть простую человечность человечеству.
Карин Клеман
- Точная причина запрета официально не известна. Предположения сама Карин Клеман высказала в интервью «Новой».
