— В этом месте заканчивается география, — усмехается житель райцентра Солонешное, когда я спрашиваю его, как добраться до Большой Тихой.

Это село в 40 километрах от солонешенского райцентра появилось в предгорье Алтая в начале 30-х годов. Раньше в Сибири люди жили по заимкам — однодворным поселениям на окраинах. Когда началась коллективизация, семьи объединили в небольшой поселок. Назвали его по реке Тишка. Поскольку он быстро разрастался, жители стали именовать его Большой Тишкой, а позднее для благозвучия — Большой Тихой (ударение в обоих словах — на окончании).

Добраться до села оказалось трудной задачей. Автобусы до Большой Тихой не ходят, доехать можно разве что на машине. Но дорога извилистая: два перевала и с десяток деревянных мостов через горные речки. В плохую погоду водители ездить в ту сторону не решаются. Тогда передвигаться приходится на тракторах.

В день, когда я приезжаю в Солонешное, идет снег с дождем. Ночью вода замерзла, и дороги покрылись льдом. В поисках водителя, который смог бы довезти меня до Большой Тихой, иду к зданию местного «Ростелекома». Несмотря на воскресный день, организация работает: его сотрудники всю неделю без выходных поднимают столбы и восстанавливают провода, которые сорвало сильным ветром. Они и подсказывают телефон таксиста, который, громко ругнувшись при упоминании Большой Тихой, соглашается отвезти меня в село за полторы тысячи рублей.

По дороге мы проезжаем несколько деревень и сел. Часть из них заброшена, в других живут по несколько человек. Деревянные дома жители Алтая чаще всего не красят. На окнах нет узорчатых изразцов. Почти на каждом участке обустроены загоны для лошадей, овец и коров. Иногда животные выходят за ограждения и лениво бродят по автотрассе, заставляя водителей сбавлять скорость. Большая Тихая от других сел практически ничем не отличается. Живут здесь 78 человек, два десятка из них — дети. С каждым годом людей все меньше. И главная причина этого убывания — школа. Точнее, ее отсутствие.

«Добро пожаловать»

Когда мы подъезжаем к селу около 9 утра, большетихинцы уже давным-давно бодрствуют. Мимо проходит паренек лет 14 в шапке набекрень. В руках — два жестяных ведра с колодезной водой, через плечо болтается музыкальная колонка. Попса гремит на всю Большую Тихую.

Мы останавливаемся рядом с деревянным домом в самом начале улицы — это Большетихинская начальная школа. Из трубы на заснеженной крыше валит дым. Дорожка перед домом расчищена, калитка нараспашку. Под козырьком крыльца надпись «Добро пожаловать».

Еще недавно школа выглядела совсем не так. «Пролежавший не один десяток лет шифер полопался от времени. Крыша протекала, в местах течи потолок отваливался, краска на полу шелушилась», — писала районная газета «Горные зори». Жительница села (37-летняя многодетная мама Жанна Чепрасова) рассказывает, что через дыры в крыше можно было «разглядеть небо».

У районной администрации денег на ремонт школы не нашлось. Обустройством здания занялись местный фермер Дмитрий Дябденко и Сергей Меркулов, руководитель маральника, где разводят благородных оленей. За ремонт школы они заплатили примерно полмиллиона рублей.

В здании не было воды, для этого пришлось пробурить глубокую скважину. На личные деньги зампреда Солонешенского районного совета народных депутатов Ивана Брии поставили сантехнику. Именно он в конце октября рассказал журналистам о новой проблеме в большетихинской школе.

«Дети ее любили»

Раньше школа в Большой Тихой была девятилеткой. Несколько лет назад ее перевели в статус начальной — учеников мало. С тех пор там работала всего одна учительница, которая вела все предметы: русский, математику, чтение, окружающий мир, рисование, музыку и физкультуру. В позапрошлом году она уволилась «по семейным обстоятельствам» и уехала. Новую учительницу, 57-летнюю Ирину Николаевну Хайн, родители нашли сами.

В Большую Тихую она приехала из Германии прошлым летом, погостить к друзьям. Родители учеников узнали, что по образованию Ирина Николаевна педагог, и пришли к ней на переговоры. Сельчане говорят, что Хайн была готова поработать в Большой Тихой пять лет. Но при одном условии: ей дадут служебную квартиру, в которой она спокойно сможет готовиться к урокам и проверять тетради. Родители согласились и за несколько дней отремонтировали свободную квартиру в деревянном доме напротив школы. Сложили и побелили печку, привезли дров.

Когда родители делали ремонт, в село приехали председатель комитета по образованию Солонешенского района Надежда Шередеко и заместитель районной администрации по социальным вопросам Галина Захарова.

— Приходили посмотреть, ухмылялись. Они думали, что у нас ничего не получится, — вспоминает Жанна.

Районные власти считают школу убыточной и уже давно говорят о том, что ее надо закрыть. Разговоры стали активными с тех пор, как был объявлен переход на нормативно-подушевое финансирование. Суть этой новации: чем больше учеников, тем больше школа получает бюджетных денег. По логике властей, раз в Большой Тихой учеников начальных классов мало, то и в школе смысла нет. Лучше повышать наполняемость соседних образовательных учреждений. Именно поэтому, считают родители, попытки «отстоять» школу вызвали недовольство районной администрации. По словам Жанны, Надежда Шередеко даже угрожала ей прокуратурой якобы за то, что жители села «не пускали детей» в другую, более крупную школу. Многодетная мама возразила чиновнице: «Я тоже знаю, как открывается дверь в прокуратуру».

Ремонт в квартире родители сделали за три дня, и 3 сентября прошлого года Ирина Хайн приступила к работе. Помимо основных учебных предметов, она преподавала детям еще и немецкий язык.

— Она знала свое дело, хотя и говорила, что маленькими детьми никогда не занималась. Она была спокойная, хорошая… Что сказать, дети ее любили, — вздыхает 66-летняя Раиса Ивановна, бабушка двух учеников начальных классов.

Весной у учительницы начались трудности. В мае в ее квартире отрезали свет из-за того, что в доме был один счетчик на двух хозяев. Женщина платила за электричество исправно — в отличие от соседа. Второй счетчик поставить не получалось, потому что у дома, в котором жила Ирина Николаевна, не были нормально оформлены документы. До 1 июля районные власти электричество так и не подключили, и учительница вернулась в Германию к дочери и внукам.

«Второсортный народ?»

Село Карпово находится от Большой Тихой примерно в 20 минутах езды, через горный перевал. Там находится средняя школа, где учатся около 50 детей. Здесь работают учителя по каждому предмету, есть кружки и интернет (в Большой Тихой его не подключали — якобы дорого и невыгодно). Туда районные власти и решили отправить большетихинских детей.

Раиса Ивановна вспоминает встречу с главой администрации Виктором Горбачевым перед началом учебного года:

— Мы, две бабушки, подошли и спросили: «Что вы скажете нам насчет учителя?» Горбачев ответил: «Если не будет учителя, мы будем возить его сюда или возить детей каждый день <в школу в Карпово>». Теперь он от своих слов отказался, якобы такого не говорил. Но мы же не маразматики!

1 сентября Галина Захарова и Надежда Шередеко, по словам большетихинцев, действительно сказали, что возить детей в Карпово каждый день никто не будет, поскольку вроде как нет водителя и денег. Вместо этого власти предложили оставлять учеников из Большой Тихой в Карповской школе-интернате и привозить их домой на выходные. Родители резко выступили против: им не хотелось оставлять малышей в интернате одних на целую неделю.

Вопрос, что делать дальше, они решали по-разному. Одна семья отправила ребенка в Карпово, но живет он не в интернате, а у бабушки. Со слов Раисы Ивановны, девочка после школы постоянно плачет и скучает по маме. Другие родители перевели детей в школу в Солонешном. Теперь они вынуждены снимать там жилье и возвращаться домой только на выходные. Кто-то совсем уехал из района. У 29-летней Ирины Гусельниковой такой возможности не было, ей пришлось оставить своего сына-четвероклассника в интернате:

По словам Ирины, из-за обстановки в интернате Сережа съехал на «тройки». Второго сына в Карпово она не отдала и учит на дому. Точно так же поступила мама еще одного ученика.

В Министерстве образования Алтайского края в ситуации с издевательствами в интернате разбираются и «дали очень конкретные поручения» его директору. Обещали, что в крайнем случае даже подключат участкового. Но мамы учеников этому не верят.

— Ребятишки стали злые. Они найдут способ отомстить, когда за ними никто не наблюдает, — говорит 43-летняя жительница Большой Тихой Оксана Терехова. — Я спрашивала у главы комитета по образованию Надежды Федоровны: «А своего ребенка вы отправили бы в интернат?» Говорит: «Никогда».

— А наши дети, что, второсортный народ? — с возмущением перебивает ее Раиса Ивановна.

«Мне говорят: не лезь»

Жанна Чепрасова, мама четверых детей, стоит на кухне и прижимает к себе одной рукой 9-месячного Тимофея, другой — заваривает чай, а потом снимает с кухонного стола двухлетнюю дочку Машу, забравшуюся повыше, чтобы привлечь внимание взрослых.

Спустившись вниз, девочка начинает бегать по дому, показывая гостям красно-синего робота-трансформера. «Сасын! Сасын!» — не выговаривая букву «ш», кричит Маша и скрывается в другой комнате, где сидит ее старший брат.

Саше, темноволосому мальчику девяти лет, порекомендовали учиться на дому по медицинским показаниям. Когда большетихинская школа еще работала, педагог занимался с ним каждый день. На физкультуру, рисование и музыку Саша ходил вместе с другими детьми в школу.

Сейчас к мальчику ездит учитель из Карпово, но всего два раза в неделю. Бывает и реже — из-за отсутствия бензина.

— Мне говорят: ты не лезь <в конфликт со школой>, потому что твой сын — надомник. Педагог к нему приходит. Но о каком обучении может идти речь, когда ребенок учится дважды в неделю по полтора часа? — возмущается Жанна. — Да и дело в том, что у меня еще двое детей растут, — тут она кивает в сторону Маши и Тимофея.

В других семьях дети тоже скоро сядут за парту. Если в этом году в начальной школе должны были учиться семь учеников, в том числе двое первоклассников, то в будущем — уже девять.

В краевом минобре, как передавало местное телевидение, поводов для паники не видят. Власти ведут поиск учителя, но, по мнению большетихинцев, пока не слишком активно. В пресс-центре районной администрации журналистам сообщили, что «острой потребности в вакансии нет, так как все необходимые условия для получения образования созданы».

В солонешенском комитете по образованию мне сообщили, что его глава Надежда Шередеко «сейчас в командировке». Не оказалось на месте в разгар рабочего дня и главы администрации Виктора Горбачева, а также его заместителя Галины Захаровой. По телефону никто из них не ответил.

«Все общее! Только мужики разные»

На жизнь в селе никто из большетихинцев не жалуется, хотя поводы есть.

К примеру, в деревне нет воды. Сельчанам обещали сделать водопровод еще во времена СССР. Сейчас жители накачивают воду из скважины в огромную бочку, половину которой обычно занимает осевший известняк. Нетрудно догадаться, что бочку никто никогда не мыл.

Людям, которые живут за рекой (в основном это пенсионеры), до колонки добираться далеко, а когда река разливается — и вовсе невозможно. Старикам, живущим на другом берегу, тяжело носить ведра, поэтому они берут грязную, рыжую воду прямо из речки, несколько дней отстаивают, а потом кипятят и пьют.

Пробурить еще одну скважину стоит 60–70 тысяч рублей. Жители села собрать такую сумму не могут. Они просили администрацию решить проблему, но там не реагируют.

Еще в селе нет фельдшера. Иногда приезжает фельдшерско-акушерский пункт (ФАП), но он не привозит лекарства. А пенсионеры доехать до районной аптеки не могут — далеко, да и возраст не тот.

Наконец, с этого года в Большой Тихой закрыли клуб. Здесь проходили основные праздники: Новый год, 8 марта, 9 Мая и День пожилого человека 1 октября. Клубом заведовала за 2800 рублей в месяц Жанна Чепрасова, но после рождения сына она уволилась. Нового человека на эту вакансию так и не нашли, и должность сократили.

Нет в селе и сотовой связи с интернетом. С внешним миром в 2019 году Большая Тихая по-прежнему общается только по стационарным телефонам.

По словам большетихинцев, районная администрация считает село бесперспективным. Сами жители уверены в обратном. Во многих алтайских селах люди живут исключительно своим подсобным хозяйством, а в Большой Тихой есть рабочие места. Людей нанимают на частную фазенду и на маральник.

Но больше всего местные гордятся природой.

— У нас очень хорошая деревня, люди — золото. Мы двери не закрываем, день и ночь открыто. По всему селу нет замков. Пришел, постучался и заходи. Ночью-то, конечно, можно и в ухо получить, но днем… В советское время мы к коммунизму шли. Вот у нас сейчас коммунизм. Все общее! Только мужики разные, — смеется Раиса Ивановна.

— Власти нам открыто говорят: если хотите, чтобы дети учились нормально, уезжайте туда, где лучше. Ну почему мы должны уезжать, если нам здесь нравится? — возмущается Оксана Терехова.

Терехова переехала в Большую Тихую в 87-м году, 14 лет работала учителем русского языка и литературы. Сейчас торгует в местном магазине. На мой вопрос, не хочется ли занять вакантную должность, отвечает:

— Я отвыкла. Методики преподавания меняются каждый год. Сейчас у меня есть работа, и мне не хочется прыгать с места на место. Неизвестно, что будет завтра. А вдруг скажут, что закрывают школу? Я здесь работу потеряю и там.

Большетихинцы уверены: если не будет школы, то село развалится. Отсутствие учителя они считают самой острой проблемой Большой Тихой. Вакансию включили в банк данных федеральной программы «Земский учитель», она заработает с января 2020 года. Учителю, который поедет на работу в село, выплатят один миллион рублей и обещают служебную квартиру.

Алтайский край, село Большая Тихая

комментарии

— Сейчас в России 42 тысячи школ. Их общее сокращение составляет 40%, сельских — больше половины. Нам говорят, что школы начали закрывать, когда сократилось число детей. Это правда, но не вся. В последние годы число детей растет, а школы продолжают закрываться.

Дело в так называемой «оптимизации». Недавно Владимир Путин и вице-премьер Татьяна Голикова заявили, что оптимизация в медицине себя не оправдала. Точно так же она не оправдала себя и в образовании. Когда школы перевели на подушевое финансирование, маленькая школа оказалось обреченной. Под «маленькими» я имею в виду в основном сельские школы. Это одна из причин.

Вторая причина — недофинансирование образования. Для понимания: Россия занимает 98-е место в мире по доле расходов на образование из всех источников. Считается, что для модернизации страны необходимо ежегодно тратить в среднем 7% валового внутреннего продукта на образование. В России тратится 3,5%. В развитых странах больше — примерно 4,7%.

Есть такая наука — социоэкономика. Она доказывает, что образование — это не затраты государства, а вложение в будущее. Закрытие сельских школ приводит к снижению качества образования и к ликвидации населенных пунктов. И это уже не только социоэкономика, но и геополитика.

Мы многократно вносили законопроект в защиту сельских школ. Во-первых, они должны финансироваться по потребности, а не по количеству душ. Во-вторых, сельскую школу можно закрывать или реорганизовывать только после схода граждан: убедили людей, что в другом месте их детям будет лучше, закрывайте, не убедили — не трогайте. И третье: необходимо, чтобы зарплата учителя на селе была выше, чем в городе, чтобы ему восстановили социальные гарантии, в том числе коммунальные льготы, которые были при царях и генсеках, но практически исчезли при президентах.